Трудно быть богом для какого возраста

Обновлено: 04.07.2024

По требованию правообладателя эта книга недоступна для скачивания в виде файла .

Однако вы можете читать её в наших мобильных приложениях (даже без подключения к сети интернет) и онлайн на сайте ЛитРес.

Теперь вы можете с легкостью переключиться с электронной на аудиоверсию (или наоборот) и продолжить читать или слушать произведение с того места, на котором остановились ранее. Теперь вы можете с легкостью переключиться с электронной на аудиоверсию (или наоборот) и продолжить читать или слушать произведение с того места, на котором остановились ранее.

Эта и ещё 2 книги за 299 ₽

По абонементу вы каждый месяц можете взять из каталога одну книгу до 600 ₽ и две книги из персональной подборки.Узнать больше Оплачивая абонемент, я принимаю условия оплаты и её автоматического продления, указанные в оферте

С этой книгой читают

«Трудно быть богом». Наверное, самый прославленный из романов братьев Стругацких.

История землянина, ставшего «наблюдателем» на планете, застрявшей в эпохе позднего средневековья, и принужденного «не вмешиваться» в происходящее, экранизирована уже несколько раз – однако даже лучший фильм не в силах передать всего таланта книги, на основе которой он снят.

Возрастное ограничение: 16+
Дата выхода на ЛитРес: 06 июля 2017
Дата написания: 1964
Объем: 210 стр.

Правообладатель: Наследник Стругацких, Автор

«Трудно быть богом» — читать онлайн бесплатно фрагмент книги. Оставляйте комментарии и отзывы, голосуйте за понравившиеся.

Зло неистребимо. Никакой человек не способен уменьшить его количество в мире. Он может несколько улучшить свою собственную судьбу, но всегда за счет ухудшения судьбы других. И всегда будут короли, более или менее жестокие, бароны, более или менее дикие, и всегда будет невежественный народ, питающий восхищение к своим угнетателям и ненависть к своему освободителю. И все потому, что раб гораздо лучше понимает своего господина, пусть даже самого жестокого, чем своего освободителя, ибо каждый раб отлично представляет себя на месте господина, но мало кто представляет себя на месте бескорыстного освободителя.

Умные нам ненадобны. Надобны верные.

Без искусств и общей культуры государство теряет способность к самокритике, принимается поощрять ошибочные тенденции, начинает ежесекундно порождать лицемеров и подонков, развивает в гражданах потребительство и самонадеянность и в конце концов опять-таки становится жертвой более благоразумных соседей. Можно сколько угодно преследовать книгочеев, запрещать науки, уничтожать искусства, но рано или поздно приходится спохватываться и со скрежетом зубовным, но открывать дорогу всему, что так ненавистно властолюбивым тупицам и невеждам. И как бы ни презирали знание эти серые люди, стоящие у власти, они ничего не могут сделать против исторической объективности, они могут только притормозить, но не остановить.

всегда будет невежественный народ, питающий восхищение к своим угнетателям и ненависть к своему освободителю. И все потому, что раб гораздо лучше понимает своего господина, пусть даже самого жестокого, чем своего освободителя, ибо каждый раб отлично представляет себя на месте господина, но мало кто представляет себя на месте бескорыстного

Сущность человека, – неторопливо жуя, говорил Будах, – в удивительной способности привыкать ко всему. Нет в природе ничего такого, к чему бы человек не притерпелся. Ни лошадь, ни собака, ни мышь не обладают таким свойством. Вероятно, бог, создавая человека, догадывался, на какие муки его обрекает,

"Богам спешить некуда, у них впереди вечность" - А. и Б. Стругацкие "Трудно быть богом"

О творчестве Аркадия и Бориса Стругацких сказано немало. "Трудно быть богом", пожалуй, та самая книга, которая есть у каждого автора - стоящая в стороне и немного не похожая на всё остальное творчество. Но оттого не менее прекрасная, однозначно стоящая внимания.

Действие романа происходит в Средневековье. И первые пару глав мы даже не понимаем, что Средневековье это - не нашей планеты. Благородный дон Румата (в землянском простонародье Антон) - один из историков-учёных с Земли, задумавших посмотреть на развитие цивилизации изнутри. Подходящая планета с такими же людьми, как мы, но отстающая в развитии была, на счастье, обнаружена. Задача Антона - максимально аккуратно внедриться в сообщество чужой планеты под видом высокородной особы и передавать историкам данные о происходящих вокруг событиях. А если получится - то и помочь местной цивилизации не совершить глобальных исторических ошибок, которые имели место быть на Земле.

Арканар, государство, в котором оказался Антон, тонет в разрухе и невежестве. Местное население когда-то процветающих городов живёт в страхе за собственные жизни, пришедшие к власти "серые кардиналы" убивают или (если улыбнётся удача) сажают в тюрьму всех хоть как-то проявляющий интеллект людей. В государстве, где ум, врачевание, увлечение поэзией и даже серьёзные разговоры считаются государственной изменой, помочь новой цивилизации не так уж просто.

Но дона Румату Эсторского это не останавливает. Всеми правда и неправдами - выкупами, угрозами, дружбой - он старается привести это общество к своему идеалу: создать чистого, доброго, умного и благородного современного человека с родной планеты. Но получится ли это у него? И не рано ли он возложил столь важную задачу на всех этих запуганных людей?

Книга читается легко и быстро. И перечитывается тоже. Её невозможно не полюбить - за "средневековый" стиль, за своеобразный юмор, за интересных героев, за серьёзность и проблематику. А ещё - за многогранность.

Человек рождается слабым. Сильным он становится, когда нет вокруг никого сильнее его.

В первую очередь она - отражение нашего общества. В данном случае слово "нашего" означает не конкретно моего или вашего, а общества человеческого, которое может жить в разных эпохах и разных странах, но, прочитав книгу, представитель общества обязательно скажет: "Да это же про нас!"

Это очень грешно, но когда я с тобой, мне не нужен бог.

Это книга о любви. Не о той любви, о которой повествуют современные бульварные романы, а о любви прекрасной, вечной и, как обычно и бывает в хороших книгах, несчастной.

Да нынче разве гуляют? При молодом короле, помню, гуляли - не заметили, как полгорода сожгли

Это книга про историю - историю нашей планеты или любой другой, если она существует. Потому что любое разумное общество, как это и говорят историки из книги, проходит определённые вехи, которые невозможно пропустить, но можно слегка отретушировать. И поэтому эта книга ещё и о цикличности.

Зло неистребимо. Никакой человек не способен уменьшить его количество в мире. Он может несколько улучшить свою собственную судьбу, но всегда за счет ухудшения судьбы других.

Она о ненависти, трусости и алчности, потому что в каждом человеке присутствуют эти чувства в той или иной степени, а Стругацкие показывают их квинтэссенцию.

Не будь у человека такого терпения и выносливости, все добрые люди уже давно бы погибли и на свете остались бы злые и бездушные.

Это книга о благородстве, преданности и доброте, потому что в любой, даже самой кромешной тьме всегда найдётся место свету.

"Трудно быть богом" Стругацких - одна из тех книг, которые нужно прочитать каждому.

Земля далеко - так забудь ты о доме.
Румата Эсторский, лишь стисни эфес.
Хамахарская кляча ночною порою
Везет тебя в дикий Икающий лес.

Я пропустил это в 2013м. Жена вытерпела 10 минут и засобиралась из кинозала. Я, преданный подкаблучник, за ней. За те 10 минут в кино я был предельно ошеломлен, боже, я даже не понял, что Ярмольник и есть Румата.

И вот, не прошло и декады, как я посмотрел это. Заканчивал в два ночи.

Браво, Алексей Герман. Без какой-либо привязки к тому, удачная это экранизация или нет, осквернил он труды Стругацких или наоборот (хотя нет, тут даже говорить не о чем, Трудно быть Богом 2013 максимально далеко от популяризации книги). «Браво» просто за тот труд, который был вложен в это полотно. За дичайшую трудоемкость, в которой был рожден фильм. Не нужно читать что-то о съемках, о создании картины, чтобы понять – в творение были вложены нечеловеческие усилия.

Трудно быть Богом в истории Стругацких. И невозможно в чавкающем, смердящем, пердящем, изгаженном физически и морально средневековье Арканара от Германа. Это не история коммунара Антона, переживающего за светлое будущее отсталой планеты. Это жуть, которая не оставляет даже миллиметра сухого пространства прогрессорству и идеалистам из Института Экспериментальной Истории. Герман безжалостно, как дерьмом по лицу серых, размазал мир Стругацких своим виденьем. Три часа режиссер, капля за каплей арканарской влаги, будет стирать с Руматы все человеческое. И в какой-то момент затащит и тебя в это немыслимое для современных нас место. И то, что в начале ужасало, станет нормой. Спасибо полудокументально-любительской съемке да сплошным крупным планам беззубых лиц с бельмами.

Это личный взгляд Германа на вопрос «как сделать человечество лучше», получи кто-то такой шанс. И ответ автора лично я поначалу понял так. Во-первых – человечество того не стоит, во-вторых – для этого нужно быть Богом. Человек не способен поднять такой груз. Как не способны в фильме земляне, глушащие реальность алкоголем.

Это про основной посыл.

Художественно фильм невероятен. Почему, почему, почему черно-белый? Я бы очень хотел увидеть его цветным. Но, хэй, знаете что? Это ведь реверанс наблюдателям с Земли. Экспериментальным Историкам. Смотрите, как оно все было! И извините, в цвете передатчик не работает.

Натурализм. Он зашкалил, потом зашкалил за зашкаливание и пошел еще дальше. Либо принять, либо, как моя супруга, выключать в начале.

Что было плохо? История. Если вы не читали книгу или читали давно, то это полное фиаско, шансы разобраться в этом монохромном сплетении рож, туш, плоти минимальны. Кто, против кого, почему, зачем? Ни-че-го не понятно. Даже ключевые персонажи появляются из воздуха и в нем же растворяются. Румата – боец, ученый, ироничный человек. Всем этим Ярмольник Германа пренебрег. То есть, он вроде кого-то побеждает, но ни фига не понятно, как и кого.

И, в то же время, некоторые провисавшие моменты книги Герман переработал и внес свои, удачные поправки. И, вроде бы, спасибо, но в целом автор разум зрителя не пощадил. А мог бы. Три часа имел в распоряжении.

Однако, давайте снова о главном. О смысле. И со спойлерами.

Естественно, ни о какой работе для института на момент, показанный в фильме, речь уже не идет. Это очевидно из сцены встречи землян. Какое тут прогрессорство или ученая аналитика у людей с изломанной психикой. Моральная битва идет за иную ценность - не божественный выбор Руматы, а человеческий. Он ведет борьбу вот с этим словом из пяти букв. начинающимся на Г. и окружающим его снизу, сверху и со всех 360 градусов. Ведь проще всего согласиться с этой омерзительной реальностью и перестать относится к ним, как к людям. Тогда можно будет в праведной ненависти изрубить всех неугодных в капусту, щепки. Но Ярмольник любит людей, которые изо всех сил уничтожают в нем человечность. Это его личная борьба с оскотиниванием, с шагом, когда он перестанет считать жизни окружающих ценностями только потому, что они грязны и невежественны. И как же это сложно, в версии Германа, когда даже тихая и светлая Кира, его якорь в книге - просто еще одна темная, плотская сущность.

Но конец написан Стругацкими, и он не в пользу Руматы. Кажется, сцена с последним шагом могла быть понятней и глубже. А она еще сумбурней, чем предыдущие действа. Просто Румата устал, и бросается резать уже сдавшегося и признавшего свою неправоту противника. Какой-то нехарактерный общей канве фильма фатализм.

Напоследок огромное спасибо Ярмольнику. Потрясающий образ.

Полезная рецензия? ~~пожаловаться на~~ спойлер?
Да / Нет
3 / 3

тип рецензии:

Жалею о потраченном времени. Фильм нарочито выпячивает животно-человеческое дерьмо, грязь, уродство, тупое насилие, кишки и жопы. Делается это намеренно и настойчиво. Редкие разговоры про то, что 'трудно быть богом' - просто болтовня. Убери их - фильм ничего не потеряет. Потому что дерьмо служит не иллюстрацией к идее, а самоцелью.

Впечатление, что зрителя запирают в деревенском сортире, окунают голову в дырку и вызывают рвотный позыв. Одновременно в ухо нашептывают слова про человеческую природу, рабов и господ, про то, как трудно богу с людьми. Если зритель заранее предвзят к тому, кто запер его в сортире (режиссер А. Герман, флёр арт-хаусного кино), он, несмотря на испытанное отвращение, будет усиленно думать о смысле слов, об иллюстративности того, что с ним сделали. И рассказывать это другим. Если зритель не предвзят, он скажет правду: меня окунали в дерьмо под предлогом того, что это - метафора. Уверен, если бы апологеты картины не знали имени режиссера, награждений, а в заголовке не стоял бы Стругацкий, они бы не стали вымученно облагораживать то, что заслуживает недоумения и забвения.

Поделюсь чьей-то мыслью. Режиссер говорит: вы все говно и живёте в говне. Во-первых, это не так. Во-вторых, если бы это было так, зачем ты это нам говоришь? С целью помочь, вселить надежду на обновление? Нет, ты просто выплескиваешь своё отвращение. При этом заманив нас тем, что снял экранизацию книги.

Вот ещё аналогия. Анонсируется, что известный художник рисует искусную иллюстрацию к книге, которую любят. Люди ждут. Наконец, выставка открывается. Заплатив деньги, зрители входят и видят: на полотне щедро размазаны фекалии, воняет, справа видна цитата из книги. Подходит критик и объясняет: режиссер показал, что вы все говно. Любители книги и нормальные зрители - возмутятся и выйдут. Поклонники режиссера или 'не такие как все' от искусства - начнут рассматривать, принюхивать и рассказывать: да, великий мастер показал правду, это ведь наша жизнь, какой реализм.

В этом смысле картина - лакмусовая бумажка на честность и здравомыслие.

Полезная рецензия? ~~пожаловаться на~~ спойлер?
Да / Нет
7 / 6

тип рецензии:

Magnum opus режиссёра, вошедший на века

Отношение к данному фильму шло слишком долго, но осталось таковым. Это — шедевр, по визуальной и мысленной совокупности шедевр мирового кинематографа, который, как и предыдущий фильм Алексея Германа-старшего, 'Хрусталёв, машину!', будет впоследствии разгадываться всеми возможными киноведами и историками кино, как сейчас заканчивают исследования над Годаром, Бергманом, Антониони, и другими вышками интеллектуального кино. 7 лет съёмок, 6 лет постпродакшна — всё это прошло за считанные секунды для самого загадочного в своей работе советско-российского режиссёра, который так и не смог закончить свой труд, скончавшись за девять месяцев до премьеры завершённого фильма.

Фильм сделан с невероятнейшей работой каждой из технических особенностей, а что впечатляет ещё больше, так это до безумия авангардно максимальное сочетание показанного с переданной мыслью. Все детали, от первой до последней пылинки в грязных обшарпанных бараках, от первого до последнего голоска на фоне рутинной жизни тамошних обитателей — всё сделано невероятно скрупулёзно, для полной передаваемости картины. Картина — главное слово, потому что не зря фильм постоянно сравнивают с творениями Брейгеля и Босха. Ты как будто окидываешь операторским трёхчасовым взором одну из их картин, где каждая деталь достойна своего собственного произведения.

В пелене гиперреалистичной манеры, нам показывают не как казалось раньше в повести Стругацких антисоветскую аллюзию — нет; в мире Германа это аллюзия на мир, где живём мы с вами. Его виденье таково, так он пережил, так он чувствовал. Последняя, в отличие от предыдущей, работа, послана не Сталину, а Богу: это не погружение в тот мир тоталитаризма, а погружение в сон, в кошмарный антиутопичный сон. В этом сне все услышанные голоса и вопли маргиналов и глупых людей мешаются в единый звук саксофона, людского инструмента, издаваемый Богом; в этом сне все накопленные грязь и ужас выливаются на свет, бросаясь прямо в лицо самому себе настолько, что приходится это принимать и становится частью общей вакханалии; в этом сне все твои положительные качества и намерения не имеют ценности для других, как бы ты ни старался, как бы ты ни хотел быть лучшей частью этого общества. И иногда этот сон становится явью.

Всё, что можно сделать в таком мире, это быть самому себе Богом, основанным на высшей морали, принимать, но не пытаться сделать лучшим происходящее, так как бессмысленно. Ведь если каждый станет доном Руматой, прежде всего, в себе и для себя, то и мир станет лучше, и не будет в нем отвратительного и гадкого наяву. И потому, что мир изменить трудно, но не нужно, а себя изменить еще труднее, вот потому Богом быть трудно. Это и наиболее пессимистичная и одновременно наиболее оптимистичная трактовка.

Полезная рецензия? ~~пожаловаться на~~ спойлер?
Да / Нет
12 / 14

тип рецензии:

Трудно быть автором

Авторское кино, трагифарс.

Конечно, фильм сложный. Как последний фильм Алексея Германа, как подведение итогов его творческого пути. Смотреть интересно именно как фильм Германа, живущий своей жизнью. Безусловные связи с фильмом 'Хрусталёв, машину!', где сформировался кинематографический язык позднего Германа и его жизненная философия по части тирании и народа. Что бы ни происходило на пути человечества, большинство народа будет жить в дерьме и производить дерьмо. И только единицы, носители культуры, способны произвести нечто отличное от дерьма, искренне надеясь, что делают это для народа, который их же в дерьмо и окунает. Настоящими ценителями остаются всё те же единицы носителей культуры, мастера, книжники.

В фильме много неприкрытой жестокости. Серые мрачные тона кадра нагоняют уныние. Полилог и отсутствие нормализации звука вызывают проблемы с восприятием фильма на слух. Многочисленные студийные съёмки создают эффект закрытого пространства и даже телеспектакля. Антураж практически нефункционален. Никто в кадре не умеет обращаться с оружием. Очень странно, что в фильме нет мата, - средневековье же.

Для Германа главное постановка кадра, его киноязык фотографичен. Повсюду серая жижа. Дерьма, как такового, нет, но оно подразумевается. Часто в кадре присутствует мёртвая пойманная рыба, вспархивающие птицы, мелкие животные. Кадр живёт. В нём постоянно что-то происходит. Персонажи часто сморкаются и плюются (этика Арканара). Часто демонстрируется задница, иногда голая. Женщин очень мало. Больше чем женщин в кадре детей, и они постоянно хулиганят. Часто идут короткие, но проливные дожди, а у Ярмольника без всякой на то причины идёт кровь носом. Персонажи грязны и уродливы, постоянно принюхиваются, моются, душатся ароматной водой и обтираются белоснежными носовыми платками. Очень жаль, что мало статики и крупных планов.

Леонид Ярмольник играет не напрягаясь, не вживаясь в роль, оставаясь самим собой. И это обидно, потому что фильм практически остаётся фильмом одного актёра. Если у Стругацких в первоисточнике обстановка с развитием сюжета накаляется, Румата проходит через нервно-эмоциональный срыв и переживает катарсис. То у Германа всё идёт ровно. Румате-Ярмольнику с самого начала фильма снятся сны об убийстве. Он не решает гамлетовского вопроса. Убивает просто, не задумываясь (так как всё уже давно решено), впопыхах не найдя своих штанов. Убить для него, - всё равно что перемешать кадку с дерьмом. 'Придут новые чёрные, и появятся новые рабы'. Но и улетать на Землю Румата не хочет. Он остаётся в Арканаре до старости, надевая вновь изобретённые очки.

Герман и Стругацкие. Две параллельные вселенные. Фильм снят 'по мотивам'. Книга-первоисточник для Германа существует, но она существует отдельно от его мира. Сюжет изменён. На книгу в фильме идут постоянные ссылки и перечитать её необходимо, ведь именно она озарила Алексея Германа (ещё в конце 60-х) на съёмки фильма о нелёгкой судьбе человечества.

Полезная рецензия? ~~пожаловаться на~~ спойлер?
Да / Нет
3 / 14

тип рецензии:

Стыдно быть зрителем

Впервые после 2013 года пересмотрел фильм, хотя периодически возвращался к каким-то отдельным частям. Во-первых безумно стыдно за зрителей. За всех несущих о фильме какую-то фантосмагорическую чушь и собственные недоразвитые выдумки. В том числе и тут на кинопоиске. Я прекрасно понимаю, почему Герман 6 лет тянул с озвучкой. Не хотел он получить от зрителей удар ножом в спину. Всю жизнь его кино пинали и обходили стороной. Советские годы, понятно. Хрусталев в 90-ые в России прошел незаметно, было не до него. А в Каннах фильм сначала опустили, а потом благосклонно записали в шедевры задним числом (почти советская формула, сначала опускаем - потом реабилитируем). В новых 2010-ых за право говорить правду серьезным честным киноязыком, а не его суррогатом, пожилой художник получил от обезумевших жителей интернет-помойки сапогом в лицо. За державу обидно. не за империю, в смысле. а за людей. Это сейчас называется 'свое мнение'.

Фильм Германа много о чем. Наивно уместить все в одной заметке, поэтому это скорее несколько обдуманных впечатлений, чем пересказ сюжета и собственных от него ощущений. В том числе фильм и об отсутствии зрителя.

Как и наш мир, кино никто не смотрит. Поэтому Герман смотрит его сам. Его фильм принципиально не для просмотра. Стать зрителем, можно через усилие, но эта позиция все равно катастрофически неполноценная. Герман уничтожил то, над чем безуспешно бьется все современное искусство перформанса и тому подобных практик - сделать зрителя творцом и соучастником. Зритель не может быть творцом и соучастником ада, а приобретенный усилием взгляд с дистанции разрушает сам себя, постоянно ставит себя под собственное недоверие. Про уничтожение сопереживающего взгляда коммерческого кинозрителя и говорить нечего - тут все предельно ясно, даже самому тупому из этих кинозрителей. Стыдно корчить из себя зрителя и рецензента, когда быть зрителем сегодня невозможно. И после сегодняшнего просмотра - не могу сказать, что быть зрителем этого фильма у меня получилось.

После первого просмотра, фильм мне показался, повторением Хрусталева, по своей форме и поэтике. Но сегодня я убедился, что этот взгляд в корне ошибочен. Хрусталев - это адский оркестр, управляемый дирижером-мастером. Там есть и точные гэги, крупные детали, световой контраст, изысканная глубина. Там есть и ритм, то бешено несущийся, то резко тормозящий, как бывает, когда дергают стоп кран. ТБГ монотонен. Кадры лишены глубины. Крупные детали забивают и первый план, и второй, и начало панорамы и ее конец. Детали, точки выхода и входа, не являются изящными пуантами, как в Хрусталеве. В этом фильме все сознательно разрушено. Все части симфонии сыграны дирижером в одном темпе и без всякой колористики, рубато и игры смыслами. Разрушена поэтика Хрусталева, которая сама была во многом, разрушением. Лишь несколько отдельных кадров в начале, середине и конце меняют ритм и дают вздохнуть белизной, глубиной и спокойной чистотой первого плана. И все эти кадры наиболее убийственные. Как вам дышится освобожденным воздухом Арканара?

Разрушена актерская игра, диалоги вывернуты наизнанку так, что невозможно понять, то ли так это плохо сыграно, то ли того Герман и добивался. По правде говоря, в первый просмотр, мне понравился Ярмольник. А вот сейчас возникли сомнения, хотя Герман и разрушал и обычную актерскую игру и ее остраняющие практики (это как раз мне стало несомненно), но все же создалось ощущение, что Ярмольник много где не тянет. Да и много кто еще из актеров. Идея такой работы с диалогом, впрочем, настолько нова и интересна, что это простительно. Тем более, что все делалось интуитивно. Пожалуй, единственное точное попадание в эту поэтику случилось у Мотевой. Она единственная, выдала настоящую жутковатую игру (именно игру от актерской природы, а не от типажа или смысла), остальные более менее прикинулись, тем как режиссер попросил. Но это никак не повлияло на конечный результат. Великий фильм почти никогда не бывает великим спектаклем.

Самая неоднозначная книга Стругацких. Роман написан в жанре «социальная фантастика». Произведение, безусловно, гениальное. Читается легко, с наслаждением. Герои выписаны ярко, четко. Очень скоро книга перестает восприниматься как произведение, сознание переноситсяч на Арканар. Потрясающе выглядыт душевные муки современного человека, попавшего с Средневековье. Читая ты понимаешь, что действительно самое сложное – это сохранить хладнокровие и дать планете развиваться своим путем. Боги не могут вмешиваться, но это не всегда оказывается возможным. Это самое сложное. Существует фильм, причем довольно неплохой, снятый на основе этой книге. Но читать «Трудно быть богом» нужно всем. Это то, на чем воспитывались куча современных раскрученных авторов. И потом очень забавно встречать в модных новых книгах мысли классиков советской фантастики.

Почему-то в детстве не читала эту книгу, и слава богу. Ее нужно читать в сознательном возрасте. Дочитала вчера, два дня только о ней думаю.

Это лучшее, что прочитано за последнее время. Переношу ее на нашу действительность, кажется, что на пути своего развития наше общество куда–то не туда сверннуло… Отличная книга. Рекомендую.

Алия, по поводу того, что наше общество свернуло не туда, вы так точно заметили. Кажется к нам пришли Рэба с серыми.

Книга просто потрясающая. Оставляет неизгладимое впечатление. В книге слились воедино какой-то философский смысл и хороший экшн. Когда читал постоянно была мысль о какой-то идее, которую не мог озвучить, которая крутилась на языке, но постоянно ускользала. Только после прочтения и некоторого времени обдумывания понял часть параллелей книги со современным миром, и временем когда она была написана. Читается легко. Советую к прочтению всем.

При всем том, что очень равнодушно отношусь к фантастике, это одна из самых любимых книг. На мой взгляд, ни в одной другой книге (возможно, за исключением Пикника на обочине) авторам не удалось так остро и четко поставить наболевшие вопросы. Если тот же самый обитаемый остров в первую очередь увлекательные приключения на другой планете, наложенные на философские размышления о жизни и той обстановке, которая имела место быть в действительности во время написания книги, то здесь все намного глубже. размышления и переживания героя не теряются за перипетиями сюжета, они его и не перекрывают, но и на второй план не уходят. Для меня всегда оставалось загадкой, почему до сих пор не экранизовано олно из лучших произведений Стругацких, но, задумавшись, стало понятно, что я не представляю, как эту книгу можно экранизировать, не потеряв при этом этой психологичности, которой пронизано все произведение. При этом самое удивительное, что за всей этой психологичностью, философской грустью, внутренним протестом героя, абсолютно не теряется сюжет. Наоборот, он как бы еще больше выигрывает от такого положения вещей, становится острее и даже трагичнее. Как удалось авторам органично соединить оба этих элемента в одно неделимое целое, лично я не понимаю, но, наверное, понимать это и не надо, видимо, этом и заключается гениальность Писателя.

Читайте также: