Диалог бога и война
Обновлено: 05.07.2024
Многие люди ошибаются, принимая слова Библии «Не убивай» как запрет войны. На самом деле, еврейское слово в тексте Исход 20:13 буквально значит «намеренное, предумышленное убийство другого человека со злобой». Бог часто приказывал израильтянам начинать войны против других народов (1 Царств 15:3; Иисуса Навина 4:13). Бог назначал смертельное наказание за многие преступления (Исход 21:12, 15; 22:19; Левит 20:11). Итак, Бог не против убийства вообще, а скорее против умышленного убийства. Война ни в коем случае не является хорошей вещью, но иногда она необходима. В мире, полном грешных людей (Римлянам 3:10-18), война неизбежна. Иногда единственным путем предотвращения великого ущерба, нанесенного грешными людьми, является война против них.
Война – ужасная вещь! Война всегда является результатом греха (Римлянам 3:10-18). В Ветхом Завете Бог приказал израильтянам: «Отмсти Мадианитянам за сынов Израилевых, и после отойдешь к народу твоему» (Числа 31:2). См. также Второзаконие 20:16-17: «А в городах сих народов, которых Господь, Бог твой, дает тебе во владение, не оставляй в живых ни одной души, но предай их заклятию: Хеттеев, и Аморреев, и Хананеев, и Фарезеев, и Евеев, и Иевусеев, как повелел тебе Господь, Бог твой». Исход 17:16 провозглашает: «Ибо, сказал он, рука на престоле Господа: брань у Господа против Амалика из рода в род». Также, в 1 Царств 15:18 говорится: «И послал тебя Господь в путь, сказав: иди, и предай заклятию нечестивых Амаликитян, и воюй против них, доколе не уничтожишь их». Таким образом, очевидно, что Бог не против войны. Так как Иисус всегда находился в совершенном согласии с Отцом (Иоанна 10:30), мы не можем утверждать, что война была Божьей волей только в Ветхом Завете. Бог неизменен (Малахии 3:6; Иакова 1:17).
Второе пришествие Иисуса также будет чрезвычайно жестоким событием. В Откровении 19:11-21 записано: «И увидел я отверстое небо, и вот, конь белый, и сидящий на нем называется Верный и Истинный, Который праведно судит и воинствует. Очи у Него как пламень огненный, и на голове Его много диадим. Он имел имя написанное, которого никто не знал, кроме Его Самого. Он был облечен в одежду, обагренную кровью. Имя Ему: Слово Божие. И воинства небесные следовали за Ним на конях белых, облеченные в виссон белый и чистый. Из уст же Его исходит острый меч, чтобы им поражать народы. Он пасет их жезлом железным; Он топчет точило вина Его ярости и гнева Бога Вседержителя. На одежде и на бедре Его написано имя: Царь царей и Господь господствующих. И увидел я одного Ангела, стоящего на солнце; и он воскликнул громким голосом, говоря всем птицам, летающим посредине неба: летите, собирайтесь на великую вечерю Божию, чтобы пожирать трупы царей, трупы сильных, трупы тысяченачальников, трупы коней и сидящих на них, трупы всех свободных и рабов, и малых и великих. И увидел я зверя, и царей земных, и воинства их, собранные, чтоб сразиться с Сидящим на коне и с воинством Его. И схвачен был зверь и с ним лжепророк, производивший чудеса пред ним, которыми он обольстил принявших начертание зверя и поклоняющихся его изображению: оба живые брошены в озеро огненное, горящее серою; а прочие убитые мечом Сидящего на коне, исходящим из уст Его, и все птицы напитались их трупами».
Ошибочно утверждать, что Бог никогда не поддерживает войну. Иисус не является пацифистом. Иногда война необходима для предотвращения большего зла. Если бы Гитлер не был поражен во Второй мировой войне, то сколько миллионов иудеев было б уничтожено? Если бы не произошла Гражданская война в США, сколько бы еще афроамериканцы страдали в рабстве? Мы должны помнить об основании нашей веры на Библии, а не на эмоциях (2 Тимофею 3:16-17).
В книге Екклесиаста 3:8 говорится: «Время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру». Некоторые войны являются более «оправданными», нежели другие, но все они всегда являются результатом греха. Христине не должны желать войны, но также и не должны противостоять властям, поставленным Богом над ними (Римлянам 13:1-4; 1 Петра 2:17). Самое важное, что мы можем делать во время войны, – это молиться о Божественной мудрости для наших лидеров, о безопасности наших солдат, о быстром разрешении конфликта и минимальных потерях с обеих сторон конфликта (Филиппийцам 4:6-7).
Авторские права
При написании данного ответа на сайте частично или полностью использовались материалы сайта
Материалы размещены с разрешения правообладателя.
Владельцы ресурса Библия Онлайн, могут частично или вовсе не разделять мнение данной статьи.
Что в Библии сказано о войне? Кого, согласно заповедям Господа, можно было призывать на воинскую службу, а кого нет? Зачем казаки носили серьгу в ухе? Почему царю Давиду не позволено было построить Храм? И почему на вернувшихся с войны накладывали епитимию? Рассказывает протоиерей Олег Стеняев.
С тобою Господь, Бог твой
В Библии сказано: «Когда ты выйдешь на войну против врага твоего и увидишь коней и колесницы и народа более, нежели у тебя, то не бойся их, ибо с тобою Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской. Когда же приступите к сражению, тогда пусть подойдет священник, и говорит народу, и скажет ему: слушай, Израиль! вы сегодня вступаете в сражение с врагами вашими, да не ослабеет сердце ваше, не бойтесь, не смущайтесь и не ужасайтесь их, ибо Господь Бог ваш идет с вами, чтобы сразиться за вас с врагами вашими и спасти вас» (Втор. 20: 1–4).
Когда народ сталкивается с неизбежностью военного конфликта, Церковь может и должна давать свое благословение. Но церковное благословение военнослужащих – это наличие целого ряда ограничений для них. Во время Второй чеченской войны я, по благословению священноначалия, пять раз ездил в Чеченскую республику окормлять наших воинов, и меня часто просили освящать оружие. Я совершал чин освящения оружия и всегда особо подчеркивал: «Оружие освящено, и вы не имеете права применять его против безоружных людей, против мирного населения, против женщин, детей, стариков. Вы можете применять оружие только против людей, которые непосредственно нападают на вас».
Кого призывали на военную службу
Принцип призыва на войну, изложенный в Ветхом Завете, более гуманен, чем нынешний порядок
Принцип призыва на войну, изложенный в Ветхом Завете, как ни странно, более гуманен, чем тот порядок, который существует во всем мире сегодня.
Читаем дальше Библию: «И кто насадил виноградник и не пользовался им, тот пусть идет и возвратится в дом свой, дабы не умер на сражении и другой не воспользовался им» (Втор. 20: 6). Какой гуманный закон! Человек должен насадить виноградник, собрать первый урожай, приготовить свежее вино, выпить с друзьями, попеть песни… Потом он может пойти на войну. А тот, кто семью не создал, дома не построил, виноградника не насадил, еще не понимает жизни, не знает, что есть что. Он еще слишком юн и несмышлен, и считалось жестокостью брать такого человека на войну – на смерть. По библейским законам, человека можно было взять на войну в возрасте от 21 года до 50 лет.
И снова обратимся к книге Второзаконие: «И еще объявят надзиратели народу и скажут: кто боязлив и малодушен, тот пусть идет и возвратится в дом свой, дабы он не сделал робкими сердца братьев его, как его сердце». Как видим, трусливых на войну тоже не брали. И очень понятно почему: чтобы они не смогли ослабить воинский дух идущих в сражение.
Итак, по закону Божию, на войну надо брать людей, которые уже состоялись, которые знают и понимают, почему они берут в руки оружие, за что они будут сражаться, что хотят оберегать.
Предложи мир
Война должна начинаться с предложения мира
Но самое интересное вот что: любая война начиналась с того, что, по закону Божию, врагу надо было предложить мир. В Библии сказано: «Когда подойдешь к городу, чтобы завоевать его, предложи ему мир; если он согласится на мир с тобою и отворит тебе ворота, то весь народ, который найдется в нем, будет платить тебе дань и служить тебе» (Втор. 20: 10–11). Здесь говорится о контрибуции, но, как правило, шли осаждать другие города, потому что враг нападал и разорял свои, родные и надо было восстанавливать порядок и справедливость. Но то, что война в библейском понимании должна начинаться с предложения мира, – поразительный факт, который необходимо пережить и осмыслить. Может быть, нашим военачальникам и тем, кто стоит у руля власти, стоит задуматься над этим библейским правилом.
В Писании говорится и о том, что человек воюющий должен бережно относиться к миру вокруг себя. Сейчас бездумно разрушается природа. А Второзаконие предписывает: «Если долгое время будешь держать в осаде какой-нибудь город, чтобы завоевать его и взять его, то не порти дерев его, от которых можно питаться, и не опустошай окрестностей, ибо дерево на поле не человек, чтобы могло уйти от тебя в укрепление» (Втор. 20: 19). А ведь речь идет о чужой территории! Были также законы санитарного характера: каждый воин должен был иметь лопатку, чтобы, справляя свою нужду, делать это в вырытую ямку, которую потом нужно засыпать землей. «Ибо Господь ходит среди народа Своего».
Библия устанавливала и предел человеческому гневу и жестокости. Откроем книгу Бытия и прочтем удивительные слова, сказанные о двух сыновьях Иакова – братьях Симеоне и Левии: «Проклят гнев их, ибо жесток, и ярость их, ибо свирепа» (Быт. 49: 7). Не всякую ярость Бог одобряет. Ты можешь проявлять гнев, но не до жестокости. Ты можешь проявить ярость, но не до звериной свирепости. Об этом всегда помнили люди, которые отправлялись на войну исполнить свой гражданский долг.
Господь промышляет обо всех
На вернувшихся с войны налагали епитимию: от года до двух лет воздерживаться от причастия
Во время военных действий Церковь никогда не отказывала военнослужащим в окормлении: всегда исповедовали воинов, причащали, крестили, если надо было. Но после войны налагали епитимию: от года до двух лет воздерживаться от причастия. Какая бы ни была война – по византийской традиции обязательна была епитимия. Почему? На войне есть угроза твоей жизни, ты в любой момент можешь погибнуть – и тебя исповедуют и причащают, чтобы подготовить к смерти. Но на войне ты проливаешь человеческую кровь, пусть и защищая себя и свое Отечество, – и это невольное убийство все равно преступление, грех, который ты должен избыть покаянием, понеся епитимию.
В еврейском народе, который в древности постоянно участвовал в военных конфликтах, сохранилось очень красивое предание. Когда Моисей с евреями прошел сквозь Чермное море, он, обернувшись, увидел в волнах мертвых египтян: тела их всплыли, их стало прибивать к берегу. Моисей от радости запрыгал и захлопал в ладоши. Но услышал глас Божий с неба: «Моше, что ты радуешься? Это дети мои потонули». Потому что для Бога и египтяне, и евреи, и турки, и русские, и чеченцы – это Его народ, Его дети. Бог промышляет о каждом человеке, независимо от его национальности и цвета кожи, и каждому ищет благо. Бог заботится и о зверях диких, и о траве полевой, и о птицах небесных – Он промышляет обо всем Своем творении.
Если человек вынужденно идет на войну – это всегда крайняя мера. И он должен знать, какими принципами руководствоваться при этом. Наши предки знали. К примеру, у казаков всегда учитывался родовой статус человека. На это указывала… сережка в ухе. Если одна сережка в левом ухе, это означало, что казак у матери единственный сын; если сережка в правом ухе – что он последний носитель фамилии – последний в роду, где не было других наследников по мужской линии. Если в ухе у казака две серьги – значит, он единственный ребенок у родителей. Когда собирался казачий сход, атаман не знал всех по именам и в лицо, он по этим отличительным знакам всегда мог понять, кого можно послать в решительный бой первым, а кого и поберечь надо: единственного сына у матери – чтобы было кому позаботиться о ней в старости; последнего мужчину в роду – чтобы род продолжился.
Кстати, подобные правила были еще у древних греков. Вспомним 300 спартанцев. Геродот рассказывает, что царь Леонид сказал: «Погибнуть в этом деле могут только те спартанцы, у которых есть сыновья». Вот эти Божии законы были Господом открыты и язычникам – по слову апостола Павла о том, что у язычников закон написан в их сердцах.
Мы должны всегда руководствоваться заповедями Бога – живем ли мы мирной жизнью или ведем военные действия: закон Божий – для всех ситуаций. Священное Писание – это Господне руководство к действию.
Почему Давид не мог построить Храм
Война – это всегда демонстрация немощи и грехопадения человечества
Важно также сказать, что, хотя Церковь и может благословлять людей на войну, но сама война – это, конечно, всегда плохо, это демонстрация немощи и грехопадения человечества. Приведу историю, записанную в 1-й книге Царств. Был богатый человек по имени Навал, он имел обширное хозяйство. И вот Давид отправил к нему посольство, чтобы приветствовать его. Но Навал обошелся с ним грубо, и Давид решил наказать его мечом. Чтобы умилостивить царя, к нему пришла жена Навала Авигея, принесла с собой много различных яств и обратилась к Давиду со словами: «Прости вину рабы твоей; Господь непременно устроит господину моему дом твердый, ибо войны Господа ведет господин мой, и зло не найдется в тебе во всю жизнь твою» (1 Цар. 25: 28). И Давид благодарил эту умную женщину за то, что она удержала его от пролития крови. Но обратим внимание вот на что: Давид, избранник Божий, вел «войны Господа», он получил на это высшую санкцию, если можно так сказать, и все люди понимали это – тем не менее, как мы знаем, Бог не позволил Давиду построить Храм Божий. Почему? Именно по той причине, что Давид вел множество войн, умертвил и сделал несчастными многих людей. Храм построил сын Давида Соломон, чье имя переводится как «мир».
Такими вот вопросами люди задаются не первый век. Сегодня, в мире, как и всегда идут войны, происходит взаимное физическое истребление человека человеком. Потому эти вопросы остаются актуальными и жизненно важными.
Как христианин должен относиться к воинской службе
«Убивать вообще преступно, но убивать своего врага на войне законно и похвально. Не думайте, что христианин с оружием в руках не может угодить Богу. Он доблестью своей защищает родину от варваров и тем охраняет слабых в тылу» — писал святитель Афанасий Великий. Следуя этому, а также учению других святых отцов появились великие христианские воины. Многие из них стали святыми, как, например, преподобный Илья Муромец, святой воин Иоанн Русский, Монахи Ослябя и Пересвет, святые князья-воины — Александр Невский, Дмитрий Донской, адмирал Ушаков и др. «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» — говорится в Евангелии (Ин. 15).
Святые отцы учат, что даже на войне необходимо оставаться христианами. К врагам проявлять христианское благородство, раненых ни в коем случае не добивать, щадить тех, кто просит пощады. Выбор, как вести себя на войне, впрочем, как и в каждом важном жизненном поступке остается за каждым отдельным человеком. А святые отцы учат, что самое главное, когда сердце человека принадлежало Господу, и тогда, водимое Его любовью и получая помощь от Бога, человек найдет правильное решение.
Все, конечно, знают заповедь «Не убивай», которая казалось бы воспрещает брать в руки оружие. Но Господь дал нам и другую заповедь: «Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга, как Я возлюбил вас. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». (Ин. 15. 12,13). Воин-христианин берет оружие не для того, чтобы убивать, а для того, чтобы защищать тех, кто не может себя защитить. Воин идет умирать, чтобы другие жили. Это подвиг. Об этом говорили и св. отцы и учителя Церкви, например Афанасий Великий: «Ибо и в других случаях жизни обретаем различие, бывающее по некоторым обстоятельствам, например: не позволительно убивать; но убивать врагов на поле брани, и законно и похвалы достойно. Тако великих почестей сподобляются доблестные в брани, и воздвигаются им памятники, возвещающие превосходные их деяния». (Послание Афанасия Великого к Аммуну монаху. Книга Правил). Церковь высоко чтит воинский подвиг, поэтому так много святых среди воинов: Георгий Победоносец, Феодор Стратилат, князь Александр Невский, князь Дмитрий Донской, адмирал Феодор Ушаков…
Библия — всеобъемлющая книга, в ней много говорится о воинском служении. В Книге Чисел мы видим описание формирования Армии израильского народа:
Когда пойдет скиния собрания, стан левитов будет в середине станов [8] . Как стоят, так и должны идти, каждый на своем месте при знаменах своих. (Числа 2. 7)
После того как умерли все, которые прогневали Господа и не должны были войти в землю обетованную, Господь повелевает: «Исчислите все общество сынов Израилевых от двадцати лет и выше, по семействам их, всех годных для войны у Израиля» (Числ. 26, 2). Когда это было сделано, «сказал Господь Моисею, говоря: сим в удел должно разделить землю по числу имен» (Числа 26, 52-53).
Господь повелевает, чтобы в первую очередь, земельные наделы давались тем, кто несет воинское служение.
Большой интерес представляет описание военных действий в 31-й главе книги Чисел:
Эта операция прошла без потерь со стороны Израиля. Исторический опыт богоизбранного народа израильского и русского боголюбивого народа свидетельствует, что покорность воле Божией приводит к блестящим победам, а противление — к тяжелым катастрофам.
Интересно отметить, что самые древние фрагменты Евангелия обнаружены на местах воинских лагерей. Этот факт говорит о том, что воинская среда оказалась наиболее восприимчивой к учению, принесенному на землю Господом нашим Иисусом Христом, может быть, именно потому, что христианство предъявляет к воинскому служению очень высокие требования.
Одним из явных признаков, по которому можно судить о праведности или несправедливости воюющих, являются методы ведения войны, а также отношение к пленным и мирному населению противника, особенно детям, женщинам, старикам. Даже защищаясь от нападения, можно одновременно творить всяческое зло и в силу этого по своему духовному и моральному состоянию оказаться не выше захватчика. Война должна вестись с гневом праведным, а не с жаждой мести, злобой, алчностью, насилием. На вопрос воинов, которые спросили: «А нам что делать?» великий пророк Иоанн Креститель ответил: «Никого не обижайте, не клевещите, и довольствуйтесь своим жалованием» (Лк. 3. 14).
Обратимся к опыту наших недавних предков, которые ставили себе задачей воплотить эти высокие требования в жизнь, учили им своих солдат и создавали российское христолюбивое воинство. Первый к чьему опыту можно обратиться — это А.В. Суворов. Во времена Суворова бой был рукопашным, казалось бы более жестоким, чем когда противники не видят друг друга, но тогда люди не ожесточались. Почему? Об этом, то есть о сохранении души солдата от ожесточения, конечно, много думал прославленный полководец. Вот что мы можем почерпнуть из его богатейшего наследия: «Обывателя не обижай, он нас кормит и поит; солдат не разбойник». Александр Васильевич был глубоко верующим православным христианином и, конечно прекрасно знал священное писание, поэтому он и употребил то же слово «не обижай», что и Иоанн Креститель.
Вот еще пример: «В дома не забегать; неприятеля, просящего пощады щадить; безоружных не убивать; с бабами не воевать; малолетков не трогать».
Российское христолюбивое воинство всегда отличалось не только милосердием, но и исключительным благородством. Нравственное влияние Суворова сказывалось на всех, и на солдатах, и на генералах, которые имели счастье служить под его командованием. Так, ученик Суворова, знаменитый полководец князь Багратион, говорил: «Офицерский корпус, чувствующий высоту своего назначения, никогда не потерпит в обществе своем товарища, унижающего честь подчиненного».
Все выше сказанное в первую очередь относится к вооруженным силам, однако в Священном Писании имеются указания, непосредственно обращенные и к органам правопорядка. Прежде чем сослаться на Св. Писание, хочется подчеркнуть одну характерную черту, которую тонко подметил в свое время французский писатель В. Гюго: «Общество защищает тех, кто на него нападает, и нападает на тех, кто его защищает». Те, кто защищает общество от насилия, нуждаются в том, чтобы их самих защищали от насилия СМИ и т.п.
Апостол Павел жил в языческом государстве, в котором христианство жестоко преследовалось, а милосердие считалось слабостью. Тем не менее, он в послании к христианам, жившим в Риме, писал:
«Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога, существующие власти от Бога установлены, Поэтому противящийся власти противится Божию установлению; а противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро и получишь похвалу от нее; Ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое. И потому надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести. Итак отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь». (Рим. 13. 1-5,7).
Начальник есть Божий слуга, но служение Богу является для каждого высокой честью и предъявляет высокие требования. Какие? В качестве примера обратимся к образу Петра Аркадьевича Столыпина, который все еще не оценен историей в должной мере ни как героическая личность, ни как выдающийся государственный деятель.
Напомним, что в период его служения на высших государственных постах, в России бушевала революция 1905 года, сопровождавшаяся террором, погромами и убийствами. Революционеров, несмотря на их жестокость, поддерживали широкие круги интеллигенции, а также люди, принадлежавшие к обеспеченным слоям населения.
В бытность саратовским губернатором, Столыпин неоднократно выступал перед распрогандированной и возбужденной толпой. Вот как об этом вспоминает его дочь.
— Теперь я узнал, что значит истерический клубок в горле, сжимающий его и мешающий говорить, и поня л, какая воля требуется, чтобы при этом не дать дрогнуть ни одному мускулу лица, не поднять голоса в ыше желательного диапазона.
В одну из поездок П.А. Столыпин « прямо из вагона пошел пешком в село, где его ожид ал народ. Из толпы выделился какой-то парень с крайне возбужденным и далеко не доброжелательным лиц ом и направился прямо на моего отца. Сначала он шел нерешительно, но когда увидал что отец идет совс ем один, без полиции, он нагло поднял голову и, глядя прямо в лицо отца, собирался говорить, как вдруг услыхал спокойный и повелительный голос отца.
— Подержи мою шинель!
И этот человек, мечтавший о том, как бы по больше зла нанести моему отцу, послушно взял шинель и так и простоял, держа ее на руках все время, пока мой отец говорил речь» [13] .
Известно утверждение, что каждый народ имеет правительство, которого заслуживает. Обычно эту истину толкуют в негативном смысле: если правительство плохо, то и народ плохой. Но это утверждение справедливо и с другой точки зрения: каким же необыкновенным должен быть народ, если из его среды выдвигаются выдающиеся правители?
У каждого человека имеются недостатки, то же можно сказать и о любой социальной, национальной, государственной и т.п. общности людей. Но ценить человека, общество, государство следует не за отсутствие недостатков, а за величие достижений. Исходя из этого критерия, обратимся к нашей истории. В качестве примеров рассмотрим несколько событий, произошедших сравнительно недавно.
Император Александр III вступил на престол после того, как 1 марта 1881 года его отец, император Александр II , был убит террористами. Ближайшее окружение молодого монарха растерялось, но сам император Александр III относился к тому редкому типу людей, которые не поддаются влиянию страха и решительно идут навстречу опасности. Приведем отрывок из воспоминаний его двоюродного брата, великого князя Александра Михайловича:
«Мы обязаны Британскому правительству тем, что Александр III очень скоро выказал всю твердость своей внешней политики. Не прошло и года по восшествии на престол молодого Императора, как произошел серьезный инцидент на русско-афганской границе. Под влиянием Англии, которая со страхом взирала на рост русского влияния в Туркестане, афганцы заняли русскую территорию по соседству с крепостью Кушкою. Командир военного Округа телеграфировал Государю, испрашивая инструкций. «Выгнать и проучить как следует» — был лаконический ответ из Гатчины. Афганцы постыдно бежали, и их преследовали несколько десятков верст наши казаки, которые хотели взять в плен английских инструкторов, бывших при афганском отряде. Но они успели скрыться.
Британский Ее Королевского Величества посол получил предписание выразить в С.-Петербурге резкий протест и потребовать извинений.
— Мы этого не сделаем, — сказал Император Александр III и наградил генерала Комарова, начальника пограничного отряда, орденом Св. Георгия 3-й степени. – Я не допущу ничьего посягательства на нашу территорию, — заявил Государь.
Гирс (министр иностранных дел Российской империи — авт.) задрожал.
— Ваше Величество, это может вызвать вооруженное столкновение с Англией.
— Хотя бы и так, — ответил Император.
Новая угрожающая нота пришла из Англии. В ответ на нее Царь отдал приказ о мобилизации Балтийского флота. Это распоряжение было актом высшей храбрости, ибо британский флот превышал наши морские вооруженные силы по крайней мере в пять раз.
Прошло две недели. Лондон примолк, а затем предложил образовать комиссию для рассмотрения русско-афганского инцидента [14] .
Европа начала смотреть другими глазами в сторону Гатчины. Молодой русский Монарх оказался лицом, с которым приходилось серьезно считаться Европе.
Виновницей второго инцидента оказалась Австрия. Венское правительство противилось нашему «непрерывному вмешательству в сферу влияния Австро-Венгрии» на Балканах, и австро-венгерский посол в С.-Петербурге угрожал нам войною.
На большом обеде в Зимнем дворце, сидя за столом напротив Царя, посол начал обсуждать докучливый балканский вопрос. Царь делал вид, что не замечает его раздраженного тона. Посол разгорячился и даже намекнул на возможность, что Австрия мобилизует два или три корпуса. Не изменяя своего полунасмешливого выражения, Император Александр III взял вилку, согнул ее петлей и бросил по направлению к прибору австрийского дипломата:
— Во всем свете у нас только два верных союзника, — любил он говорить своим министрам: — наша армия и флот. Все остальные, при первой возможности, сами ополчатся против нас». [15]
В наше время это изречение Императора Александра III следует изменить: “Во всем свете у нас только два верных союзника — Русская Православная Церковь и Российские Вооруженные Силы». Это два крыла, на которых Россия сможет взлететь на ту высоту, на которой она должна находиться по праву.
Возрождение в нашем обществе высокого представления о том, что служба в Вооруженных Силах и в органах правопорядка есть именно служение угодное Богу, потому что «начальник есть Божий слуга», возможно только при условии, что возродится вера в самых широких слоях нашего народа. Только на этом пути можно добиться и повышения престижа воинской службы, и возрождения славных воинских традиций, и процветания нашей Родины.
РАССКАЗ РУССКОГО ОФИЦЕРА
Происшествие в русско-турецкую войну 1877-1878 гг.
Тут со мною какое-то просветление сделалось. Сердце будто растаяло, и мир Божий точно мне опять улыбнулся. Спрашиваю армянина, давно ли черти отсюда ушли? По его соображению — часа три.
— А много ли до вашего села конного пути?
— Пять часов с лишком.
— Ну, в два часика никак не догонишь. Ах, ты, Господи! А другая-то дорога есть к вам, короче?
— Есть, есть. — А сам весь встрепенулся. — Есть дорога через ущелья. Совсем короткая. Немногие и знают ее.
— Конному пройти можно?
— Трудно будет. А можно.
Велел я дать армянину лошадь, и со всем отрядом — за ним в ущелье. Как уж мы там в горах карабкались — я и не заметил хорошенько. Опять машинальность нашла; но только в душе легкость какая-то точно на крыльях лечу, и уверенность полная: знаю, что нужно делать, и чувствую, что будет сделано.
Стали мы выходить из последнего ущелья, после которого наша дорога на большую переходила, — вижу, армянин скачет назад, машет руками: тут, мол, они! Подъехал я к передовому разъезду, навел трубку: точно — конницы видимо-невидимо; ну не сорок тысяч, конечно, а тысячи три-четыре, если не все пять. Увидали чертовы дети казаков — поворотили нам навстречу — мы-то им в левый фланг из ущелья выходили. Стали из ружей палить в казаков. Ведь так и жарят, азиатские чудища, из европейских ружей, точно люди! То там, то тут казак с лошади свалится. Старший из сотенных командиров подъезжает ко мне:
— Прикажите атаковать, ваше превосходительство! Что ж они анафемы, нас, как перепелок, подстреливать будут, пока орудия-то устанавливают. Мы их и сами разнесем.
— Потерпите, голубчики, чуточку, говорю. Разогнать-то, говорю, вы их разгоните, а какая ж в том сладость? Мне Бог велит прикончить их, а не разогнать.
Ну, двум сотенным командирам приказал, наступая врассыпную, начать с чертями перестрелку, а потом, ввязавшись в дело, отходить на орудия. Одну сотню оставил маскировать орудия, а нижегородцев поставил уступами влево от батареи. Сам весь дрожу от нетерпения. И младенец-то жареный с выкаченными глазами передо мной, и казаки-то падают. Ах ты, Господи!
Ввязались казаки в перестрелку и сейчас же стали отходить назад с гиком. Чертово племя за ними — раззадорились, уж и стрелять перестали, скачут всей оравой на нас. Подскакали казаки к своим саженей на двести и рассыпались горохом кто куда. Ну, вижу, пришел час воли Божией. Сотня, раздайся! Раздвинулось мое прикрытие пополам — направо-налево, — все готово. Господи благослови! Приказал пальбу батарее.
И благословил же Господь все мои шесть зарядов. Такого дьявольского визга я отродясь не слыхивал. Не успели они опомниться — второй залп картечи. Смотрю, вся орда назад шарахнулась. Третий — вдогонку. Такая тут кутерьма поднялась, точно в муравейник несколько зажженных спичек бросить. Заметались во все стороны, давят друг друга. Тут мы с казаками и драгунами с левого фланга ударили и пошли крошить как капусту. Немного их ускакало — которые от картечи увернулись, на шашки попали. Смотрю, иные уж и ружья бросают, с лошадей соскакивают, амана запросили. Ну, тут я и не распоряжался — люди сами понимали, что не до амана теперь, — всех их казаки и нижегородцы порубили.
А ведь если бы эти безмозглые дьяволы после двух первых-то залпов, что были им, можно сказать в упор пущены — саженях в двадцати-тридцати, если бы они вместо того, чтобы назад кинуться, на пушки поскакали, так уж нам была бы верная крышка — третьего-то залпа уж не дали бы!
Ну, с нами Бог! Кончилось дело. А у меня на душе — светлое Христово Воскресение. Собрали мы своих убитых — тридцать семь человек Богу душу отдали. Положили их на ровном месте в несколько рядов, глаза закрыли. Певчие свои тоже нашлись. Отпели чин чином. Только священнического разрешения нельзя было дать, да тут его и не нужно было: разрешило их заранее слово Христово про тех, что душу свою за други своя полагают. Вот как сейчас мне это отпевание представляется. День-то весь был облачный, осенний, а тут разошлись тучи перед закатом, внизу ущелье чернеет, а на небе облака разноцветные, точно Божии полки собрались. У меня в душе все тот же светлый праздник. Тишина какая-то и легкость непостижимая, точно с меня вся нечистота житейская смыта и все тяжести земные сняты, ну, райское состояние — чувствую Бога, да и только. А как стали по именам поминать новопреставленных воинов, за Веру, Царя и Отечество на поле брани живот свой положивших, тут-то я почувствовал, что взаправду есть христолюбивое воинство и что война, как была, так и будет до конца мира великим, честным и святым делом.
[2] Установление всеобщей воинской повинности и указание на призывной возраст.
[3] Установление армейской иерархии.
[4] Родоплеменной (этнический) принцип формирования Армии.
[5] Принцип всеобщей воинской повинности.
[6] Повеление священству не участвовать непосредственно в боевых действиях, а заботиться о походном храме.
[7] Знамя как принадлежность воинского подразделения (ополчения) также Божественное установление.
[9] Подавать сигналы, трубить тревогу — это тоже Божественное установление.
[10] Формируется действующая армия для проведения наступательной операции.
[11] Войско в походе сопровождает священник с атрибутами своего служения.
[12] Здесь же свидетельство о том, что был сформирован и офицерский корпус.
[14] Эти события послужили для известного писателя Горбунова основой для юмористического рассказа, написанного в стиле официальных донесений XVII века. См. Приложение 1.
[15] Великий князь Александр Михайлович. Книга воспоминаний. М. «Современник» 1991 г с.55, 57.
Праздник близок, мать-Россия,
Оберни на запад взгляд:
Далеко ушёл Василий,
Вася Тёркин, твой солдат.
То серьёзный, то потешный,
Нипочём, что дождь, что снег, —
В бой, вперёд, в огонь кромешный
Он идёт, святой и грешный,
Русский чудо-человек.
(Александр Твардовский «Василий Тёркин»)
Русский народ пострадал за отсутпничество?
Александр Филиппов: 9 мая 2015 г. празднуется 70-летие победы в Великой Отечественной войне. Давайте попробуем найти ответ на вопрос, какова роль Церкви в Победе, потому что кроме верующих людей об этом вряд ли кто-нибудь будет говорить.
Борис Филиппов: В советское время было принято сводить роль Церкви в войне к деньгам, которые были собраны духовенством во время войны. Этим не следует ограничиваться. Задача Церкви не может сводиться к сбору денег. Христианство – это, прежде всего Жертва.
Протоиерей Александр Ильяшенко: Целью нашей беседы является продвижение вперед в понимании прошедшей войны. Полемика возможна, но это должен быть серьезный разговор.
Мы обращаемся к аудитории, которая мало знает о войне, и должны говорить не о проблемах изучения истории войны, которых она не знает, а постараться донести до них базовые понятия, наши представления о таком грандиозном, сверхъестественном событии, как победа в великой войне, и постараться увидеть в нем руку Божию.
Роль Церкви, как духовного начала – исключительно важна. Когда говорят о роли Церкви, то называют 300 миллионов рублей пожертвований, танковую колону «Дмитрий Донской» и авиационную эскадрилью «Александр Невский». Всегда полезно перевести абсолютные цифры в относительные. Верующих было 100 млн. человек. [1] То есть, по трешке с носа за 4 года войны. Спрашивается: это вклад Церкви? Колонна «Дмитрий Донской» – 40 танков, а за годы войны изготовлено более 100 000 танков. Кто их изготавливал? Практически все мужчины были на фронте, в тылу преимущественно работали женщины и дети, они что – были неверующие?
Я был однажды в деревне и говорил со старушечкой удивительной, видно, какая она праведница. Она рассказывала, как они с девушками и бабоньками во время войны впрягались в плуг и, надрываясь, пахали землю.
Борис Филиппов: 90 % текстов о войне советского времени посвящено боевым действиям, но на этом не воспитаешь ни патриотизма, ни жертвенности. А рядовой читатель не знает, что происходило на полях, на трудовом фронте, в оккупации. Русский человек работал не за медали. Нужно было работать до упаду, и работали до упаду.
Протоиерей Александр Ильяшенко: Говоря о вкладе Церкви, мы должны сказать о промысле Божием, опираясь на деяния великих людей. Одним из таких великих людей является святитель Лука Войно-Ясенецкий. В сентябре 1944 г. в проповеди о Краеугольном камне, Который раздавит того, на которого Он упадет, он связал эту притчу с немецким народом во главе с Гитлером, который пренебрег Богом. «И видим мы, как этот страшный камень истребляющего гнева Божия уже готов обрушиться на слугу дьявола – Гитлера и на народ, отвергший любовь Христову, сделавший знаменем своим смерть и разрушение».
Церковь на протяжении веков воспитывала в народе жертвенность и готовность переносить любые страдания, ставить общее выше своего частного. Вклад Русской Церкви в победу на войне – русский народ. А кто добился Победы? Народ. Следовательно, вклад Русской Церкви это сама победа и есть. И этот вклад не поддается никакому численному эквиваленту, он – духовный, метафизический.
То серьёзный, то потешный,
Нипочём, что дождь, что снег, —
В бой, вперёд, в огонь кромешный
Он идёт, святой и грешный,
Русский чудо-человек.
(Александр Твардовский, «Василий Тёркин»)
Каждое слово здесь – церковное. Весь народ ощутил святость своего призвания: «святой и грешный» – гениальное определение. Кто говорит, что русский человек безгрешный? Это смешно! А при этом он и святой! Можно долго перечислять слабости русского человека, сейчас пропаганда только этим и занимается. Да, они есть. У кого их нет? Однажды на ток-шоу зашел разговор на эту тему, и один из собеседников вспомнил слова Пушкина: «Не дай нам Бог видеть русский бунт – бессмысленный и беспощадный»! Я спросил его: «А какой бунт вы хотите видеть? Французский? Американский? Немецкий? Мало показалось?» Он не нашел, что ответить.
Протоиерей Александр Ильяшенко: Мне кажется, в реальной жизни все сложнее. Излишне прямолинейный подход может уводить в сторону. Оглянемся несколько назад. Товарищ Ленин говорил про Дзержинского, что «ему нужен хороший якобинец». И в первые годы революции большевики копировали борьбу с христианством, происходившую в первые годы французской революции.
Борис Филиппов: Я в своей книге даю сравнительный анализ главы из книги Олара «Политическая история Французской революции» с политикой большевиков против Церкви в первые годы революции (См. приложение – Ред.).
Протоиерей Александр Ильяшенко: Представим такую ситуацию – русский народ проигрывает Гитлеру. Что бы было? В Европе пангерманский мир. Англия против немецкого подводного флота продержаться не может и тоже подчиняется фашистской Германии. Атлантические перевозки прекращаются полностью, Америка оказывается в изоляции, Гитлер входит в Иран, Япония продолжает войну на Тихом океане против американцев. В самой Америке тоже нашлись бы прогерманские силы. Даже великий Генри Форд одно время поддерживал Гитлера. Латинская Америка наводнена агентами Гитлера. Если бы все повернулось так, то и США были бы вынуждены войти в орбиту самой мощной тогда панъевропейской державы. Это была бы Европа, объединенная германским ордунгом. О каком христианстве тогда можно было бы говорить?
Александр Филиппов: Как в Германии относились к христианству при Гитлере? Его гнали?
Борис Филиппов: Нет, не гнали, но Гитлер в одной из застольных бесед сказал, что когда кончится война, он возьмется за Церковь.
Протоиерей Александр Ильяшенко: Гитлеру христианство было не нужно, он был враг христианства. Его заместитель по партии – Борман распорядился вывозить в Германию экспонаты из советских музеев научного атеизма. Победа фашизма означала бы конец христианства в Европе и, возможно, в мире.
Александр Филиппов: Так же конец христианству в Европе пришел бы, если бы победил Сталин.
Протоиерей Александр Ильяшенко: История не знает сослагательного наклонения. Мы должны исходить из фактов. Господь даровал победу в войне русскому народу, а не какой-то партии, или ее лидеру. Победа от Господа. Что, Всемогущий Господь вручает победу лично вождю всего прогрессивного человечества товарищу Сталину?
Можно взглянуть иначе. Не был ли русский народ жертвой за всемирное отступление от Христа? Мне кажется, надо посмотреть на историю Второй Мировой войны с этой точки зрения. Получается совершенно другое значение подвига русского народа. Я подчеркиваю – русского народа. Не какой-то коммунистической партии. Если коммунист был обманутым русским человеком, хорошим в своей душе, то надо его отличать от коммунистов-палачей. Одно дело – коммунист товарищ Берия, другое – коммунист – рядовой солдатик, который в партию вступил, потому что он хотел максимально себя проявить.
Борис Филиппов: Стоит ли говорить, что победил только русский народ? Слава Богу, страна была многонациональная. Я бы не поднимал этой национальной темы.
Протоиерей Александр Ильяшенко: Я понимаю русский народ, как внеэтническое понятие.
Протоиерей Александр Ильяшенко: Я так для себя определил это понятие: русский человек это тот, который служит своей Родине, тогда она называлась Советский Союз, верой и правдой, даже вне зависимости от вероисповедания и национальности.
Борис Филиппов: Русский народ продемонстрировал способность к жертвенности и служению, а это ключевое понятие для христианства.
Протоиерей Александр Ильяшенко: Без понятия «жертва» мы ничего объяснить не сможем. Поразительная жертва, на которую оказался способен русский народ, даже не задумываясь о том, что он собой как-то жертвует. «Надо – значит надо». «Через силу – значит через силу». «На этом пути смерть найдешь, значит, так и надо». Жертвенность – это христианское понятие, и способность к жертве воспитывалась Православной Церковью на протяжении многих сотен лет.
Александр Филиппов: Русский народ был религиозным.
Борис Филиппов: Не религиозным, а верующим. Религиозность связана с храмом. До войны в России было открыто всего 100 храмов, остальные были закрыты богоборческой советской властью, и четыре служащих архиерея были на свободе, остальные были посажены в тюрьмы, погибли от пыток коммунистических палачей, были расстреляны в ходе репрессий против Церкви.
Фактором, который предопределил победу русского народа в Великой Отечественной войне, была жертвенная любовь народа к своей Родине, воспитанная Церковью за тысячелетнюю историю государства российского, и ставшая частью русской культуры и менталитета.
Борис Филиппов: В Польше единственный институт, который пережил войну, это Католическая церковь. В Германии, первыми людьми, с которыми встретился советский комендант покоренного Берлина, были два католических епископа. Надо было строить администрацию без бывших нацистов, и единственной силой, с которой победители могли на первых порах сотрудничать, была Католическая церковь и епископы.
Александр Филиппов: Мы сравниваем фашистский и коммунистический режимы.
Протоиерей Александр Ильяшенко: Мы сюда должны добавить демократов и либералов, которые тоже гнали Церковь.
Борис Филиппов: Отец Александр! Американский демократ и либерал Рузвельт заставил Сталина восстановить патриаршество…
Протоиерей Александр Ильяшенко: Согласен, но в демократической Англии, да и не только в Англии, храмы закрываются и продаются под жилье или под рестораны.
Александр Филиппов: Отец Александр, указание на преступления капиталистов не является оправданием преступлений коммунистов, ведь так? Хотя о преступлениях европейцев надо тоже говорить, как и о преступлениях всех преступников вообще. В защиту же американских демократов хочу сказать, что в Америке до сих пор 40% населения ходят в храм каждое воскресенье.
Борис Филиппов: Америка – это очень религиозная страна. Одним из первых вопросов, которые обсуждала американская делегация с советским правительством в сентябре 1941 года, как условие оказания военной помощи Америкой союзникам – это восстановление церковной жизни в России. Когда Молотов в перерыве подошел к Гопкинсу (Гарри Ллойд Гопкинс, ближайший соратник Рузвельта, сыграл одну из ключевых ролей в организации поставки Америкой военной помощи по Ленд-лизу, – Ред.), то спросил: «Неужели такой умный человек, как Рузвельт, верит в Бога»? Молотов считал веру в Бога глупостью, а для американцев же восстановление церковной жизни в России было свидетельством нормальности политического режима, что могло обеспечить положительное голосование в конгрессе за выделение помощи России.
Александр Филиппов: Грубо говоря, воевать чужими руками.
Александр Филиппов: Получается, что американцы были первым фактором прекращения гонений на Церковь в России! Вторым фактором, получается, стало открытие Гитлером на завоеванных русских территориях православных храмов, закрытых большевиками.
Борис Филиппов: Да, получается так.
Александр Филиппов: Следующий вывод: получается, что капиталисты – американцы и фашисты – немцы помогли восстановить церковную жизнь в России?
Борис Филиппов: Формально, да. Вот здесь о Боге самое время вспомнить.
Протоиерей Александр Ильяшенко: Объективно получается так.
Александр Филиппов: Из этого мы должны сделать и отрицательный вывод: коммунисты для Церкви хуже, чем фашисты и капиталисты?
Протоиерей Александр Ильяшенко: Нельзя так сказать: среди коммунистов было много хороших людей.
Александр Филиппов: Мы должны допустить, что есть хорошие и плохие коммунисты?
Протоиерей Александр Ильяшенко: Конечно, как есть хорошие люди и плохие.
Александр Филиппов: Следующее допущение – есть хорошие и плохие фашисты?
Протоиерей Александр Ильяшенко: Конечно. Например, генерал Франко был хорошим фашистом.
Борис Филиппов: Генерал Франко не был фашистом, он был авторитарным диктатором. Это принципиальная разница. Тоталитарные диктаторы – те, кто строят новое общество, принципиально враждебное Церкви, и авторитарные диктаторы – которые опираются на армию и Церковь.
Александр Филиппов: В России был тоталитарный режим, фактически равный фашизму?
Борис Филиппов: И да, и нет. У них было много схожего и много общего. Но война была не между фашизмом и коммунизмом. Наш народ защищал от фашистских захватчиков свою Родину, а не колхозы, Сталина, партию, социализм.
Александр Филиппов: Как мы можем определить сходства и различия коммунизма и фашизма?
Борис Филиппов: Расскажу такую историю. Однажды я ездил читать лекцию пограничникам в Среднюю Азию. После лекции служившие там генералы: начальник войск, разведки, политуправления, – пригласили меня в кабинет и задали принципиальный вопрос: Китай это социалистическое государство или нет?
Они служили рядом с Китаем и для них это было важно. И важно не только для них. Дискуссии на эту тему, насколько я знаю, затронули Международный отдел ЦК КПСС. На мое счастье, к этому времени польский ревизионист Адам Шафф издал в Вене книгу «Коммунистическое движение на распутье», в которой между прочим написал, что «на капиталистическом базисе может быть и демократия и фашистский режим, и так же бывает на коммунистическом базисе».
Как были счастливы генералы, услышав об этом! Потому что они, благодаря Шаффу, могли совместить доселе несовместимое. По своему экономическому базису Китай – это социалистическая страна, но «надстройка» у него – фашистская. Я предложил им ответ в марксистских категориях. Так люди были воспитаны.
Александр Филиппов: Подведем итоги нашей беседы о роли Церкви во Второй Мировой и Великой Отечественной войне.
Протоиерей Александр Ильяшенко: Русский народ явился жертвой за отступление мира от Христа. И крайней степенью этого отступления явился германский фашизм. Русский народ, вопреки годам атеистической пропаганды, вопреки жестокости коммунистического гнета, совершил столь великий жертвенный подвиг, что привлек милость Божию и на себя, и на другие народы, и на германский в том числе. Потому и даровал Господь Бог победу в войне нашим совсем недавним предкам, что они своим мужеством, своим великодушием, своим самоотвержением оказались достойными этого дара. А мы, их потомки, должны помнить, что долг любви и благодарности лежит на каждом из нас. И от того, как мы исполняем свой долг, зависит, сможем ли мы этот дар Божий сохранить, или нет.
Записал Александр Филиппов
Из книги Б.А Филиппова «Очерки по истории России. ХХ век. М.: Изд-во ПСТГУ, 2012. С.63-66.
Библия о войнах
Согласно Библии и православному мировоззрению Господь не допускает ни войны, ни терроризма, ни убийств. В Священном Писании говорится, что не Господь, а падший ангел, сатана, натравливает людей друг на друга и сеет всяческие раздоры. Именно он, вселяясь в людей и делая их нечестивыми разжигает пламя вражды. Вот что говорится о таковых в Священном Писании «Нет мира нечестивым, говорит Бог мой» (Ис. 57:21). «Пути мира они не знают» (Ис.59:8).
Еще в Раю Бог говорил сатане, который поддался его соблазну: «Вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим, и между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту» (Бытие 3). Таким образом после грехопадения прародителей и как его следствие в мир вошла вражда. Она началась уже с семьи Евы и Адама. Их сын Каин по наущению сатаны убил брата Авеля и стал враждовать с Богом, отказываясь принести покаяние. Именно вражда с Богом, нежелание каяться за грехи и породило у людей вражду между собой. Господь учит, чтобы люди не завидовали друг другу, не имели зла друг на друга, не поднимали рук своих друг на друга. «Мир оставляю вам, мир Мой даю вам» (Ин. 14:27) — говорил Иисус Христос.
С появления сатаны и грехопадения Адама и Евы в мире стали действовать лишь две силы — это сила любви, добра, дружбы и сила, которая называется насилием, враждой и злостью. Бог призывает к любви, а сатана к вражде. Но коль Бог не пользуется насилием, то мы, люди свободны. Мы свободны в своем выборе — стать на сторону Бога или же служить сатане. Так вот, люди, служащие сатане и устраивают войны. Именно о них сказал Христос: «Ваш отец диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего» (Ин. 8:44). Хотя, когда-то согласно Библии, человечество преобразится и войн не станет. Тогда народы «перекуют мечи свои на орала, и копья свои — на серпы; не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать» (Ис. 2:4.).
Святые отцы о войнах
Конечно война — это несомненное зло. Но ведь они бывают как наступательные, так и оборонительные. А оборонительные войны можно считать справедливые и несправедливыми. Преподобный Исидор Пелусиот писал: «Войны воспламеняются больше всего ради приобретения чужой собственности. Но не должно обвинять всех ведущих войну; положивших начало или нанесению обиды, или хищению справедливо называть губительными демонами; отмщающих же умеренно не надлежит и укорять как несправедливо поступающих, потому что делают дело законное».
А бывают еще и вынужденные войны о которых святитель Филарет говорил: «Война — страшное дело для тех, которые предпринимают ее без нужды, без правды, с жаждою корысти или преобладания, превратившейся в жажду крови. На них лежит тяжкая ответственность за кровь и бедствия своих и чужих. Но война — священное дело для тех, которые принимают ее по необходимости — в защиту правды, веры, отечества».
Святитель Николай Сербский указывал даже на пользу военных действий. По его словам, «Одни на войне губят тело, а иные — душу. Первые потеряли меньше. А некоторые душу свою обрели, и они истинные победители. Были и такие, кто ушли на войну как волки, а вернулись как агнцы. Я знаю много таких. Это те, кто, благодаря какому-то чудесному случаю ощутил, что невидимый Господь ступает рядом с ними».
Святитель Феофан Затворник, относясь с критикой учению о несоприотивлении злу насилием говорил: «На воинах и войнах часто видимое Бог являл благословение и в Ветхом, и в Новом Завете. А у нас сколько князей прославлены мощами, кои, однако ж, воевали. В Киево-Печерской лавре в пещерах есть мощи воинов. Воюют по любви к своим, чтобы они не подвергались плену и насилиям вражеским. Что делали французы в России? И как было не воевать с ними?».
В ответ на то, почему же христиане в войнах участвуют, если Иисус Христос учил любить даже врагов своих равноапостольный Кирилл сказал: «Христос, Бог наш, повелел нам молиться за обижающих нас и благоволить им; но Он же заповедал нам: нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15: 13). «Поэтому мы терпим обиды, которые причиняете каждому из нас отдельно, но в обществе защищаем друг друга и полагаем свою жизнь за братий наших, дабы вы, увлекая их в плен, не пленили вместе с телами и души их, склоняя благочестивых к своим злым и богопротивным делам».
«Гнушайтесь врагами Божиими, поражайте врагов Отечества, любите врагов ваших» — так кратко и убедительно высказался святитель Филарет об Отечества и о Христовой заповеди о любви к врагам. Также и святитель Димитрий Ростовский, разъясняя заповедь о любви к врагам, писал: «Не думай, слушатель мой, чтобы я повторил слова эти о тех врагах, которые воюют с нашим христианским отечеством и враждуют против нашей благочестивой веры. Тех не только нельзя любить, но даже необходимо выступать войной против них, полагая душу свою за христианское царство и целость Церкви».
Читайте также: