Иудаизм жизнь после смерти признает ли
Обновлено: 05.07.2024
Безусловно, тяжело полностью осветить эту обширную тему, тем более что происходящее с душой скрыто от нас. Попробуем хотя бы немного приоткрыть завесу, основываясь на информации, которую наши мудрецы передали нам.
В каббалистической книге Зоар (гл. Вайехи) сказано, что перед смертью человек получает возможность увидеть то, что ожидает его в Мире Душ. Когда человек лежит на смертном одре и Мера Суда парит над ним, намереваясь забрать его из этого мира, его душа поднимается на новый уровень, где она не была при жизни и откуда видны вещи, обычно скрытые от людей. Например, в своей книге «Чтобы ты остался евреем» (2-ое изд., Иерусалим, 5768, с. 95) рав Ицхак Зильбер, благословенна память праведника, рассказывает, что его отец перед смертью увидел образ своего отца (дедушки Рава Ицхака).
Затем является Ангел Смерти. Он стоит во весь рост с острым мечом в руке. Человек поднимает глаза и видит стены дома, пылающие огнем. Этот образ заставляет все тело человека и его дух трепетать, и его сердце не находит покоя. Человек дрожит от страха и желает укрыться от ужасного зрелища, но не может. Тогда дух его «обходит» все органы и прощается с ними, как человек, который прощается со своими близкими, расставаясь с ними. И, наконец, дух покидает тело (Зоар,гл. Насо, Авода Зара, 20 б).
Когда душа праведника-цадика поднимается вверх, ее сопровождают ангелы, души умерших родственников и друзей, а также души других праведников, которые приветствуют ее: «Он (цадик) отходит к миру, покоится на ложе своем, ходивший в справедливости своей» (Йешаягу 57:2). Они показывают ей место покоя и наслаждения и место наказания. Душа праведника сразу занимает отведенное ей место и начинает наслаждаться Б-жественным Светом, а душа грешника остается в этом мире, пока тело не похоронят в земле (Зоар,гл. Вайехи, Ктубот 104а).
Переходный процесс — возвышение души
Почти все души проходят постепенный не особенно приятный процесс перехода из этого мира в мир Высший (хибут а-кевер). Талмуд в нескольких местах говорит, что червь для умершего гораздо страшнее, чем игла для живой плоти. Поскольку мертвое тело не чувствует, можно понять, что речь идет о мучениях души при виде того, что происходит с телом.
Возвышение души происходит в несколько этапов: 3 дня, 7 дней, 30 дней и 12 месяцев.
Три дня: самый тяжелый траур соблюдается в течение первых трех дней после смерти человека. Тело еще не изменилось, и душа парит над ним, намереваясь вернуться. Когда через три дня она видит, что лицо человека меняется, она начинает уходить (Бэрейшит Рабба, гл. 100).
Книга Зоар предлагает человеку задуматься о своем поведении еще в этом мире, пока есть возможность, описывая, что может произойти в первые три дня после смерти: «И был Йона в чреве рыбы… три дня и три ночи» (Йона 2:1). Это намек на первые три дня нахождения человека в могиле — прежде чем его чрево раскрывается. По истечении трех дней содержимое его внутренностей проливается на лицо и говорит ему: «Возьми то, что ты положил в меня. Ты целыми днями ел и пил и не заботился о бедных, ты не дал им есть с тобой, и они страдали от голода…» (Зоар, Ваякэль).
Семь дней: все семь дней душа мечется от дома к могиле и от могилы к дому и оплакивает тело, как сказано: «Его плоть страдает от боли, и его душа оплакивает его» (Иов 14:22).
Аризаль объясняет, что на том уровне души, который называется нэфеш, душа делится на две части: внешнюю (макиф) и внутреннюю (пними). Каждая из них подразделяется еще на семь частей. Внутренняя часть остается с телом в могиле, а внешняя остается в доме покойного. Каждый из семи дней одна из семи частей внешнего уровня покидает дом траура и перемещается в могилу, а на седьмой день все эти части поднимаются. Поэтому, по мнению Аризаля, необходимо установить надгробие именно в седьмой день. Однако более распространенный обычай — ставить надгробие на тридцатый день.
Тридцать дней и двенадцать месяцев: через три дня после смерти человека судят за действия его рук, ног и глаз. Это продолжается до тридцатого дня. В течение этих тридцати дней нэфеш и тело наказываются вместе. Поэтому душа остается внизу и не поднимается на свое место, как женщина, которая отдаляется от мужа в период ритуальной нечистоты (Зоар, Ваякель).
В течение первых двенадцати месяцев после смерти тело еще не полностью разложилось и душа иногда может спускаться к телу и подниматься обратно. После этого срока душа окончательно поднимается наверх, а тело покоится в земле и ожидает воскрешения из мертвых (Шабат 152 б). Тосафот добавляют: тем не менее, даже после 12 месяцев душа иногда может спускаться в этот мир.
Душа проходит процесс суда и очищения в духовной сфере. Это может включать в себя очищение в Геиноме, где есть верхняя и нижняя «секции», каждая из которых в свою очередь состоит из семи камер.
В конечном итоге, большинство душ удостаивается своего места в Ган-Эдене, где также есть нижняя и верхняя «секции», каждая из которых состоит из семи камер.
Об этом наши мудрецы говорят, что каждый праведник получает место в мире грядущем по своим заслугам, подобно царю, который входит в город со своей свитой. Все они входят через одни ворота, но когда приходит ночь, каждый получает место для ночлега в соответствии со своим рангом (Шабат 152а).
Всевышний приготовляет отдельную корону для каждого праведника (Мегила 15 б).
О том, как мы в этом мире можем помочь душе близкого человека, облегчить процесс очищения и возвышения его души читайте «Как почтить память родственницы?».
Есть ли в иудаизме понятие «жизни после смерти»? Почему о других мирах ничего не сказано в Торе? Неужели единственный существующий мир — это тот, в котором мы живем?
Существование других миров — это одна из самых интересных тем иудаизма. На самом деле, существовать может великое множество миров, но только один из них считается самым значительным из всех.
В Торе на эту тему ничего не говорится. И, несмотря на то, что рассуждения о такой возможности появились в книгах поздних пророков, в Пятикнижьи тема жизни после смерти не обсуждается.
Разумеется, есть утверждение, согласно которому после смерти человека его душа предстает перед Великим Судом, но уже не в этом мире. Ярким примером такого Суда является история Каина и Авеля.
Оба сына Адама и Хавы приносили Всевышнему дары; Творцу больше нравились приношения Авеля, а не Каина; из зависти и ревности Каин убил Авеля. Конец истории. Но нет, постойте! Сначала Тора говорит, что Авель был угоден Б-гу, и вдруг он погибает! А Каин, не приносящий Создателю столько радости, спокойно удаляется! Это что — награда за добро?
Смысл ясен и прост: жизнь не всегда справедлива. Но Б-г в долгу тоже никогда не останется. Правосудие свершится, но позднее.
Почему же в Торе не упомянуты другие миры? Зачем было оставлять описание этого вопроса поздним пророкам?
А потому, что Тора рассказывает нам о жизни в этом мире, а не в будущем. В то время, как другие религии обещают праведникам красивую жизнь в раю, подробно описывая все блага, ожидающие там благочестивого человека, иудаизм не рассматривает эти проспекты в качестве хорошей мотивации для праведной жизни в этом мире. Всевышний хочет, чтобы мы исполняли заповеди и творили добро только по той причине, что это — единственно правильный образ жизни.
Есть будущий мир, в котором праведники будут вознаграждены, а грешники — наказаны; об этом твердят все пророки, и мы верим в это. Но кто рассудит праведников с грешниками? Не мы! Только Всевышний. А наше дело — свершить свой выбор сейчас, в этой жизни. Наша миссия заключается в исполнении заповедей, борьбе со злом и привнесении в этот мир Б-жественного Света.
Без веры в жизнь после смерти нет истинной правды, нет справедливости. Вот когда убийцы, каины этого мира, спокойно скрываются с места преступления! Но придавая новый смысл жизни после смерти, превышающий значение смысла и цели жизни в этом мире, мы покушаемся на святость и ценность жизни самой по себе.
Иудаизм придерживается иного подхода. Давайте оставим решение о будущем мире Б-гу; и будем работать над исправлением этого мира. Начиная с самих себя.
Добрый день! В этой публикации я, как и обещала расскажу о представлениях древних евреев о загробном мире. В предыдущих публикациях я рассказала историю формирования иудаизма , краткую историю еврейского народа и о традициях Кашрут и Шаббат .
В Ветхом завете имеются упоминания о шеоле - царстве мёртвых, во многом близкие к месопотамским представлениям, что и неудивительно, поскольку евреи - это одно из семитских племен, во II тыс. до н.э. обитавших на территории Месопотамии.
Шеол - это подземный загробный мир:
Существовали и другие названия подземного мира - "страна безмолвия", "земля забвения", "долина смертной тени", "погибель", "низший мир", "источник истребления", "врата смерти".
В книге пророка Исаии [5:14] он описан неким существом, страшным чудовищем, которое проглатывает мёртвых, смыкая над ними свою пасть. Как и в Книге пророка Аввакума [2:5], где тоже подтверждается наличие у Шеола пасти говорится, что утроба его вечно ненасытна.
Ранние библейские тексты рассматривают шеол как место посмертного обитания для всех душ:
Только самые страшные грешники проваливаются сквозь землю и нисходят в шеол живыми, как описано в книге Числа [16:30-33]. Заключенные в шеоле души испытывают мучения: они "окованы скорбью и железом", пребывают в непроницаемой тьме и в хаотическом "неустройстве", говорит Книга Иова [10:21-22].
В пророческих книгах рассказывается, что царей-тиранов в шеоле заживо поедают черви. А «человеконенавистники» предаются огню ярости бога:
“ибо огонь возгорелся во гневе Моем, жжет до ада преисподнего, и поядает землю и произведения её, и попаляет основания гор” [Второзаконие 32:22].
"Богопротивниками" тёмные силы шеола овладевают ещё при жизни: на них набрасывается "первенец смерти" и низводит их к демоническому "царю ужасов" [Книга Иова 18:13-14].
Кроме умерших грешников в шеоле обитают еще различные злые духи, мучающие души умерших.
В "Книге Иова", которую большинство исследователей относят к IV в. до н.э., а некоторые считают более древним, среди жалоб Иова есть и такая:
"Для чего не умер я, выходя из утробы, и не скончался, когда вышел из чрева?"
И далее он говорит, что в таком случае лежал бы с царями и советниками, и характеризует этот загробный мир:
"Там беззаконные перестают наводить страх, и там отдыхают истощившиеся в силах. Там узники вместе наслаждаются покоем и не слышат криков приставника. Малый и великий там равны, и раб свободен от господина своего"
Здесь загробный мир предстает как место покоя и отдыха, что противоречит другим высказываниям о шеоле, причем даже тем, которые имеются в этой же книге. Возможно, здесь имеется в виду особая область шеола - "место покоя" для избранных, но других упоминаний об этом месте в Ветхом завете нет.
Еще один любопытный момент - это сомнения Иова в существовании загробного мира:
Возможно, что основанием для сомнений стала, широко распространенная в древнем иудаизме, идея о том, что основное наказание осуществляется не на том, а на этом свете. Божественное наказание настигало живых, и если не самих провинившихся, то их потомков. В Ветхом завете бог изображается как "не оставляющий без наказания, наказывающий вину отцов в детях и в детях детей до третьего и четвертого рода" [Исход 34:7].
И о как самом страшном таком наказании говорится в той же "Книге Иова":
"Ни сына его, ни внука не будет в народе его; и никого не останется в жилищах его"
Косвенное свидетельство такого же рода дает нам третья глава книги Бытие, где описывается грехопадение людей и изгнание их из рая: среди проклятий, которые бог обрушивает на людей, нет ни одного слова о наказаниях в загробном мире. Бог просто закрывает доступ в райский сад.
Соответственно, и воздаяние в иудаизме в значительной степени связывается именно с земной жизнью. Так, даже в Талмуде, в связи с учением о спасителе – мессии, возникшем в послепленный период и под явным влиянием зороастризма, с его приходом связывается и торжество богоизбранного народа на земле, и значительное улучшение жизни. "В дни мессии" мир будет обновлен. А в момент его появления, земля, согласно Талмуду, станет производить "ежедневно новые плоды, женщины станут ежедневно рожать, а земля - приносить хлебы и шелковые одеяния" [Шаб., 30б], люди достигнут 1000 лет от роду, прекратятся болезни, распри и войны.
Примечательно, что, как и в шумеро-аккадской мифологии, в древнем иудаизме практически нет учения о месте загробного блаженства. Рай упоминается во второй книге Бытия, но там это место на земле – в Эдеме на востоке, описан он очень кратко - как прекрасный сад, полный плодовых деревьев: "И насадил Господь Бог рай в Едеме на востоке" [Бытие 2:8], там текут четыре реки.
Именно в этот сад бог поместил Адама и Еву и из него изгнал после грехопадения.
Кстати, а вы знаете, что бог не выгонял Еву из рая?
В 3 главе книге Берейшит, иудейский аналог книги Бытия, говорится:
3 И выслал (обратно) его Элоhим Йеhова из сада Эйдэна, возделывать землю, из которой он взят.
24 И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Эйдэнского керувим с огненным лезвием меча вращающегося, чтобы охранять путь к дереву жизни.
И нигде нет упоминания об изгнании Евы.
У меня есть версия, почему так получилось. Дело в том, что когда, после нарушения запрета, бог спрашивает о причинах. Ева сваливает вину на змея, что, конечно, не хорошо, но в сравнении с тем, что Адам перекладывает вину на самого творца, выглядит уже не так страшно.
12 И сказал Адам: "Жена, которую Ты дал мне, она дала мне от дерева, и я ел".
Видимо, поэтому основные проклятия бога звучат в адрес Адама, но и Еве, и змею тоже достается.
Из текста нельзя с уверенностью сказать, что изгнание из рая - это наказание за грехопадение. Ведь его бог придумал для того, чтобы не позволить Адаму жить вечно.
22 И сказал Элоhим Йеhова: "Вот, Адам стал единственным, в ком есть добро и зло, и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не поел, и не стал жить вечно".
Заметили, что речь опять идет об Адаме? Так почему же Ева оказалась за пределами райского сада?
Думаю, потому, что “к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою". [Берейшит 3:16]. Говоря иначе: сама ушла за мужем.
Можно, конечно, придерживаться версии, что женщина для древнего народа имела мизерное значение по сравнению с мужчиной, дальнейший текст Священного Писания это подтверждает, потому Бог просто не снизошел до того, чтобы выгнать Еву. Однако, судя по тому как много внимания уделяется именно этой женщине, она - исключение.
Вернемся к представлениям о рае. У пророков это скорее образ того состояния, в котором люди будут пребывать в царстве мессии. В книге Бытие Эдем находится на востоке. Большинство ученых предполагают, что это территория Месопотамии, хотя есть версии по которым рай мог быть на Армянском нагорье и, даже, в Индии.
По более позднему учению, бог забрал рай с земли и поместил его на небо - именно эта идея получит дальнейшее развитие в христианстве и исламе.
С ориентацией на земную жизнь связана еще одна идея иудаизма, получившая распространение в послепленный период и также связанная с зороастризмом - это вера в грядущее воскрешение, выражающая чаянья праведников:
"Но Бог избавит душу мою от преисподней, когда примет меня"
В другом же псалме она проглядывает уже более определенно:
"Ибо Ты не оставишь души моей в аде и не дашь святому Твоему увидеть тление"
Датировка данных псалмов затруднительна. Известно, что окончательная их редакция относится к III в. до н.э., но многие псалмы восходят к допленному периоду.
Определенный намек на грядущее воскресение дает и Первая книга Царств, где говорится, что обычных грешников "Господь умерщвляет и оживляет, низводит в шеол и возводит. " [1-ая книга Царств 2:6]. Книги Царств, созданные, по-видимому, в VI в. до н.э. прошли редактирование в период Вавилонского пленения.
Из всех книг Ветхого завета, входящих в еврейский канон, надежда на будущее воскресение наиболее отчетливо прослеживается в "Книге пророка Даниила":
"И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление. И разумные будут сиять, как светила на тверди, и обратившие многих к правде - как звезды, вовеки, навсегда"
Согласно библейскому тексту, Даниил в период Вавилонского плена жил при дворе царя, и был жив еще и при Кире Персидском. Поэтому идея будущего воскресения вполне могла быть заимствованной.
Любопытную трансформацию претерпевает в иудаизме образ бога зла – Ангро-Маньи. Любая монотеистическая религия сталкивается с проблемой происхождения зла. В политеистических религиях Древнего мира все боги могут совершать как добрые, так и злые поступки относительно друг друга и людей. В зороастризме утверждается изначальное существование двух полярных богов, один из которых воплощение добра, а другой - зла. В монотеистическом же иудаизме данная проблема решается достаточно противоречиво: источником зла оказываются Люцифер (Сатана) - высший из сотворенных ангелов, и другие ангелы, вместе с ним восставшие против бога. Сатане же теперь приписывается вина за грехопадение людей, т.е. это он соблазнил Еву, и он же становится владыкой ада.
Дальнейшее развитие идеи загробного мира и посмертной души человека получают в Талмуде. Там нет принципиально новых идей относительно загробного мира, но в нем есть интересные рассказы об обитателях шеола, которые упоминались в ТаНаХе: например, там говорится о шедим. Это некие существа, которым приносили в жертву животных и даже своих детей: "приносили жертвы бесам, а не Богу" [Второзаконие 32:17]. Среди них есть косматые бесы - сеирим.
Мидраш наделяет их крыльями как у ангелов и возможностью добраться до небес и узнать будущее, но в отличии от божьих помощников, шедим питаются, размножаются и умирают. Согласно преданию у них птичьи лапы, они учат колдовству, могут вселяться в людей, наводить безумие и порчу. Они произошли от Адама и Лилит или от Лилит и Самаэля - начальника демонов, вечного противника архангела Михаила, отождествляемого с Сатаной. Любопытно, что его имя в переводе - это два слова “яд” и “бог”.
Лилит – это злой дух, который в Библии упоминается лишь однажды.
Согласно Талмуду, она овладевает мужчинами против их воли с целью родить от них детей, поэтому не рекомендуется мужчинам ночевать в доме одним. По одной из версий, Лилит была первой женой Адама, которую бог создал из глины. У них сразу же возник спор, потому что женщина требовала от Адама признать ее равной, так как они оба сделаны из одинакового материала. Не сумев убедить мужчину, Лилит взмахнула крыльями и улетела. Бог отправил за ней в погоню трех ангелов, но женщина отказалась вернуться и заявила, что будет вредить новорожденным. Тогда ангелы взяли с неё клятву: она не должна входить в дом, в котором увидит их самих или их имена, и наложили наказание: ежедневно будут умирать сто из её детей. В заговорах для роженицы и новорожденных вместо Лилит выступает Первая Ева, о которой сообщается, что она "обратилась в прах еще до сотворения Второй Евы". В мидрашах говориться о двух Лилит: старшей и младшей. Первая - жена Самаэля, вторая - Асмодея - сластолюбивого демона искусителя.
В ветхозаветных апокрифах шеол часто отождествляется с геенной, он предстает "огненной бездной", где текут пламенеющие реки для "исцеления духа" грешников. Согласно талмудическим сказаниям, шеол находится не под землей, а как бы в ином пространстве, за "горами тьмы", так что из него виден рай, и наоборот. Шеол становится преградой, "огненным мечом", охраняющим путь к древу жизни, чтобы злые не приобщились к вечности и, тем самым, не увековечили зло. К нему ведут трое ворот: одни расположены близ Иерусалима, вторые – в пустыне, а третьи – на дне морском; в то же время у шеола 40 тысяч входов. Он в 60 раз больше рая, и в 3600 раз больше земного шара. Иудеи верили, что путешественники, приближающиеся в море или в пустыне к таким воротам, слышат душераздирающие вопли терзаемых там грешников. Есть трактаты, где шеол описывается подробнее, например, он разделен на семь отделений и в каждом последующем огонь в 61 раз жарче, чем в предыдущем, а глубина каждого из них – 300 лет ходьбы.
В шеоле заканчивает свой путь огненная река, которая начинается под Престолом славы и, обойдя вселенную, изливается на грешников. Шеол, выполняя роль своеобразного чистилища, способствует избавлению душ от злобы и нечистоты. Для каждого грешника определяется срок, который он проведет в преисподней, и только закоренелые грешники мучаются там больше года, после чего отправляются на небеса. Половину своего срока в шеоле они проводят в огне, а другую половину – на льду. Причем, когда души отправляются к двум ледяным горам, то тайно приносят оттуда снег! Рассыпают его и уменьшают силу пламени, т.е. грешат даже в шеоле. Виды наказаний в преисподней символизируют караемые ими грехи. В праздники души освобождаются от мук. Это касается и субботы. А в конце времен ангелы Михаил и Гавриил откроют врата шеола и "выведут за руку" всех провалившихся туда.
В Талмуде находит развитие и идея мессии – спасителя, который совершит праведный суд, воздаст людям по заслугам и возвратит души умерших в их тела. Но прежде чем появится на земле мессии, придут девять его предвестников. Среди них роль первосвященника, который "совершит помазание мессии", воскресит мертвых и "откроет храмовую утварь времен мессии", отведена Илье Пророку.
Иудеи верили в возможность вызывать тени (души) умерших и беседовать с ними. Так, библейский царь Саул приказал волшебнице вызвать тень умершего Самуила.
Вера в духов зафиксирована и в Талмуде, который не только допускает наличие бесчисленных демонов обоего пола, земных и водных, дневных и ночных, но в нем разработана даже специальная рецептура для борьбы с ними.
Как Вы успели заметить, представления о шеоле в иудаизме, и в целом, религия евреев - это переломный момент в формировании религиозного мировоззрения. Представьте себе воронку в которую “вливались” идеи разных древних культур, в том числе и самих евреев, а “выливались” концепции, которые легли в основу мировых религий христианства и ислама, и потому являются актуальными и сегодня.
Ставьте лайк, если Вам было интересно, делитесь в соц. сетях, подписывайтесь на канал Культурология для всех
Другие статьи по культурологии Вы можете выбрать для чтения перейдя на Карту канала
Видео-версию обзора о загробном мире древних евреев Вы можете посмотреть на моем ютуб-канале:
Смерть в Еврейской Библии означает исхождение из человеческого тела дыхания-души-духа. Семантическое поле этих понятий в языке ЕБ выражается словами nep̄eš, nəšama и ruaḥ. Чётких границ в значении и употреблении данных слов нет, но всё же определённую градацию провести можно. Слово nep̄eš первоначально имело значение «горло», из которого со временем развились смыслы «дыхание», «живое существо», «душа». Оно является наиболее «материальным» из вышеуказанных слов (обитатели Шеол никогда не называются nep̄eš), наиболее же «имматериальным» является слово ruaḥ. Хотя первоначально оно имело (и сохраняет в ЕБ) значения «дыхание» и «ветер», им также обозначается исходящий от божества дух, который даёт человеку жизнь: «Отнимешь дух (ruaḥ) их – умирают и в прах свой возвращаются; пошлёшь дух (ruaḥ) твой – созидаются (yibbare’un)» (Пс. 103, 29-30); «И возвратится прах (‘ap̄ar) в землю, чем он и был, а дух (ruaḥ) возвратится к богу (ha’elohim), который дал его» (Еккл. 12, 7).
Что касается слова nəšama, то оно занимает срединное положение. Иногда оно используется в качестве синонима слова nep̄eš: «После этого заболел сын этой женщины, госпожи дома, и болезнь его была так сильна, что не осталось в нём дыхания (nəšama)… И услышал Яхве голос Илии, и возвратилась душа (nep̄eš) отрока сего в него, и он ожил (yeḥi)» (3 Цар. 17, 17, 23). В других случаях оно служит синонимом слову ruaḥ: «Дух (ruaḥ) Эла создал меня (‘aśatəni), и дыхание (nəšama) Шаддая дало мне жизнь (təḥayyeni)» (Иов. 33, 4); если бы бог «взял к себе дух (ruaḥ) её и дыхание (nəšama) её, вдруг погибла бы всякая плоть, и человек возвратился бы в прах» (Иов. 34, 14-15). В яхвистском рассказе о сотворении человека nəšama означает божественный дух, а nep̄eš – существо, приведённое им к жизни: «И слепил бог Яхве человека (ha’adam), прах из земли (‘ap̄ar min-ha’adama), и вдунул в нос его дыхание жизни (nišmat ḥayyim), и стал человек душою живою (nep̄eš ḥayya)» (Быт. 2, 7).
Яхве изгоняет человека из сада Эдена, опасаясь, что тот станет жить «вечно»: «И сказал бог Яхве: вот, человек (ha’adam) стал как один из нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простёр он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно (lə‘olam)» (Быт. 3, 22). Однако далее мы узнаём, что жить «вечно» люди перестали лишь во времена Ноя: «И сказал Яхве: не вечно духу моему пребывать (?) в человеке, потому что (?) он – плоть (lo-yadon ruḥi ḇa’adam lə‘olam bəšaggam hu(’) ḇaśar); пусть будут дни его сто двадцать лет» (Быт. 6, 3). Еврейское слово ‘olam («вечность») означает отнюдь не бесконечную продолжительность времени, а лишь его длительный промежуток. Быт. 5 указывает годы жизни Адама и его ближайших потомков (Адам – 930 лет, Сиф – 912 лет, Енос – 905 лет, Каинан – 910 лет, Малелеил – 895 лет, Иаред – 962 лет, Мафусал – 969 лет, Ламех – 777 лет). Именно такой промежуток времени (примерно тысячу лет) понимал под «вечностью» (‘olam) автор Быт. 6, 3, говоря о решении Яхве в ответ на развращение человека лишить его «вечной жизни». Но подразумевается ли под «вечной жизнью» в Быт. 3, 22 то же самое или что-то другое?
Как видим, вопросов много, и ни на один из них нельзя дать однозначного ответа. Авторы яхвистского повествования о сотворении человека не предложили чёткого объяснения причин прихода в человеческий мир смерти – возможно, потому что они вообще не собирались этого делать.
Загробный мир в Еврейской Библии
Самым частым обозначением загробного мира в Еврейской Библии (употребляется 65 раз) является слово обычно женского рода с неясной этимологией Шеол (šə’ol). В качестве синонима Шеол используется слово Аваддон (производное от глагольного корня ’bd «гибнуть»): «Шеол и Аваддон – перед Яхве, тем более сердца сынов человеческих» (Притч. 15, 11); «Шеол и Аваддон – ненасытимы; так ненасытимы и глаза человеческие» (Притч. 27, 20); «Шеол обнажён (здесь м.р.) перед ним, и нет покрывала Аваддону» (Иов. 26, 6). Также для обозначения загробного мира ЕБ часто употребляет слова со значением «яма» (bor и šaḥat): «Жизнь моя приблизилась к Шеол, я причтён к нисходящим в Яму (bor)… Ты положил меня в Яму нижнюю (bor taḥtiyyot), во Мрак (maḥašakkim), в Глубину (məṣolot)» (Пс. 87, 4-7); «Душа его приближается к Яме (šaḥat) и жизнь его – к Моту» (Иов. 33, 22) и т.д. По всей видимости, этими словами назывались ямы в иудейских пещерных гробницах, куда сбрасывали останки с погребальных скамей, когда эти скамьи требовались для новых захоронений.
Поскольку загробный мир находится внизу, как внизу находится и нижняя водная бездна, в ЕБ возможно пересечение и частичное или полное совпадение этих понятий: «Да не увлечёт меня стремление Вод (mayim), да не поглотит меня Глубина (məṣula), да не затворит надо мною Яма (bor) зева своего» (Пс. 68, 16); «Силки Мота (mawet) объяли меня, и потоки Велиала (bəliyya‘al) устрашили меня; силки Шеол облегли меня, и сети Мота опутали меня. В беде моей я призвал Яхве, и к богу моему воззвал… И явились потоки вод (’ap̄iqe mayim), и открылись основания земного круга (mosədot teḇel) от прещения твоего, Яхве, от порыва дыхания ноздрей твоих (nišmat ruaḥ ’appeḵa). Он (т.е. Яхве) простёр [руку] с выси и взял меня, и извлёк меня из вод великих (mayim rabbim)» (Пс. 17, 5-7, 16-17).
Обитатели Шеол – безличные призрачные тени, в буквальном смысле забытые богом: «Я стал, как человек без силы, между мёртвыми брошенный, как убитые, лежащие во гробе, о которых ты уже не вспоминаешь и которые от руки твоей отринуты» (Пс. 87, 5-6). Общение с Яхве возможно только для живых, о чём заявляет после исцеления от смертельной болезни иудейский царь Езекия: «Ты избавил душу мою от Ямы погибели (šaḥat bəli). Шеол не славит тебя, Мот не восхваляет тебя, нисшедшие в Яму (bor) не уповают на истину твою. Живой, только живой прославит тебя, как я ныне» (Ис. 38, 17-19).
О невозможности для мёртвых общения с богом неоднократно говорят Псалмы: «Обратись, Яхве, избавь душу мою, спаси меня ради милости твоей, ибо в Моте нет поминания тебя, в Шеол кто будет славить тебя?» (Пс. 6, 5-6); «Что пользы в крови моей, когда я сойду в Яму (šaḥat)? будет ли прах славить тебя? будет ли возвещать истину твою?» (Пс. 29, 10); «Разве будет возвещаема во Гробе (qeḇer) милость твоя, и верность твоя – в Гибели (’aḇaddon)? Разве познают во Мраке (ḥošeḵ) чудеса твои, и праведность твою – в Земле забвения (’ereṣ nəšiyya)?» (Пс. 87, 12-13).
Отсутствие посмертного воздания в Еврейской Библии
В Шеол после смерти нисходят все люди независимо от их нравственных качеств. Оплакивая предполагаемую смерть Иосифа, праотец Иаков сетует: «с печалью сойду к сыну моему в Шеол» (Быт. 37, 35); опасаясь за Вениамина, он говорит остальным сыновьям, что если с ним случится беда, «сведёте вы седину мою с печалью в Шеол» (Быт. 42, 38; то же: 44, 29; 44, 31). Умирающий Давид наставляет Соломона отомстить своим врагам – Иоаву: «Поступи по мудрости твоей, чтобы не отпустить седины его мирно в Шеол» (3 Цар. 2, 6), и Семею: «Ты же не оставь его безнаказанным…, чтобы низвести седину его в крови в Шеол» (3 Цар. 2, 9). Вызванный из Шеола праведный Самуил обещает неправедному Саулу: «Завтра ты и сыны твои будете со мною» (1 Цар. 28, 19).
Никакого разделения на праведников и грешников в Шеол не предполагается, как и не предполагается награды для первых и наказания для вторых. Стандартная иудейская система наград и наказаний сформулирована девтерономическими авторами при описании завета, заключённого Израилем с Яхве накануне перехода Иордана: «Вот, я сегодня предложил тебе жизнь и добро, смерть и зло. Если будешь… любить Яхве, бога твоего…, то будешь жить и размножишься… Если же отвратится сердце твоё…, то вы погибнете и не пробудете долго на земле, для овладения которою ты переходишь Иордан» (Втор. 30, 15-18).
Нигде в девтерономическом корпусе не упоминаются никакие загробные награды или наказания: «Если вы будете слушать заповеди мои, которые заповедую вам сегодня, любить Яхве, бога вашего, и служить ему от всего сердца вашего и от всей души вашей, то дам земле вашей дождь в своё время, ранний и поздний; и ты соберёшь хлеб твой и вино твоё и елей твой; и дам траву на поле твоём для скота твоего, и будешь есть и насыщаться. Берегитесь, чтобы не обольстилось сердце ваше, и вы не уклонились и не стали служить иным богам и не поклонились им; и тогда воспламенится гнев Яхве на вас, и заключит он небо, и не будет дождя, и земля не принесёт произведений своих, и вы скоро погибнете с доброй земли, которую Яхве даёт вам» (Втор. 11, 13-17) и т.д. Все девтерономические награды и наказания, самый подробный список которых приведён в Главе 28 Книги Второзакония, касаются земной жизни.
По убеждению девтерономистов, Яхве награждает послушных ему долгой жизнью, а непослушных наказывает преждевременной смертью. Именно в этом смысле надлежит понимать слова из девтерономической по происхождению молитвы Анны: «Яхве умерщвляет и оживляет (memit uməḥayye), низводит в Шеол и возводит» (1 Цар. 2, 6); под «оживлением» и «возведением» здесь имеется в виду спасение от смерти ранее установленного человеку срока. Подобные воззрения можно обнаружить уже в амарнских письмах XIV в. до н.э., в которых правители Ханаана обращаются к фараону и египетским властям, по всей видимости, цитируя гимны ханаанейским богам (Ваалу?): «Ты оживляешь меня и ты умерщвляешь меня» ([at]-ta du[-ba]l-la-ta-an-ni | [ù] at-ta du-uš-mi-it-an-ni) (EA, 169.7-8); «Вы оживляете нас и вы умерщвляете нас» (at-tu-nu tu-ša-ab-li-tu-na-nu | ù at-tu-nu | ti-mi-tu-na-nu) (EA, 238.31-33).
Точно такой же точки зрения придерживаются авторы Псалмов. Молящийся выражает убеждение, что Яхве не позволит ему умереть раньше времени: «Ты не оставишь души (nep̄eš) моей Шеол и не дашь праведному твоему увидеть Яму (šaḥat), ты укажешь мне путь жизни» (Пс. 15, 10-11); «Бог (’elohim) искупит душу (nep̄eš) мою от руки Шеол, ибо он примет меня» (Пс. 48, 16); «Яхве, ты поднял из Шеол душу (nep̄eš) мою, сохранил мне жизнь, чтобы не сойти мне в Яму (bor)» (Пс. 29, 3). Для своих противников он надеется на прямо противоположное: «Ты, боже (’elohim), низведёшь их в Яму погибели (bor šaḥat); кровожадные и коварные не доживут и до половины дней своих» (Пс. 54, 24).
Более поздние авторы литературы Премудрости осознают несостоятельность наивной веры в прижизненные награды и наказания, но взамен ничего предложить не могут: «Всему и всем – одно: одна участь праведнику и нечестивому, доброму и злому, чистому и нечистому, приносящему жертву и не приносящему жертвы; как добродетельному, так и грешнику; как клянущемуся, так и боящемуся клятвы… Мёртвые ничего не знают, и нет им уже воздаяния (śaḵar)» (Еккл. 9, 2, 5).
Вопрос о справедливости божественных наград и наказаний – основная тема Книги Иова. Как и Екклесиаст, Иов не согласен с мнением девтерономистов о прижизненном воздаянии: «Один умирает в самой полноте сил своих, совершенно спокойный и мирный; внутренности его полны жира, и кости его напоены мозгом. А другой умирает с душою огорчённою, не вкусив добра. И они вместе будут лежать во прахе, и червь покроет их» (Иов. 21, 23-26). Никакого воздаяния за гробом он тоже не видит: «Нисшедший в Шеол не поднимется, не возвратится более в дом свой, и место его не будет уже знать его» (Иов. 7, 9-10); «Отойду, – и уже не возвращусь, – в страну тьмы и сени смертной, в страну мрака, каков есть мрак тени смертной, где нет устройства, где темно, как самая тьма» (Иов. 10, 21-22); «Если бы я и ожидать стал, то Шеол – дом мой; во тьме постелю я постель мою; яме (šaḥat) скажу: ты отец мой, червю: ты мать моя и сестра моя. Где же после этого надежда моя? и ожидаемое мною кто увидит? В Шеол сойдёт она и будет покоиться со мною в прахе» (Иов. 17, 13-16).
Желающие найти в Еврейской Библии веру в посмертное воздаяние зачастую обращаются к тексту Иов. 19, 25-27. Присутствующее в этом отрывке выражение mibbəśari двусмысленно – оно может значить как «вне моей плоти», так и «из моей плоти». Однако принятие первого варианта означало бы, что этот отрывок противоречит смыслу всей Книги Иова. Общий контекст заставляет отдать предпочтение второму варианту: «Я из плоти моей (mibbəśari) узрю бога, которого я узрю сам; мои очи увидят (‘enay ra’u), а не чужие» (Иов. 19, 26-27); см. в конце книги об осуществлении этой надежды: «Теперь моё око увидело тебя (‘eni ra’atəḵa)» (Иов. 42, 5). О таком же посюстороннем созерцании бывшим грешником лика бога после раскаяния на пороге смерти говорит друг Иова Елиуй: «Будет молиться богу, а тот – милостив к нему; будет с радостью видеть лицо его» (Иов. 33, 26).
Заканчивается Книга Иова новым утверждением девтерономизма – её герой за свою праведность получает больше материальных благ, чем имел прежде, множество детей и долголетие: «После того Иов жил сто сорок лет, и видел сыновей своих и сыновей сыновних до четвёртого рода; и умер Иов в старости, насыщенный днями» (Иов. 42, 16-17). Как бы ни был праведен Иов, и его, как всех, ждёт неизбежное нисхождения навсегда в безличный загробный мир без всякой надежды на последующее воздание.
Читайте также: