Прохождение венеры по диску солнца краткое содержание

Обновлено: 02.07.2024

В моменты, когда жизнь, стремительно набирая скорость, несется под откос, остается только надеяться на чудо. И чудо приходит — в лице ангела-хранителя по имени Вовка. Как и положено ангелу, он быстро решит все проблемы. Добудет из воздуха необходимые деньги, разбудит совесть в местном олигархе, вернет из небытия сгоряча уничтоженную фантастическую повесть о прохождении Венеры через диск Солнца, защитит от шальной пули… Но кто защитит самого Вовку?

В качестве эпилога к роману, автор использовал свое стихотворение «Заросшая узкоколейка. » , написанное в 1972 году.

Первая публикация в журнале «Уральский следопыт»: №5, — с. 30-52; №6, — 9-29; №7, — 25-51 за 2005. С иллюстрациями Евгении Стерлиговой.

Лингвистический анализ текста:

Приблизительно страниц: 153

Активный словарный запас: низкий (2643 уникальных слова на 10000 слов текста)

Средняя длина предложения: 45 знаков — на редкость ниже среднего (81)!

Доля диалогов в тексте: 45%, что немного выше среднего (37%)

Награды и премии:

лауреат

РосКон, 2006 // Роман. 3 место ("Бронзовый РОСКОН")

Номинации на премии:

номинант	Бронзовая Улитка, 2006 // Крупная форма
номинант	Интерпресскон, 2006 // Крупная форма (роман)

Доступность в электронном виде:

saddlefast, 16 июня 2009 г.

«Прохождение Венеры по диску Солнца» — произведение на стыке жанров. С одной стороны, это рассказ о жизни не очень устроенного в мире взрослого, которому легче найти общий язык с другом-мальчишкой, чем с серьезными и «деловыми» людьми. Общественная позиция Крапивина находит тут свое яркое выражение – немного инфантильная обида на мир за царящие в нем черствость и цинизм.

Герой Крапивина – всегда чем-то маргинален, это идеалист, понимающий все механизмы общественной жизни, но сердцем их никак не могущий ни принять, ни тем более одобрить. И поэтому все проблемы решаются только благодаря «богу из машины», то есть какому-то чудесному, фантастическому случаю.

С другой стороны, повесть имеет второй пласт – это мир крапивинской космологии, где причинно-следственные связи носят почти магический характер. Есть такое понятие «всеобщей симпатии вещей», которое описывает мир как сочетание вещей, находящихся в символической связи друг с другом.

Это когда, например, секстант, принадлежавший старому капитану, и попавший в руки мальчишке, увлеченному морем и звездами, становится не просто мертвым механизмом, а живой вещью, отсылающей ко многим иным вещам этого мира, и становится фокусом сложного переплетения судеб и людских историй. И в этой повести за гранью обыденного мира герой открывает мир чудесного, мир символических отражений.

И есть еще один, совсем особый смысловой слой в романе. Его можно назвать едва ли не мистериальным. Это когда в мир приходят Ангелы, «в одежде, мерцающей и размытой», чьи лица – «были неразличимы, а в волосах поблескивали лунные искры», чьи голоса – «не тихие, и не громкие», словно и не звучат, а раздаются прямо в сознании.

Эти ангелы могут одним щелчком пальцев выключить Луну, словно ненужный, мешающий фонарь, они – персонификации высших слоев вселенной по Крапивину. И в момент разговора героя с Ангелами, в этой мистериальной атмосфере, совершенно нереальной и зыбкой, только яснее видны основные понятия, волнующие писателя – не просто проблемы социальной справедливости, но справедливости, как таковой, смысла и цели жизни.

Религиозный элемент в творчестве писателя – особый предмет разбирательства. Я не хочу его касаться. Но, эта повесть, словно маленькое примечание к теологическим и моральным проблемам, волнующим каждого, рано или поздно. Маленькое примечание, но не бесполезное. И даже выстраданное примечание.

Повесть порой настолько пронзительна, что не под силу ее спокойно читать. Это не просто роман, написанный для развлечения. Это – боль и мучения писателя, размышляющего на самых простых, каждодневных примерах, о величайших вопросах бытия. И фантастика здесь – не просто стилистическое украшение, но и способ перевода разговора в символическую, философскую плоскость.

Леви, 10 сентября 2010 г.

Прочитала. Понравилось. Ведь это же все-таки Крапивин))

Хотя, на мой взгляд, это не самое лучшее его произведение.

«Рассказ про рассказ в рассказе» утомляет и особой смысловой нагрузки не несет. В конце концов, практически не каких ключевых моментов он в основном повествовании не играет.

Концовка какая-то смазанная, да и вообще не логичная. Зато хеппи энд для тех, кто это дело любит.

Мну рыдать на фразе:

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)
Он резко повернулся, уткнулся лицом в мой живот. Нет, не всхлипнул, просто лежал так и молчал. Я гладил его мокрые пряди на затылке.

В этом весь Крапивин, разное у нас с ним представление о «крепкой мужской дружбе».

Однако это не изменяет того, что Владислав Петрович мой самый любимый автор подростковой литературы.

strannik102, 4 ноября 2020 г.

Вот пуля пролетела и ага.

Роман «Прохождение Венеры по диску Солнца» не входит ни в Безлюдные пространства, ни, тем паче, в Великий Кристалл. И в тексте не упоминается ни разу ни то, ни другое. Да и вообще, в самом начале книга воспринималась как детище/наследие постперестроечного духопадения, и я уже было затосковал душой, но тут включилось знаменитое крапивинское волшебство, и в тексте буквально из ничего возник Вовка. И сразу всё происходящее и описываемое стало настоящим крапивинским, сказочным, трогательным и сентиментальным. Хотя частичка реала конца 90-х — начала 0-х осталась — просто в виде той житейско-бытовой проблемы, с которой пришлось разбираться и Вовке, и главному герою книги (хотя на самом деле главным Героем тут, конечно, является пацанёнок).

Понятно, что мы имеем дело со сказкой, однако со сказкой крапивинской, и потому в ней нет разных там волшебных существ. Но зато есть тот самый другой мир, и вообще те самые другие миры (о которых нам рассказывали книги циклов о Великом Кристалле и Безлюдных пространствах). Поэтому сказочность книги весьма условна — для верящих в кристаллическую структуру Мироздания все эти проникновения и пересечения вовсе не сказочные, а что-то сродни эзотерике. Эзотерика от Крапивина.

Но даже при полном неверии во все эти чудеса можно просто воспринимать всякие такие моменты просто как обыкновенный фантдоп и тогда уже просто читать роман как увлекательную добрую социальную фантастику. Равно ориентированную как на подростков, так и на взрослых.

И совсем неважно, фантастика это или нет, но самое главное, что это книга о дружбе и доверии, о честности и порядочности, о любви и о простом человеческом счастье. Которое, как и должно быть, всегда с человеческим лицом и непременно с чистыми руками.

Necrov, 18 апреля 2021 г.

Прекрасно передана атмосфера взаимоотношений между человеком и Высшим существом, которое призвано его защищать. Все мы привыкли представлять себе ангелов в белых одеждах, всемогущих на нашем физическом уровне, которым ничто не угрожает. И, разумеется, совершенно бессмертных.

Тут Владислав Петрович, оставаясь полностью верным себе, выводит в качестве ангела-хранителя существо практически совершенно случайное. Ангел Вовка даже не осознавал себя таковым в полной мере до тех пор, пока не получил «заказ» на охрану определённого человека. Эта повесть в очередной раз у Крапивина, как мне кажется, идёт коренным образом вразрез с основными православными догмами, оставаясь верной им по существу.

Повесть отчасти может рассматриваться как проекция современных (учитываем год написания) компьютерных игр на реальность. Неопытный ангел, призванный случайным образом, толком не подготовленный к своей миссии, к тому же заметно младше человека, которого ему предстоит защищать, снабжён всего лишь двенадцатью «защитами» (этакими читами, которые позволяют за один приём ломать нашу реальность в пределах очень узко очерченной задачи). Но, как ни странно он справляется. И, что самое странное с нашей общеобывательской логики, ему помогает практически такой же ангел-хранитель, только приписанный к антагонисту главного героя. Но вот именно с точки зрения Владислава Петровича, это совершенно нормальное явление, обусловленное его личной творческой вселенной. Ещё в 1987 году в повести «Оранжевый портрет с крапинками» он сформулировал постулат «Дети не воюют с детьми ни на одной планете — они ещё не посходили с ума».

Вместе с тем можно отметить, что «рассказ в рассказе», т.е. «рассказ в повести» не несёт слишком важной смысловой нагрузки. Но, вместе с тем, без него потерялась бы изрядная часть очарования этой повести. Ведь не так уж важно, что на что влияет в художественном произведении. куда важнее то, насколько гармонически сопряжены его части. Тут, как мне кажется, достигнут приличный баланс. Часть «Каруза-Лаперуза», не являясь смыслообразующей частью тем не менее работает на раскрытие общего сюжета, на раскрытие характеров героев.

Finefleur, 30 июня 2010 г.

Прохождение Венеры по диску Солнца – не совсем ординарное в космическом масштабе событие. Одноименный роман – не совсем типичная крапивинская проза, но от этого он ничуть не проигрывает. Быть разным – в этом тоже талант Мастера.

Ангел-хранитель, появившийся так неожиданно и так вовремя. Такой настоящий! Удивительная способность ребенка не раздумывая броситься спасать, готовность взять на себя ответственность за нас, бестолковых взрослых, практичных и рациональных, становящихся, вырастая, заклятыми друзьями, не верящих в возможность чуда. Только юные существа с крылышками способны, не жалея сил, сделать нас лучше. Наши ангелы-хранители, появляющиеся по первому зову или просто с рождения находящиеся рядом. Есть и у меня такой персональный ангел. :smile:

amak2508, 28 мая 2009 г.

Вроде бы типично крапивинская вещь. Но какая-то уж очень натужная. Такое впечатление, что автор написал уже все, что мог и дальше писать ему больше уже и не о чем. Писательский дар остался, и язык, и стиль его, и отдельные эпизоды выписаны прекрасно. Но в целом — малоинтересно, а местами даже несколько и фальшиво. А самое главное, нет даже и намека на то, что трогало душу и держало в напряжении до самой последней странички в «Голубятне» и первых книгах цикла «В глубине Великого кристалла»

duke, 17 сентября 2007 г.

Тем, кто устал от героических саг, научно-фантастической бредятины (да-да, еще такое попадается:)), гномов, эльфов и всевозможных «властелинов», утопий и антиутопий, миров после катаклизмов и мыслящих планет — посвящается эта книжка.

Спокойное, неторопливое, доброе (я бы даже сказал — уютное) повествование, — что еще нужно для полноценного отдохновения искушенному любителю фантастики.

Владислав Крапивин - Прохождение Венеры по диску Солнца краткое содержание

Прохождение Венеры по диску Солнца - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Прохождение Венеры по диску Солнца - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Владислав Крапивин

Прохождение Венеры по диску Солнца

Револьвер был итальянской системы «Пикколо». В точности как настоящий. Только вместо медных патронов — стеклянные баллончики со сжатым воздухом. Хлопал он оглушительно, бил пластмассовыми пулями крепко, но застрелиться из него было все-таки невозможно. Я и не пробовал. Вместо этого лежал на тахте и стрелял по фужерам.

Эти фужеры мы купили с Лидией год назад, когда наконец решили расписаться в загсе. Дюжина тонких-звонких красавцев всяких дымчатых расцветок — от нежно-лиловой до темно-розовой. Они стояли шеренгой за стеклом посудного шкафа. Стекло разлетелось от первого выстрела, а сейчас разлетались сами наши любимцы. Я старался перешибать ножки, но это удалось всего два раза. Чаще пули разносили верхнюю часть фужера или вообще летели мимо — делали лучистые дыры в зеркальной задней стенке. После восьми выстрелов были уничтожены пять тонконогих бокалов. Я перезарядил барабан.

Я расстреливал собственную прежнюю жизнь.

Ни злости, ни отчаяния, ни дурацких надежд уже не осталось. Все перегорело. В душе сидело только тупое «наплевать». И этакая безбоязненная мрачность, когда говоришь судьбе: «Ну давай, давай. Что еще? Чем хуже, тем лучше…» Хотя какое могло быть «лучше»…

Лишь изредка, будто одинокие пузырьки, всплывали остатки эмоций и я шепотом говорил:

Это — по адресу Стаса Махневского. Бывшего лучшего друга. Ну… пусть не друга, но хорошего приятеля. Со школьных времен. Он всегда относился ко мне по доброму, хотя и со снисходительной ноткой. Заступался в седьмом классе, когда приставали и дразнили «Доцентом». Дурацкая старая поговорка: «Сто процентов доцентов ходят с портфелями». Вообще-то таких, как я, сутулых книгочеев и «полуотличников», называют ботаниками, но ко мне кличка прилипла из-за отцовского портфеля. В ту пору никто уже с портфелями не ходил — рюкзаки там или всякие модерновые сумки. А я ходил. В память об отце, ну и… ради принципа, что ли. Потом, в старших классах, дразнилки как-то угасли, прозвище подзабылось, а Стас нет-нет да окликал меня Доцентом. Но я не обижался, понимал — дружеская шутка.

После школы мы потеряли друг друга, а после института и армии я оказался в этом «почти столичном» городе и узнал, что Стас тоже здесь. Совладелец концерна «Дешевые рынки». Ну, законтачили снова. Один раз он помог даже ссудой, когда мы с ребятами из распавшейся газеты «Звонкое утро» затеяли журнал с тем же названием. Для школьников, которые еще не потеряли вкуса к чтению.

Таких читателей в жизни осталось не так уж много, однако сперва дела пошли неплохо. Мы выпустили три номера, напечатали там крутую фантастику местного молодого таланта Игоря Шведкина и повесть Юлия Блада «Беседка над обрывом» — от нее балдели девицы с шестого по одиннадцатый класс. Пришла пора наращивать тираж, и вдруг…

Ну, не вдруг, конечно. Просто прошляпили, разинули рты, увлекшись издательскими радостями и позабыв о рынке. А рынок про нас не забыл. То есть «Дешевые рынки». Дорого они нам обошлись. Все полетело почти мгновенно. Я в этих делах ни фига не понимаю, финансами занимались другие. Вроде бы опытные ребята, но и они оказались в яме. Каким-то образом получилось, что у «Дешевых» больше половины акций и права на старенький редакционный особнячок и на оборудование. И еще куча исков, которые нам необходимо было погасить в месячный срок. А не то…

Ладно, казалось бы, купили журнал, и хрен с вами. Нам, в конце концов, все равно, кому он принадлежит, лишь бы шел к читателям. Но «Дешевым» ни на кой черт не нужен был ежемесячник для «слюнявых тинейджеров». Им нужен был крутой рекламный еженедельник с лаковым разноцветьем новейшего ширпотреба и голыми задницами длинноногих блондинок. И, чтобы выпускать это дерьмо, у них были свои кадры.

Конечно, я кинулся названивать Стасу. Он сказал в трубку своего «накрученного» мобильника:

— Доцент, дорогой ты мой. Нельзя же было так хлопать ушами. Я предупреждал…

Врал, конечно, никак он не предупреждал.

— Стас, ну сделай что-нибудь. Ты же там один из главных!

— Во-первых, не из главных. А во-вторых… что может сделать одуванчик на пути лавины? Это же процесс. Естественный процесс в мире бизнеса. Здесь нет ни друзей, ни эмоций. И от меня не зависит ни-че-го…

Он врал опять. От него зависело многое. И, кстати, не такой уж важной добычей для их концерна было наше хозяйство. Мелкая рыбешка в акульей пасти: проглотит и только фыркнет.

— Стас, но мы же… со школьных лет…

Он сказал прочувствованно:

— Ваня, я все понимаю. Но пойми и ты… Мы живем в разных мирах. Ты воспитан на «Трех мушкетерах» и «Двух капитанах», а сейчас иная эпоха. Эти романы — давно уже не кодекс чести, они просто товар для оптовой книготорговли. Такова «се ля ви», мой друг, и я этой «се ля ви» подчинен на сто «процентов»…

Я как-то в один момент понял, что дальше говорить нет никакого смысла. Но все же сказал напоследок — какая он б… И добавил еще несколько слов (кажется, даже мой мобильник покраснел). Стас не рассердился, даже похихикал:

— Доцент, не старайся, ты никогда не умел лаяться по-настоящему… Хочешь дружеский совет? Не доводите дело до суда. Только потратите на адвокатов последние гроши. И… ты же понимаешь…

Я понимал. И все мы понимали. Помнили недавнюю судьбу независимого «Рынка на Полянке». Уж на что крепкие мужики им владели, Афган прошли, а… В общем, схоронили двоих, а дело пришлось свернуть…

И я, и все, кто занимался журналом, отдали на него свои сбережения (идиоты, энтузиасты чертовы!). Теперь, чтобы погасить долги, надо было распродавать имущество. Кто-то расстался с машиной, кто-то с дачным участком. У меня не было ни того, ни другого, только вот эта двухкомнатная квартира, в которой мы с Лидией худо-бедно обитали пятый год (кроме тех дней, когда она взбрыкивала: «Я ухожу к маме, тебе полезно временное одиночество!»).

Через неделю квартира уйдет в чужие руки. Имущество девать некуда. Кое-что по мелочам перетащит к маме Лидия, а мебель и прочий «габарит» — в комиссионку.

Работенку с чахлой зарплатой найти еще можно, а жить где? Выход один — мотать отсюда на родину, в Тальск. Под мамино крыло, в старый уютный домик на улице Теплый Ключ. Устроиться учителем в школу (всегда возьмут, все-таки физмат за плечами), существовать на жалованье в размерах прожиточного минимума и размышлять, как начинать жизнь с нуля… Мама, конечно, будет счастлива. Хотя: «А как же Лидия. »

Владислав Крапивин - Прохождение Венеры по диску Солнца краткое содержание

Прохождение Венеры по диску Солнца - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Вовка сморщил нос.

— А можно без супа? Я его не люблю.

Лидия глянула на меня, словно это я подговорил Вовку.

— Два сапога пара!

Я суетливо предложил заменить суп глазуньей с помидорами. Вовка одобрил, даже подпрыгнул.

— Дети… — вздохнула Лидия, но спорить не стала. Даже сказала, что приготовит компот из консервов.

Мы с Вовкой пообедали вдвоем на кухне. Быстро и молча. Лидия днем не ела, берегла талию. После компота Вовка сказал спасибо и вытер ладонью рот. Ойкнул под взглядом Лидии и вытер ладонь о новые штаны. Ойкнул опять. Уронив табурет, выбрался из-за стола. Еще раз сказал спасибо и:

— Ну, я пошел. Дел-то куча…

«Вернешься?» — хотел спросить я и не решился. Честное слово, меня в тот момент беспокоили не столько дела, сколько сам факт: вернется ли Вовка? Лидия была решительнее:

— Когда тебя ждать обратно?

— Вечером, — с пониманием откликнулся он. Как домашний мальчик, которого надолго отпускают гулять. — Если сильно задержусь, позвоню.

— У тебя что, карточка для автомата? Или мобильник? — не отставала Лидия.

— Чево-о? Какой мобильник? Я вот так… — Он лодочкой приложил к уху ладонь. В этот же миг в комнате заиграл Моцарта мой сотовый телефон. Я машинально бросился на сигнал, схватил с подоконника трубку.

— Алло! — раздался в ней Вовкин голос. — Проверка связи… Иван, я пошел. Пока! — И сразу хлопнули двери: в кухне, в прихожей.

— Ни пуха, ни пера, — беспомощно сказал я в замолкший телефон и нажал кнопку отбоя. А что еще я мог?

Вошла Лидия, встала рядом у окна. Мы смотрели вниз, на тротуар. Вовка вышел из подъезда и зашагал вдоль газона. Беззаботный такой мальчишка. Надел на палец бейсболку и крутил ее на ходу. Как-то нехорошо защемило у меня в груди. Лидия прошлась по мне глазами.

— Ты вот что, дорогой, полежи и тихо посопи в подушку. Не думай ни о чем. Тебе полезно отдохнуть. А я — на работу.

Да, какие бы потрясения ни настигали нас, какие бы ангелы ни падали с потолка, а работа для нее — понятие нерушимое. Там стальной график. Там клиентура. В том числе весьма именитая.

Лидия прихватила с подоконника фляжку и пошла к двери.

— Оставь бутылочку-то! — взмолился я. — В ней всего капелька!

— Вот, — она показала мне украшенную маникюром дулю.

Когда Лидия ушла, я и правда брякнулся на тахту. Но легко сказать «не думай ни о чем». Думалось обо всем сразу. Безрадостно и беспокойно. Вовкино появление дало кое-какую надежду, но тревоги принесло гораздо больше. Необъяснимой, не связанной ни с какой логикой. И до сих пор я не понимал до конца: правда ли то, что случилось, или… непонятно что.

Я встал, поматывая головой, заправил рубашку, сунул в нагрудный карман мобильник (вдруг Вовка позвонит еще днем?). Вышел из дома. Побрел неведомо куда.

Лето царствовало вокруг, вдоль тротуара сидели тетушки, торговали ландышами, ромашками, незабудками. Встречные девушки улыбались приветливо и целомудренно. Пенсионеры подымали морщинистые лица и щурились на солнце. Пестрые ребятишки то обгоняли меня, то бежали навстречу. Я провожал их глазами.

— Ты где? Что делаешь? Как ты там?

Конечно, Вовка не услышал, я ведь не обладал ангельским волшебством. А может, ему просто было не до меня…

Я поболтался по бульвару, по скверам и набережной. Набережная наша солидная, как у Невы, с облицовкой, с решетками и каменными шарами, а речка — мелкая и заплеванная. Лучше бы потратили деньги на очистку, чем на гранитную показуху… Время сперва еле ползло, но потом вдруг смилостивилось, и я увидел, что уже начало седьмого.

Это ведь уже вечер, хотя солнце и жарит как днем! Вдруг Вовка вернулся и ждет меня? В том, что он легко попадет в квартиру без ключа, я не сомневался.

Вовка ждал меня на третьем этаже у двери. Насупленно сидел на полу, прижимаясь лопатками к обшарпанной стене и подтянув ноги. Из-под штанин торчали крепко побитые колени, незагорелые икры были в продольных и поперечных царапинах и в синяках. Но самый большой синяк темнел на левой скуле. Она слегка припухла. Вовка неласково глянул снизу вверх:

— Наконец-то. Надо было дать мне ключ, если собрался уходить.

— Откуда я знал, что он тебе нужен? Первый раз ты вон как проник! Прямо через стену…

— То первый, а то… не первый… — Вовка поднялся, покряхтывая, как бабка с радикулитом. Я торопливо отпер двери — железную и простую, — впустил его, шагнул следом. Щелкнул в темной прихожей выключателем.

Расспрашивать Вовку не имело смысла, и без того все ясно. Победители так не выглядят. Вовка шагнул в ванную, открыл кран с холодной водой, начал мокрой ладонью гладить щеку. Я сказал ему в спину:

— Говорил ведь, не суйся туда, не будет никакого результата.

— Чево-о? — Он обернулся, глянул одним сырым глазом (второй был закрыт прижатыми пальцами). — Кто сказал, что нету результата?

У меня под сердцем что-то ёкнуло, щелкнуло, вмиг раскрылся этакий бутончик надежды. Однако я пробубнил прежним тоном, по инерции:

— Ага, вижу я… Особо тот «результат», который мочишь.

Вовка глянул уже двумя глазами (оба мокрые, с загустевшей синевой). На ресницах блестели капли — может, не от воды, а от обиды? Он огрызнулся:

— А кто знал, что у этого твоего Махневского тоже есть ангел-хранитель?

— Значит, ты с ним сцепился? — осенило меня.

Надо было скорее узнать про главное, но как-то неловко было тормошить своего побитого ангела. Следовало посочувствовать ему. Да я и впрямь сочувствовал.

— А с кем еще? — проговорил он с сопеньем. — Не с охраной же! Видел я ее… в одном месте… И твоего Махневского тоже.

— Да почему «моего»! — наконец возмутился я.

— По старой памяти, — хмыкнул Вовка. Сдернул с крючка полотенце и начал осторожно вытирать лицо. И сообщил сквозь махровую ткань: — Охрану-то я обошел, это раз плюнуть. И тех, кто внутри. А дальше…

Он повесил полотенце, обогнул меня и отправился в мою комнату. Тряхнул ступнями, сбрасывая сандалии, забрался с ногами на тахту. Я нервно уселся на вертящийся стул. Вовка поморщился, трогая мизинцем колени. Выудил из-под диванной подушки пневматический револьвер, прокрутил его на пальце, равнодушно сунул обратно. Я начал злиться. Ведь знает же, в каком я нетерпении, а тянет резину!

Рис. 1: Земля (синяя), Венера (серая) и Солнце (оранженвое), не в масштабе.

По поводу прохождения Венеры по диску Солнца 2012 года написано уже много статей. О том, как редко случается это событие, и почему именно: по идее, Венера, движущаяся вокруг Солнца чаще, чем Земля, должна проходить между Землёй и Солнцем во время каждого своего оборота (рис. 1), но из-за того, что орбиты двух планет не выровнены (не находятся в одной плоскости, см. рис. 2), Венера часто проходит выше или ниже Солнца с точки зрения Земли.

Но вместо того, чтобы повторять слова других, я хочу добавить несколько деталей, которые не так легко найти в интернете.

Вы, возможно, читали, что при помощи техники, основанной на рассуждениях астронома Эдмунда Галлея (известного кометой Галлея), сделанных им с 1678 по 1716 года, а также Джеймса Грегори до него, прохождение Венеры 1716 года был использован для определения расстояния от Земли до Солнца (и до Венеры, и всех остальных планет) с погрешностью в 2% — высочайшая из достигнутых на то время. Надеялись, что точность будет в 10 раз выше, но в процесс вмешался неожиданный оптический эффект под названием "эффект чёрной капли" — по поводу точных причин его возникновения до сих пор идут споры. Но вы могли не прочесть, что это измерение — и множество других измерений расстояний в астрономии, вплоть до достаточно близко расположенных звёзд — основано на принципе параллакса, на том же геометрическом факте, который используется нашими глазами и мозгом для восприятия глубины, или нашей способности чувствовать, насколько далеко от нас находятся объекты, просто взглянув на них.

Рис. 2: Земля (синяя), Венера (серая) и Солнце (оранжевое), не в масштабе. Орбита Венеры (чёрный круг в сером прямоугольнике) наклонена относительно орбиты Земли (синий круг в голубом прямоугольнике). Градус наклона сильно преувеличен. Поскольку Земля и Венера вращаются вокруг Солнца с разными скоростями, они могут проходить мимо друг друга в любых точках орбит.

Верх: большую часть при таком проходе Венера находится выше или ниже (зелёная линия) линии, соединяющей Землю и Солнце (красная линия), поэтому прохождения Венеры по диску Солнца не происходит.

Внизу: В редких случаях линия, соединяющая Землю и Солнце, совпадает с линией пересечения плоскостей орбит, и Венера находится вблизи этой же линии, что и ведёт к прохождению.

Без параллакса тоже несложно определить относительное расстояние от Венеры до Солнца — то есть, отношение радиуса орбиты Венеры L_V к радиусу орбиты Земли L_E. Поэтому в астрономии эпохи Возрождения довольно рано были высчитаны относительные расстояния от планет до Земли и Солнца. Но чтобы определить L_V и L_E отдельно, необходимо измерить параллакс, и прохождение Венеры может его обеспечить. Прохождение Венеры в 1760-х дало довольно точное измерение величины L_E — L_V, «абсолютного» расстояния от Земли до Венеры; это позволило узнать L_E, L_V, и расстояния до всех остальных планет с погрешностью в пару процентов. До этого, в конце XVII в, было сделано измерение расстояния от Земли до Марса, имевшее погрешность около 10%; оно тоже было основано на параллаксе, но это совсем другая история.

Предварительное замечание: Земля и Венера, и даже Солнце очень малы по сравнению с расстояниями между ними, поэтому нарисовать точные изображения практически невозможно. На иллюстрациях всё время приходится рисовать планеты большими, чем они есть на самом деле, по отношению к расстояниям между ними, просто чтобы вы смогли понять концепцию. Имейте это в виду! Все мои иллюстрации сделаны не в масштабе.

Относительные размеры орбит Венеры и Земли

Рис. 3

Чтобы понять основную причину простоты определения L_V/L_E, предположим, что орбиты Земли и Венеры круговые и выровненные — они лежат в одной плоскости (как показано на рис. 1, изометрически, и на рис. 3 — вид «сверху»). На самом деле, орбиты Земли и Венеры немного вытянутые и не выровнены (рис. 2). Но эллиптичность и несовпадение плоскостей не сильно важны для наших рассуждений, поэтому сперва мы сможем их проигнорировать, а потом вновь вспомнить, чтобы получить более точные ответы.

Здесь мы применим классическую для физики технологию: сделаем приближение, достаточное для текущей задачи, и не будем углубляться больше, чем нужно. Это очень мощный способ размышления о науке и о знании вообще — на любой вопрос достаточно ответить с определённым уровнем точности, поэтому можно использовать простейшую технику из тех, что дадут вам нужный уровень точности. Этот метод прекрасно используется столетиями и применим не только к физике.

Поэтому мы примем приближение, по которому орбиты круговые и выровнены, и получим примерно правильные ответы, с погрешностью в несколько процентов. Этого будет достаточно для того, чтобы продемонстрировать основные концепции, чего я и добиваюсь. Поверьте мне, что можно сделать гораздо более точные вычисления — или же можете самостоятельно стать экспертом в этом вопросе. Но наше приближение не только даст очень неплохой ответ, но и сможет показать, почему так легко вычислить отношение L_V к L_E, но не сами значения L_V и L_E.

В течение года, когда Земля и Венера вращаются вокруг Солнца с разными скоростями, относительное положение Земли и Венеры по отношению к Солнцу меняется. Если в определённый день (день, месяц, год) я решу нарисовать картинку с Солнцем в центре и с Землёй слева, как на рис. 2, тогда Венера может оказаться в любом месте своей орбиты. Это значит, что с точки зрения Земли, угол между Венерой и Солнцем в небе будет меняться в зависимости от даты. Это показано на рис. 3, где угол назван γ. Угол легко измерить; найдите Венеру в небе после заката или перед восходом и измерьте угол между Венерой и Солнцем; см. рис. 4.

Рис. 4

Из рис. 3 видно, что у γ есть максимальный размер — угол между оранжевой и фиолетовой линиями. Перемещаясь по орбите, Венера с каждым закатом будет появляться в другом месте; некоторое время она будет несколько ночей подряд подниматься всё выше над горизонтом, а затем постепенно начнёт появляться ниже. Наблюдая за Венерой несколько ночей подряд и измеряя γ, мы можем определить максимальное значение γ, которое я назову γ_max.

Из рис. 3 очевидно, что (как показано на рис. 4) γ_max меньше 90°, поскольку фиолетовая линия должна лежать между оранжевой и красной, перпендикуляром. Геометрически это следствие того, что Венера всегда находится ближе к Солнцу, чем Земля. Эти углы объясняют, почему Венера всегда видна либо сразу после захода или перед рассветом (за исключением тех дней, когда она расположена за Солнцем). Венера не может быть в зените после наступления темноты, поскольку для этого ей надо было бы находиться слева от красной линии.

Рис. 5

Теперь мы можем определить отношение радиусов двух орбит — L_V к L_E — используя γ_max. Это простейшая геометрия, см. рис. 5. Суть в том, что когда Венера находится на максимальном угле от Солнца, линия между Солнцем и Венерой перпендикулярна линии между Землёй и Венерой, поэтому линии, соединяющие эти три объекта, образуют прямоугольный треугольник. Отсюда получаем при помощи стандартной тригонометрии:

И отсюда же, при помощи других простейших геометрических формул, мы получаем отношения между расстояниями до других планет.

Это не совсем точно, по причинам, указанным в начале; орбиты планет — эллипсы, и не лежат водной плоскости. Иначе говоря, L_V и L_E не сохраняются в течение года, а γ_max применяется немного сложнее, в трёх измерениях, как на рис. 2, а не в двух, как на рис. 1, 3 и 5. Но при помощи точных измерений положения Венеры и Солнца в небе возможно определить точные орбиты Венеры и Земли вокруг Солнца и улучшить расчёты. Смысл тот же; все измерения положения Венеры и Солнца в небе позволяют лишь измерить относительные размеры орбит Венеры и Земли. Но точные величины L_V и L_E так определить нельзя. Тут нужен другой подход.

Прохождение Венеры, параллакс и расстояние до Солнца

Причина, по которой прохождение Венеры позволяет измерить абсолютные величины орбит Земли и Венеры — этот процесс можно наблюдать с высокой точностью с разных мест земного шара, в результате чего у вас будут две перспективы видимого местонахождения Венеры по отношению к Солнцу, измеренные из разных мест с известным расстоянием между ними. Измерение параллакса позволяет определить абсолютную величину расстояние от Земли до Венеры из угла параллакса и расстояния между двумя точками измерения на Земле — точно так же, как разный вид объекта для левого и правого глаза позволяет нашему мозгу выдавать для нас ощущение глубины — чувство расстояния до объектов.

Рис. 6

Для демонстрации позвольте мне нарисовать то, как это будет выглядеть с крупной планеты. На рис. 6 показана планета, с которой мы будем наблюдать прохождение (это будет Земля) и проходящая перед звездой планета (это будет Венера). Я представлю упрощённую ситуацию (просто чтобы геометрия стала более простой и основную концепцию было проще увидеть), в которой планеты и звезда выровнены, поэтому с точки зрения наблюдателя на экваторе проходящая планета будет проходить по экватору звезды. Сверху на рис. 6 показан вид «сбоку»; обратите внимание на красную линию, идущую от экватора наблюдающей планеты к звезде через экватор планеты, проходящей по диску звезды.

В случае идеального выравнивания, наблюдатель на экваторе внешней планеты увидит, как внутренняя планета проходит по экватору звезды. Это показано в виде красной линии внизу рис. 6. Но наблюдатель с южного полюса внешней планеты увидит, как внутренняя планета проходит звезду по пути (фиолетовая линия) к северу от экватора звезды (в случае северного полюса всё будет наоборот). Если измерить угол α в небе между путями, по которым двигается проходящая планета, и знать радиус R наблюдающей планеты, мы сможем нарисовать прямоугольный треугольник, соединяющий проходящую планету, центр наблюдающей планеты и полюс наблюдающей планеты, с малым углом &alpha. Простая тригонометрия даст нам расстояние D между планетами во время прохождения, где

Рис. 7

То же верно для Земли, Венеры и Солнца, кроме того, что Земля и Венера так малы по сравнению с расстоянием между ними и Солнцем, что угол α окажется равным порядка 1/20°! (Это довольно малая величина, но вполне измеримая, хотя для точного измерения расстояния до Солнца, которое хотели получить астрономы XVIII века, потребовалось бы довольно сложное технически точное измерение величины небольшого угла). Такой маленький угол я не нарисую, поэтому придётся вам поверить мне на слово, что происходящее является доведённой до предела версией того, что я изобразил на рис. 6, с планетами и звездой (Солнцем) гораздо меньшими, чем нарисованы там, по отношению к расстояниям. Даже изображение на рис. 7 делает планеты гораздо больше, чем они есть. Но идея остаётся неизменной: расстояние D_EV между Землёй и Венерой во время прохождения можно определить, измерив угол параллакса α (внизу рис. 7; отметьте, что угловой диаметр Солнца равен порядка 1/2°).

Однако осталось ещё много вопросов:

Первое, как пройти от измерения D_EV до измерения нужных величин, L_E и L_V? Это просто — все взаимоотношения нам уже известны, в частности, мы уже знаем L_E/L_V (примерно, из рис. 4, или, если подойти к вопросу более тщательно, можно подсчитать и точнее) из максимального угла γ_max между Венерой и Солнцем с точки зрения Земли. Нам также известно D_EV = L_E — L_V = L_E (1 — L_V/L_E) из рис. 7. Поэтому мы можем получить приближённое значение L_E при помощи:

где α — угол параллакса, измеренный во время транзита, а γ_max — максимальный угол между Венерой и Солнцем (рис. 5). Более точные измерения требуют более сложной геометрии, однако с той же основной идеей.

Второе, даже если бы орбиты планет были идеально выровнены, два измерения пути Венеры не нужно измерять с экватора и полюса Земли. Их можно измерить с двух любых широт. Геометрия становится немного сложнее, но не сильно, а принцип остаётся (см. рис. 8).

Рис. 8

Третье, даже без идеального выравнивания появится небольшой угол параллакса при измерении величин с двух разных точек Земли, и если хорошо измерить этот угол, это измерение можно превратить (через чуть более сложные уравнения) в измерение D. Это показано на рис. 8, внизу.

Четвёртый вопрос — исторически сложная проблема измерения углового сдвига пути Венеры во время прохождения на угол α ведёт нас к альтернативной попытке измерения времени — либо времени прохождения, либо просто начала и конца прохождения, а не углов. Первый вариант был предложен Галлеем на основе идей Грегори, а второй, в качестве дальнейшего улучшения, предложил Жозеф Никола Делиль. Метод Галлея не требовал синхронизации часов в разных местах Земли; метод Делиля требовал, поэтому основывался на более передовой часовой технологии.

Даже в XVII или XVIII веке гораздо проще выполнить точное измерение интервала, или моментов начала и завершения затмения, чем точно измерить местоположение Венеры относительно диска Солнца, особенно при отсутствии фотографии. На рис. 9 можно видеть, что фиолетовый и красный пути Венеры, пересекающей Солнце, имеют немного отличные длины из-за того, что они не пересекают его в одном месте, а это значит, что длительность прохождения будет отличаться на время, связанное с углом параллакса. К сожалению, всё оказывается сложнее, чем выглядит на первый взгляд — Земля вертится и движется вокруг Солнца, поэтому наблюдатель проходит довольно значительное расстояние во время прохождения Венеры по диску Солнца. Поэтому требуется много усилий (вычисления довольно сложны, хотя с современными компьютерами они гораздо проще) для определения разницы временных интервалов начала и конца прохождения, наблюдаемого двумя разными наблюдателями на Земле, в зависимости от расстояния до Солнца.

Галлей в начале XVIII века понимал все необходимые геометрические принципы (если вычесть устаревшую английскую фразеологию и стиль из его текстов, вы будете удивлены, как современно звучат его сложные утверждения, и вы увидите, что учёные ещё триста лет назад были очень похожи на сегодняшних учёных, обладали таким же интеллектом и им не хватало только научной технологии сегодняшнего дня).

Рис. 9

Всё это говорит о том, что параллакс — различие в видимом положении, приписываемом Венере по отношению к Солнцу с точки зрения наблюдателей, измеряющих его в одно и то же время но с разных мест на Земле — исторически был очень важным методом, с помощью которого был определён размер Солнечной системы. Сегодня нам доступны и более мощные методы, но вам может быть интересным тот факт, что то, что вы видите сегодня в небе, имеет величайшую историческую важность, или же вы просто можете наслаждаться видом Венеры, величаво движущейся вокруг нашей звезды.

Читайте также: