Как живут люди на границе россии и украины
Обновлено: 02.07.2024
- Мы - беднота, что с нас возьмешь? – это Колесников о населении по обе стороны улицы. - У кого-то дом в Меловом, а паспорт - российский. И как жить? Перебраться на Россию - денег нет. Жилье продашь задешево - тут ничего не купишь. Никто же не думал, что все к такому придет.
К какому "такому", тут еще не все научились формулировать.
На улицу Дружбы Народов спускаются сумерки. Похрустывая ледком, вышагивают вдоль забора погранцы. Бросив взгляд на их оружие, мой проводник Звягин рассказывает:
- Во время Великой Отечественной станцию стрелки освобождали, хотя гаубицы наготове стояли. Но их не применяли - чтобы меньше разрушений. Отсюда ведь и освобождение Украины началось, по обе стороны границы памятники стоят.
Клавдии Михайловне Ивановой - 94 года. В Великую Отечественную она от пуль скрывалась в погребе, а потом собирала раненых и убитых по окрестным полям и балкам. Тоже живет в Чертково на улице Дружбы Народов.
- Так то ж моя родина - Меловое, - встречает она в своей комнатке. Подслеповатыми глазами смотрит в окно на забор, отделяющий Россию от Украины. Прошлое от настоящего.
- Шо Украина, шо Россия - все одно, - произносит как заклинание.
Слепит снег за окном. Размывает очертания, а с ними и границы. Да и нет их вовсе для Клавдии Михайловны.
Ее дочь Наталья тоже старается границу не замечать, хотя теперь она прямо под носом. Ближе только гроздья винограда за окном, оставшиеся с лета на лозе:
- На днях сдала обувь в ремонт на Меловом - на Черткове такую делать не берутся. Ну, и надо еще 20 гривен передать. Через забор же ж не отдашь - я не преступница. Позвонила подруге в Меловое, та выручила.
"На Меловом", "на Чертково" - тут часто говорят именно так. "На Украине" и "на России" - тоже.
Клава училась на медсестру. На всю жизнь запомнила Зою Федоровну Говорову из ленинградского госпиталя, который в войну расквартировался здесь.
- Она меня привечала: "А ну, идем со мною, Клава!" Часто нас отправляли подбирать раненых. Кто без ноги, кто без руки, у кого голова вся в крови. Мы с девчатами и хлопцами всех на сани укладывали - и в чертковскую школу везли, там госпиталь был. Потом с этим госпиталем я и ушла - ближе к фронту отправились.
Мужа, с которым познакомилась на войне, не стало в 1994-м. А еще через десять лет дочь начала оформлять маме российские документы. Тогда еще каждый год шумел праздник улицы Дружбы Народов, и было невозможно представить, что в Меловской магазин за украинскими деликатесами надо будет идти через КПП.
На прощание Наталья кладет мне в сумку шоколадные батончики. Три шоколадки в одной упаковке: "Менi. Тобi. Про запас".
Дядя КоляТатарков из соседнего дома запасся продуктами на несколько дней. Шагает из магазина и ругает своего кота. Тот перестал ловить мышей - только и ждет обеда с хозяином.
Больше того, Мурзик то и дело нарушает государственную границу. Но его ни разу не задержали. Местных дворняг тоже не трогают. Пока.
Во дворе дома дяди Коли - памятник дружбе народов. Мотоколяска, поставленная на вечный прикол.
Дядя Коля открывает мотор и показывает, что стартер на месте, аккумулятор только подзарядить - и вперед!
Николай Татарков, как и многие, родился "на Меловом", а в школу бегал к кинотеатру "Спартак", то есть "на Чертково". Где между ними граница, понятия не имели.
Поля вокруг Чертково и Мелового как мелом припорошило. На взлобьях снег выдувают жгучие ветра, но поземка отчаянно цепляется за пробившиеся былинки озимых. В балках снега больше. Хутора, спрятанные от ветров за пригорками, подремывают под легкой белой периной. Кое-где из печных труб сизыми нитками тянутся струйки дыма.
"Жигуль" Сергея Звягина, как застоявшийся коник, ходко бежит в сторону села Тарасово-Меловское. Останавливаемся у школы. Отсюда два километра до украинской Зориновки.
В этом году российская школа выпустила последнего украинского ученика. Правда, как говорит директор Людмила Планида, ему приходилось снимать комнату в Тарасове, а домой, в Зориновку, ездить на выходные через КПП.
А КПП-то аж в Черткове!
Местные к таким порядкам вряд ли привыкнут, учитывая, что Зориновку видно из окон школы…
Сейчас в школе 49 детей. Зориновских очень не хватает, по ним тут скучают. А учителя, усевшись в круг, рассказывают, как кого-то из знакомых не пропустили на ту сторону на похороны родителей.
- Родственники там есть у всех. И как бы ни закрывали границы, что бы ни придумывали, связь не прервать, - уверена учитель истории Оксана Груздова.
И зовет на урок, посвященный Дню неизвестного солдата.
Мой бессменный провожатый Сергей Звягин в это время курит на улице, глядя на крестовый хутор - так он называет кладбище. Оно прямо напротив школы.
- Летом перезахоронили тут несколько человек, - кивает он на ограду. - В Тарасове в войну был госпиталь. По архивным спискам установил фамилии, ребята из поискового отряда копали.
Сейчас тут если кто и стреляет, так это Владимир Евтушенко. Он с двухстволкой ходит на зайца.
- Километров 15-20 сегодня прошел! - приветствует раскрасневшийся от мороза и ходьбы охотник. - Собака старенькая стала - уже не поспевает за мной. Сегодня с ней трех зайцев видели, ни одного не подстрелили. Но это - не главное.
У Владимира Михайловича есть разрешение на охоту, в том числе, от пограничников:
- Я тут каждую кочку знаю. И ситуацию контролирую.
Жена Евтушенко Галина Михайловна, встречает мужа у ворот дома. Она родом с Украины.
- Мы там 20 лет прожили. Когда перестройка началась, вернулись с ней сюда, в дом моих родителей. А там ее брат остался, наши кумовья, племянники. Со всеми дружеские и родственные отношения. Как же иначе?! - удивляется хозяин.
- У нас летом 20 человек с Украины перебывало, - подхватывает Галина Михайловна. - Одни едут в Грузию, другие - на Черное море. Сутки все у нас отдыхают. И для них заехать в Тарасовку - это… Вы себе не представляете даже!
Муж из России, жена из Украины. Или наоборот. Традиция тут такая. Можно приказать кому-то не ходить через границу. Не прикажешь только сердцу. У Яны, которая работает в чертковском краеведческом музее, муж - россиянин. Сама она украинка, а российский паспорт получила несколько месяцев назад. В Меловом остались родители и бабушка с дедушкой.
- Бабушка на днях в гости приходила, ребенка нашего повидать - скучает же. Пальто снимает, смотрю, что-то неудобно ей. Говорю: "Ба, ты чего?" А она палку колбасы из рукава достает. Без гостинца не приходит!
Через КПП пронести колбасу можно. А передать через забор соседу по улице Дружбы Народов - нет. Одну женщину едва не задержали за то, что куме банку сметаны через "колючку" протянула.
- Что говорить, если граница через парикмахерскую проходила! – говорит еще одна сотрудница музея. - Я ведь в женском зале на Украине стриглась, а мужской был - российский.
Парикмахерская абсурда не выдержала - закрылась. Теперь знакомая парикмахер приходит с Украины делать прически постоянным российским клиенткам. Мужики, придумавшие границу, думали, что женщин что-то остановит!
- Вместе же всю жизнь - и работали, и семьями отдыхали, - говорит Игорь Омельяненко, замглавы Чертковского района. - Ничего не изменилось, кроме того, что я теперь границу не могу перейти. Но обмениваться рассадой нашим хозяйкам никто не запретит. Тут моя попросила жену друга помидоры засолить - у нее лучше получается. Та пришла с той стороны, приправу принесла. Что-то они поколдовали - и готово!Памятник чемпионату мира по футболу в Черткове поставили еще до того, как он состоялся.
Наслушаешься разговоров про разносолы, родню, друзей, которые наезжают то в гости, то залить полный бак бензина ("на России" намного дешевле) - и кажется, что колючка, КПП, граница - это где-то далеко…
Виадук через железнодорожные пути начинается в России, заканчивается на Украине. Или начинается там, а заканчивается здесь?
- Для нас всё одно, - говорит Людмила, которая только что пришла из Украины на рынок в Россию. - Муж у меня из Мелового, сама родилась в Чертково. Тут и родители живут. Оба соседа на работу сюда ходят - маслозавод-то на Меловом закрыли. И как нас делить кто-то хочет?
У входа на виадук - теплушка для пограничников, которые проверяют паспорта. Уходя за кордон с набитой продуктами сумкой, девушка дарит погранцам улыбку: "Буду кушать - и вас вспоминать!"
- Не замерз? - участливо интересуется гражданин Украины у российского пограничника, просовывая паспорт в окошко.
- А вы? – следует встречный вопрос.
- Меня любовь греет! - смеется тот.
Наверное, только она и спасет этот мир.
Через местный пункт пропуска (по виадуку) в Черткове имеют право проходить только граждане России и Украины, проживающие в приграничных районах Ростовской и Луганской областей. При этом находиться они могут только на территории этих субъектов России и Украины.
Для перехода россиянам и украинцам нужно предъявить внутренний паспорт с отметкой о месте регистрации в приграничном районе или загранпаспорт с выпиской из домовой книги. Для детей необходимо свидетельство о рождении с вкладышем о гражданстве.
В связи с введением военного положения в ряде областей Украины (в частности, Луганской), доступ мужчинам из России в возрасте от 16 до 60 лет на территорию страны был запрещен.
Продавать молоко – в Россию
Забор, который сводит пограничная служба России, на работу пропускного пункта пока не влияет. В Меловое приезжают многие из подконтрольных сепаратистам территорий так называемой "ЛНР".
"Я прописана в Меловом, временно прописана, чтобы получать эту пенсию, а сейчас вот возвращаюсь пока домой, там поживу дома недели две, потом через 59 дней снова сюда приеду", – рассказывает Тамара, жительница подконтрольного так называемой "ЛНР" города Краснодон Луганской области.
"Это все из Луганска приехали, они все приезжают сюда, здесь пенсию получают, там им дают дотацию какую по 2,5 тысячи, а здесь получают пенсию", – добавляет Людмила Ивановна из Луганска.
После Мелового пенсионеры через территории России едут к КПП сепаратистов "Изварино". Оттуда – в Луганск и другие подконтрольные им города. Этот путь для многих легче многочасового ожидания на контрольном пункте въезда-выезда в Станице Луганской. Хотя в Украине он и считается незаконным.
– Штрафуют-штрафуют, но пока кто его знает, как.
– Пока не платите?
– Пока нет, но говорят: "Мы все передаем в суд", а там будет видно, как это все.
Есть в очереди и настоящие жители Мелового. Валентина Григорьевна на велосипеде в Россию ездит два-три раза в неделю – продавать молоко. На этот раз взяла с собой три литра.
"Отдаем даром, считай – по 20 рублей российскими полтора литра молока. Ну копейки, ну а что – жить-то надо, не на что жить? Не хватает пенсии", – говорит Валентина Григорьевна.
По данным пограничников, каждый день пункт пропуска в Меловом пересекают три тысячи человек. Преимущественно украинцы. Есть еще русские, которые живут на улице Дружбы народов.
Когда-то пропускной пункт был и в Зориновке. А местные дети ходили в школу в русские деревни. Теперь граница закрыта, хотя с первого взгляда это не заметно. В отличие от Мелового, где российские пограничники поставили забор прямо на асфальте посреди улицы Дружбы народов.
Оригинал статьи опубликован на сайте проекта Радио Свобода – Донбасс.Реалии
До границы четыре шага
В Ростовской области на российско-украинской границе выставлен новый пост - около хутора Гусева Чертковского района. Это, пожалуй, единственное, что произошло тут нового.
"Эта мера позволит своевременно выявить и пресечь попытки осуществить противоправные действия. Речь идет о задержании контрабанды, нарушителях пограничной зоны и гражданах, особенно из числа криминальных структур, укрывающихся от уголовного преследования", - сообщили "РГ" в региональном пограничном управлении ФСБ России.
Жители приграничных поселков по обе стороны кордона до сих пор страдают от нелепости ситуации. Потому что узы сложившегося веками кровного родства не перерубить топорами политиков. Но хуже всего пришлось жильцам дома в переулке с названием Веселый. В былые времена всемогущим ведомством МПС здесь были возведены несколько домов для семей железнодорожников. Граница в Чертково прошла самым странным образом, поделив пополам дома и участки, парикмахерскую и мясокомбинат. Дом №49 МПС, как и еще два барака на трех с половиной гектарах земли, остался на российской земле, но вокруг него оказалась территория Украины. Пока граница была условной, это обстоятельство не сильно беспокоило людей, но когда вдоль нее протянули колючую проволоку, а пограничники стали проверять документы, стало понятно, что шутки кончились.
Каждый раз, выходя из подъезда, жильцы становились нарушителями границы. К ним перестали ездить скорая и пожарная, поскольку для этого машинам нужно оформлять документы и пропуск на официальном КПП.
Старожил Тамара Степановна Тарасенко горюет:
- Разорвали нас пополам. Муж украинец, я россиянка. Раньше нужно было лишь через дорогу перейти. А теперь только по загранпаспорту и через официальный КПП. Четыре часа в очереди постоять. И от него приглашение получить. Когда наконец пропустят, срок "свидания" ограничен: через три месяца требуется снова вернуться, чтобы отметка о переходе границы была. Но здоровья нет, ноги не ходят. Так что все наше общение теперь через сетку. Он по одну сторону, я - по другую. Посмотрим друг на друга да разойдемся.
Власти долго бились над решением проблемы. В 2016 году губернатор области издал постановление о выделении субсидий на предоставление жилья обитателям "аппендикса". Первый транш поступил в том же году, и 21 семья получила возможность переселиться из дома-острова. В 2017 году переехали еще 23 семьи, таким образом большую часть из 260 человек переселили, выдав им сертификаты. Однако еще в одном двухэтажном ведомственном доме до сих пор остаются восемь семей.
Их жизнь проходит в прямом смысле слова за колючей проволокой. В полутора метрах от шлакоблочных стен - колючка в десять рядов. На этих полутора метрах жильцы дома могут гулять, как по тюремному двору. И это тяжело не только морально. Пенсионерке Надежде Николаевне посчастливилось вовремя продать свою квартиру, и она живет теперь в спокойной Тарасовке. Но переживает за дочь, оставшуюся в доме на границе двух стран. Другая пенсионерка, 70-летняя Валентина Андреевна Савицкая, по сей день мучается в том доме:
- Сидим по пояс в снегу - снегоуборочные машины из Черткова к нам не пройдут, а украинским до нас дела нет, не их территория, - жалуется она. - Сейчас намело снега. Дорожки прокладываем сами. Как-то канализацию прорвало - тоже пришлось самим чинить: никакие машины сюда не проедут. Вода у нас российская, газ и электричество - украинские. В декабре украинские энергетики договор на предоставление услуг перекинули нам через сетку (так здесь называют границу). Мы его заполнили. Теперь надо нести в контору, а мы не можем, поскольку перемещаться имеем право только по загранпаспорту с отметкой. Не заключим договор - могут свет отключить. А нам к сетке на метр не разрешают подходить. Никто не хочет войти в наше положение. Мы же не виноваты, что дом так стоит. Пять лет пороги обиваем. Муж инвалид. Ни скорая не может подъехать, ни участковый врач. Поэтому сняли квартиру в Чертково, и муж там живет. И так выкручиваются многие. Комиссия по переселению была два года назад, но с тех пор все затихло.
- Продать и уехать? - переспрашивает другая заложница дома. - Кто-то, кто успел сразу, сумел продать. А теперь кому нужна головная боль? Это мы вляпались. У меня отличная квартира - в ней раньше сам директор мясокомбината жил. Кто мог подумать, что дом окажется на Украине?
- Восьмиквартирный дом на Веселой сейчас на стадии оформления, - заверила глава района Ольга Подгорная. - В 2019 году постараемся переселить его жильцов. Судьба самого дома пока неизвестна. Скорее всего, он пойдет под снос. И пусть это станет последней проблемой Черткова.
"Главное, что нет выстрелов!"
- Как нам живется? Тихо, мирно, спокойно. Выстрелов нет, снаряды не убивают - это главное, - говорят женщины, собравшиеся на лавочке у дома Анны Демидовны. Стены ее старого ладного дома из бруса давно почернели, но, продубленные ветрами, смотрятся крепко. И нарядные окна со ставнями приветливо глядят на палисадник с розовыми флоксами, оранжевыми ноготками и алыми розами. Глядят, как хозяйка - приветливо и добро.
Анна Демидовна помнит про снаряды и бомбежки Великой Отечественной. Как немцы ехали по улицам на собачьих упряжках. Разве могла подумать, что через столько лет соседки будут приходить ко двору и переживать "за снаряды". Но, к счастью, в Юрковичах тихо.
И с Украиной тоже связи почти никакой - по телефону все же с родственниками местные созваниваются. А кто-то не был у родни восемь лет. Ни у живых, ни на могиле.
Российские Новые Юрковичи и украинскую Липовку разделяет речка Жеведа.
- Через нее мостик и табличка: "Державний кордон. Прохiд (проїзд) заборонено!" - объясняют мне местные.
И указывают на Николая: "Этого деда три или четыре раза арестовывали, потому что он к батьке шел на помощь".
- Говорили мне: "Не ходи больше!" - пожимает плечами Николай, который продолжал ходить. И платить штраф. Немаленький - больше двух тысяч рублей.
Привыкнуть к этим порядкам местным сложно, потому что они всю жизнь не знали границ. Все изменилось в 2014-м…
- Липовские дети испокон веков в нашу школу ходили, - говорят в Новых Юрковичах. - В Городню (райцентр в Черниговской области Украины - прим. "Родины") ездили за сахаром, водкой и колбасой. И поросят туда продавать возили. Да и покупали тоже…
А пару лет назад приграничная Липовка сгорела. Местные слышали, как на Пасху от огня трещали крыши изб. В соседней деревеньке Часовне - это уже российская территория - осталось два дома. А на хуторе Плехов - это опять Украина - тоже как будто ни души.
В других населенных пограничных пунктах со стороны России тоже малолюдно "В Выгорах Жорик живет да Булавина матка. На хуторе Светлом - Кулинченко", - рассказывают в Юрковичах.
И я как будто уже со всеми знаком.
На самом деле, это уникальное место, ведь здесь сходятся три границы. В советское время тут даже поставили памятник "Дружба народов", но его в народе прозвали "Три сестры". Россия, Украина, Беларусь…. До середины 2010-х возле него традиционно устраивали праздник, народ съезжался со всех окрестных деревень.
Нет теперь больше такого общения. И старожилов все меньше. Поэтому послушать говор, соединивший в себе и русский, и украинский, и белорусский язык можно все реже. Именно такой у Анны Демидовны. Вот она рассказывает про отца, вернувшегося с войны: "Он у госпитале у Сызрани довго лежав. Пришел калекой. Матка сено сбирала да труху, парили его в бане. Став хадзить…"
Сам Демид Васильевич выходил 37 лошадей на фронте. И храбрым был, награжден орденом Красной Звезды.
Там, где теперь табличка, обозначающая границу России и Украины, когда-то давно Анне Демидовне пришлось попереживать: с воза повалились в овраг шигалки. Так здесь называют сухие сосновые иголки. Их сгребали граблями, паковали и использовали как топливо для печей.
- Шигалки те везли на возу из Хреновского леса. Коня не было - быка запрягли. Он воды захотел - и к той речечке, где теперь Украина и Россия, полез. Но шигалки добре связаны были, не рассыпались. Батька и матка все на воз подняли…
Хреновский лес - это теперь Украина. За шигалками не съездишь: "Державний кордон. Прохiд (проїзд) заборонено!"
Все материалы рубрики "Родичi Родины" - здесь.
Одна улица – две страны. Как живет село, разделенное российско-украинской границей
Не редкость, когда граница между двумя государствами проходит через населенные пункты. Спорными становятся дома, улицы и дороги. В селе Меловое Луганской области улица Дружбы народов стала предметом спора между Украиной и Россией, сообщает сайт Донбасс.Реалии.
Наряд украинских пограничников дежурит возле только что окрашенных бетонных блоков. Далее проезд закрыт. Здесь заканчивается Украина и начинается Россия, эту желтую табличку российские пограничники поставили буквально несколько недель назад.
"На ней написано, что это – Российская Федерация, проезд и проход запрещен. Попадание дальше нее будет расцениваться как нарушение государственной границы", – рассказывает заместитель начальника отдела пограничной службы "Меловое" Николай Ферин.
Дорога, которую перекрыли пограничники, ведет с украинского районного центра Меловое к украинскому селу Зориновка. Но четыре километра пути проходят по территории России. Именно на въезде и выезде со своего участка россияне обозначили границу.
"Если установлен уже указатель, это государственная граница Российской Федерации, людей могут остановить, задержать и по ним составлять административные протоколы", – рассказывает помощник начальника Луганского пограничного отряда ГПСУ Руслан Грех.
Чтобы этого не произошло, пограничники перенаправили машины на грунтовую дорогу украинской территории. Несколько километров – через подсолнечное поле. На российской стороне границы пролетает вертолет.
Выезд на асфальт располагается как раз вблизи Зориновки. В селе не наберется и полторы сотни жителей. Местные возмущены – осенью и зимой к ним полями не проедешь.
"До первого дождя, сказал маршрутчик, я вас буду возить, но как заметет – я не самоубийца, чтобы возить и застревать где-то", – рассказывает жительница Зориновки Ольга Иванченко.
Местные жители также жалуются: почти невозможно вызвать "скорую" и дождаться нужного лекарства в аптеке.
Альтернативная дорога с Зориновки в районный центр территории Украины значительно длиннее – 52 километра вместо 14. Кроме Зориновки, через Россию в Меловое ездили жители еще нескольких деревень.
"Если бы Россия поставила свои блокпосты и свою охрану, но поставили же украинцы. Возникает вопрос – что мы совсем здесь дураки? И мы живем 100 лет с Россией: они ходили к нам, и мы к ним. С чего Россия здесь у нас агрессор, и мы агрессию видим только из Украины", – уверяет жительница Зориновки Ольга Иванченко.
По словам помощника начальника Луганского пограничного отряда ГПСУ Руслана Греха, дорогу перекрыли в ответ на действия российских пограничников, и чтобы обезопасить граждан Украины от возможных задержаний и штрафов за незаконное пересечение границы России.
"Есть своеобразные неудобства для граждан, будут идти по этой дороге, но к этому надо относиться с пониманием – это все делается только для того, чтобы граждане Украины не попадали в какие-то непонятные ситуации", – говорит он.
Две страны
Ближайший пункт пропуска в Россию находится в Меловом. Это уникальный поселок, где дома с одной стороны улицы Дружбы народов – в Украине, а с другой – в России, и считаются поселком Чертково.
Журналисты увидели людей с российской стороны улицы.
– А в Украину не ходите?
– А кто туда пускает?
"Смотришь, нет никого, никто не стоит, перешел, да и пошел как-то, а как иначе. Фактически, конечно, нарушение", – улыбается Тамара Алексеевна, гражданка России, дом которой расположен в украинской части поселка Меловое.
Но жизнь, к которой еще со времен Советского Союза привыкли в Меловом, похоже заканчивается. Буквально на следующий день после того, как журналисты выехали из поселка, российские пограничники на улице Дружбы народов прямо на асфальте начали устанавливать забор.
Читайте также: