Дот хатчинсон сад бабочек описание
Обновлено: 07.07.2024
Прекрасный сад бабочек, где балом правит добрый Садовник, а по совместительству насильник и безжалостный убийца. Бедные, бедные бабочки.
Доброго всем времени суток!
Сегодня мой отзыв о книге Дот Хатчинсон "Сад бабочек". Несколько лет назад книга стала бестселлером и была переведена на многие языки мира. Обложка книги с татуировкой бабочки на обнажённом женском теле часто попадалась мне в качестве рекламы на различных сайтах, но особого интереса на тот момент не вызвала.
Прочитать ее я решилась только недавно, по совету старшей дочери, у которой от произведения осталось неоднозначное впечатление и ей хотелось с кем-нибудь обсудить книгу. В принципе я не любитель триллеров, ужастиков и прочего хоррора, но дочь заверила, что это психологический триллер и мне, как человеку увлекающему психологией будет интересно.
Кстати, наводочка - данное издание было приобретено на любимой полке в магазине Фикс Прайс всего за 99 рублей.
Сюжет:
(это не спойлер, а всего лишь вольное изложение аннотации на обложке).
Повествование романа начинается как бы с конца, т.е. мы знаем финал и нам предстоит восстановить последовательность событий, происходит это в полицейском участке, куда доставлена молодая девушка, но кто она жертва или сооучастница страшного преступления предстоит только узнать.
Может ли быть прекрасный сад с волшебными цветами и водопадом быть адом? Может, если это сад, где живут похищенные девушки, в возрасте от 15 до 21 года и распоряжается их жизнью Садовник - миллионер, он же по совместительству насильник, убийца и коллекционер бабочек, бабочек выбитых на спине у каждой из девушек.
Век бабочек недолог, ведь со временем они теряют свою привлекательность, а в своей памяти Садовник хочет оставить только яркое впечатление и поэтому, как только девушке в его гареме исполняется 21 год он навсегда запечатлевает ее красоту в фольмагидной смоле, тем самым даря ей "вечную жизнь". Но можно не дожить и до этого возраста, если ты не смог пережить факт похищения и выйти из депрессии, если ты серьёзно болен или если девушка оказывается беременной.
Нормальные люди в свои дни рождения говорят: «Ух! Еще на год старше!» Мы воспринимаем их немного иначе: «Черт. Еще годом меньше».
Продолжается этот ад, не много не мало. 30 лет.
30 лет пропадают девушки и никто не знает о их нахождении, 30 лет - безнаказанности и ужаса, только потому что психически больной человек возомнил себя вершителем судеб и жизней других людей.
Персонажи:
Майя она же Инара -(Садовник не только меняет жизнь девушек, но даже имя у них теперь в соответствии с его вкусом) - девушка от имени которой и доносит все происходящее автор. Юная, одаренная аналитическими способностями и умом девушка, обладающая даром эмпатии и смелостью. Она негласный лидер среди девушек и фаворитка у Садовника.
Жизнь Майи и до Сада была непроста, представленная сама себе с 6 лет девушка умеет за себя постоять, хорошо разбирается в людях и при этом контролирует свои эмоции, что позволяет ей не сломаться в данных условиях, а также поддержать других девушек.
Именно "поддержка"друг друга позволяет девушкам выжить, в этом гареме нет афер и зависти, ведь исход для всех одинаков, так зачем тратить оставшиеся годы на негатив, его и так вокруг было предостаточно. Майя является координатором новеньких девочек в Саду, помогает им адаптироваться в сложившихся условиях и смириться с ситуацией.
– Кто-то ломается и живёт с этим. А кто-то вновь собирает себя по кусочкам и при этом не скрывает шрамов.
Садовник- кто такой таинственный Садовник, получивший абсолютную власть над девушками?
Почему он таким стал? Что стало первопричиной: какая травма, событие привели его воспаленный мозг к подобной фантазии.
К сожалению, автор не даёт объяснения, кроме информации, что отец Садовника коллекционировал бабочек и был к ним сильно привязан. Вот здесь мне хотелось бы поподробней.
Миллионер, заботливый муж и сын в одной жизни и безжалостный убийца в другой.
Считает ли Садовник себя негодяем? Думаю нет, ведь он искренне заботится о своих Бабочках и любит каждую из них всем сердцем.
Помните интервью Ксении Собчак с скопинским маньяком Моховым, ведь даже отсидев свой срок он абсолютно не считал себя раскаивался в содеянном, думаю и Садовник был уверен, что не является злым гением, а лишь ценителем прекрасного.
Эвери и Десмонд - сыновья Садовника. Один жестокий садист и изверг, который ради развлечения может покалечить, а то и убить девушку. Садовник старается оберегать девушек от жестоких игр сына, но мне кажется он сам его немного боится.
И второй сын - узнав о таинственном месте он испытывает шок и ужас, но не может переступить грань и предать своего отца, т.е. сдать его правосудию и тем самым спасти девушек.
Что понравилось:
Сама идея и сюжет не может оставить равнодушным. Возможно, автор не оригинален и подобные сюжеты уже есть в мировой литературе, ведь недаром книгу "Сад бабочек" сравнивают с книгами "Коллекционер" Фаулза и "Парфюмер" Зюскинда , но Хатчинсон по своему передала проблему жестокости в купе с психическим расстройством, приправив роман проблемами воспитания и безразличия современного мира.
Нью-Йорк славен тем, что никто и никогда не задает тебе вопросов. Понимаете, это одно из тех мест, куда едут все. Это мечта, это цель. Место, где можно скрыться среди миллионов людей, желающих того же. Никого не волнует, откуда ты и почему уехал, потому что все сосредоточены на себе и на своих желаниях. У Нью-Йорка такая богатая история, но все, кто там живет, думают лишь о будущем. Даже если ты из Нью-Йорка, то все равно можешь где-нибудь исчезнуть, и никто тебя не найдет.
К большому сожалению, людей, страдающих различного рода отклонениями предостаточно. Казалось бы, что плохого в коллекционировании? Кто-то коллекционирует монеты, марки, автомобили а кто-то людей. И понять суть такого коллекционирования здоровому человеку к сожалению или к счастью не под силу.
Сюжет страшен, но в книге нет страшных сцен насилия или убийств, весь ужас состоит в моральном "переваривании " прочитанного.
Слог и стиль автора мне пришёлся по душе. Читается книга легко и от нее практически не возможно оторваться.
Порадовал ли меня финал книги? Он был предсказуемым, но нотки интриги автор поддержал до последней страницы.
Мои эмоции:
Они переполняли: ужас, возмущение, жалость..
А в конце книги, когда по сюжету в Сад попала 12 летняя девочка слезы не заставили себя ждать.
Эмоции зашкаливали и после прочтения: обсудили с дочерью, разобрали героев, мотивы, дальнейшие судьбы персонажей.
Не скрою, по мере прочтения книги в голове возникало множество вопросов к автору и несостыковок по сюжету. Например, неужели девушки не могли объединиться и напасть на насильников или неужели за 30 лет у жены Садовника не возникла идея посетить крытый сад находящийся рядом с ее домом..ну и множество других деталей.
Книга "Сад бабочек " не смотря на свою неоднозначность мне все же понравилась, единственное не хватило информации о Садовнике и о наказании которое ждало его и младшего сына: один удерживал, насиловал и убивал, другой - знал и молчал.
Книга не для всех, возможно кто-то оценит ее, как больную фантазию автора, но в целом "Сад бабочек" оказался совсем не плох, если туда не попасть. Рекомендую.
Сад бабочек (ЛП) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Сад бабочек (ЛП) - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Дот Хатчисон– Я люблю тебя, Майя, и клянусь, что не сделаю тебе больно.
Я поверила ему лишь отчасти.
И пыталась отделаться от чувства вины.
Но не смогла. Поэтому присела к нему на колено и поцеловала. Он так увлекся в ответном поцелуе, что потерял равновесие, и мы оба повалились на сырой пол. Десмонд смеялся и продолжал целовать меня. А я поняла, что не смогу целиком поверить в его признание. Он не смог бы стать хорошим, как ни старался. Быть лучше отца и брата для этого недостаточно. Он каждый день продлевал наше заключение. И этим делал мне больно.
– В этот раз я не читала По, если хотите знать.
– Уверен, в этот раз вы сосредоточились на процессе, – сухо соглашается Виктор. – Значит, это было всерьез?
– У нас с Десмондом?
– И с ним тоже. Но я имел в виду ваши слова насчет мамы.
Какое-то время Виктор обдумывает ее слова, пытачсь уловить смысл.
– До сих пор пытаетесь угадать, кто я и откуда?
Он вздыхает и качает головой.
– Потому что вымышленные люди не могут давать показания.
– Я вполне себе настоящая, изготовлена из натурального сырья.
Не стоило бы ему смеяться. В самом деле не стоило бы. Но Виктор смеется и не может остановиться. Он ложится на стол, чтобы хоть как-то приглушить смех, а когда снова поднимает глаза, она улыбается, в этот раз совершенно искренне. Хановериан улыбается в ответ.
– Реальный мир наседает, да? – спрашивает Инара тихим голосом, и его улыбка угасает.
– Вам тяжело спрашивать – и не менее тяжело слушать, хотя вы столько уже услышали. Вы мне нравитесь, специальный агент Виктор Хановериан. Вашим девочкам повезло, что у них такой отец. Так или иначе, история подходит к концу. И станет легче на какое-то время.
К концу лета в Саду произошли некоторые перемены. Десмонд проводил там столько времени, что стал неотъемлемой его частью. Я по-прежнему была единственной, к кому он притронулся, но не единственной, с кем он подружился. Тереза общалась с ним больше, чем со мной, потому что музыка стирала границы и позволяла забыться, хотя бы на время. Даже Блисс прониклась к нему симпатией, хотя не исключено, что она делала это ради меня.
Девушки постепенно привыкли к нему, как никогда не привыкли бы к его отцу или брату, поскольку он ничего от них не требовал. В большинстве своем они уже не верили в возможность спасения, поэтому не винили Десмонда и не ждали, что он пойдет в полицию.
Садовник был на седьмом небе от счастья.
Впервые заговорив со мной о Десмонде, он сказал, что «мама им гордится». Тогда я подумала, что сам он ее чувства не разделял. Со временем я многое поняла. Садовник всегда гордился Десмондом, но до сих пор имел дело с девушками, которые знали только Эвери. А тот не скрывал своего восторга от идеи о собственном гареме, и отцу приходилось с этим мириться. Теперь, когда Десмонд стал частью Сада, счастью Садовника не было предела. Кроме того случая с Терезой, тем летом ни у кого не было нервных срывов, никто не пострадал и не достиг рубежа в двадцать один год. Ничто не напоминало нам, что мы оказались здесь не просто ради забавы.
Ну, разве что Садовник и Эвери насиловали нас, когда им вздумается. Это сводило на нет все хорошее.
Но Садовник стал относиться ко мне иначе. С тех пор, как я переспала с Десмондом, его отец ко мне не притрагивался. Он относился ко мне, как… к матери семейства. Или дочери. Но, в отличие от Лоррейн, я не лишилась его милости. Однако теперь он считал, что я принадлежу Десмонду. С Эвери он делился, Десмонду он дарил.
Но в то время я не задавалась такими вопросами. Если я и надеялась как-то повлиять на Десмонда, то простой влюбленности с его стороны было недостаточно. Необходимо было, чтобы он по-настоящему меня полюбил, был готов бороться за меня. А этого не случилось бы, если б он и дальше делил меня с братом и отцом.
По просьбе сына Садовник даже отключил камеру в моей комнате. Десмонд сказал, что ему неловко от мысли, что отец наблюдает за ним в момент близости. Кроме того, ему можно было доверять – разве мог он причинить мне какой-то вред? Ведь он так нежно меня любил.
Разумеется, выражались они сдержаннее, как мужчина с мужчиной. Но девушки давились со смеху, когда Блисс излагала собственную версию.
И все же Десмонд был сыном своего отца. Всякий раз, когда я пыталась проводить его до самого выхода, он вежливо, но решительно отсылал меня, и я не видела, как он водит код.
– Мама этого не перенесет, – ответил Десмонд, когда я наконец заговорила об этом. Ему сложно было открыто выступить против отца, я это понимала. Но почему бы не дать нам возможность спасти себя самим? – Доброе имя моей семьи, наша репутация, фирма… Не хочу, чтобы все это рухнуло по моей вине.
Вот так. Доброе имя было важнее человеческой жизни. Всех наших жизней.
В выходные перед началом семестра в Саду состоялся концерт. Десмонд принес колонки и установил их на вершине скалы. Садовник в виде исключения раздал нам яркие наряды и угощал сладостями. Невозможно передать, как мы были счастливы в тот вечер. Мы по-прежнему были его пленницами, и смерть ходила за нами по пятам, отсчитывая дни до двадцать первого дня рождения. И все равно тот вечер был волшебным. Мы все смеялись, танцевали и пели, кто как умел. Садовник и Десмонд танцевали вместе с нами.
Эвери сидел чуть в стороне и дулся, потому что вся эта идея принадлежала Десмонду.
Когда мы всё убрали и девушки разошлись по своим комнатам, Десмонд принес ко мне в комнату маленькую колонку, и мы медленно кружились на одном месте и целовались. Близость с Десмондом была иллюзией и ничем не отличалась от близости с его отцом. Но Десмонд этого не осознавал. Он был уверен, что я тоже его люблю, хоть ни разу не говорила ему об этом. В его понимании это было счастьем, чем-то устойчивым и нормальным, вокруг чего и строится жизнь. Я постоянно напоминала ему, что в клетке никто долго не живет. Но он то ли не понимал моих намеков, то ли старался не придавать им значения.
Десмонду страшно хотелось стать хорошим, поступать по совести. Но наша жизнь в Саду текла по-прежнему, и перемен не предвиделось.
Когда мы наконец упали в кровать, у меня голова шла кругом от его поцелуев. Я смеялась и не могла остановиться. Его руки и губы были повсюду, он тоже смеялся и щекотал мне кожу. Я не могла назвать секс с Десмондом близостью, но это было весело. Он сводил меня с ума своими ласками. А после мы перевернулись, я устроилась сверху и, закусив губу, медленно приняла его. Десмонд застонал и заработал бедрами, но не сдержал смеха, когда заиграла совершенно неуместная песня. Я шлепнула его по животу. Он приподнялся и снова стал меня целовать, потом прижал к спинке кровати.
Сад бабочек (ЛП) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Сад бабочек (ЛП) - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Дот ХатчисонИнара кривит губы. Нет, она не улыбается – это даже не усмешка. Просто ей необходимо как-то отреагировать.
– Постоянно. Мы не ждали, пока кто-нибудь окажется под стеклом. Мы оплакивали друг друга каждый день, потому что каждый новый день приближал нас к смерти.
– Десмонд сблизился с кем-то еще?
– Да – и нет. Со временем. Это… – Она медлит, несколько раз переводит взгляд с Виктора на свои обожженные руки, потом вздыхает и прячет их под стол, положив на колени. – Вы же знаете, все не так просто.
– Что на этот счет думал его отец?
Мы пока не видели Симону, так как стены в коридорах по-прежнему были опущены. На следующий день после ее смерти Садовник привел меня в свою комнату, на ужин. Я не спрашивала прямо, но, скорее всего, я была единственной, кого он приглашал к себе. Думаю, он пытался угодить мне, но у меня такие приглашения вызывали только тревогу. Мы непринужденно беседовали, и Садовник ни разу не упомянул о Симоне. Я тоже не заговаривала о ней, поскольку не хотела знать худшего. Единственное, что оставалось для нас тайной, это как он убивал нас.
Когда с десертом было покончено, Садовник предложил мне выпить шампанского и расслабиться, а сам принялся убирать со стола. Я устроилась в кресле, подняла подножку и поправила длинную юбку, так что она закрыла ноги почти до щиколоток. В этом платье я могла предстать на какой-нибудь церемонии награждения. Поразительно, сколько денег он тратил на свой Сад и наше содержание. Был включен старомодный проигрыватель, и звучала какая-то классика. Я закрыла глаза и откинулась на мягкую спинку.
Толстый ковер приглушал шаги, но я услышала, как вернулся Садовник. Некоторое время он стоял надо мной и просто смотрел. Я знала, что ему нравилось смотреть на нас, когда мы спали. Но в тот раз я не спала, и мне было не по себе.
– Десмонд разозлил тебя позапрошлой ночью?
Я резко открыла глаза, и он воспринял это как приглашение и сел на подлокотник.
– Я просматривал записи и видел, как ты оттолкнула его. Десмонд последовал за тобой в пещеру, а там нет камер. Он разозлил тебя? Или обидел?
Я заставила себя улыбнуться – то ли для него, то ли мне самой так захотелось, не знаю.
– Я рассердилась, это правда. Но прежде, чем пришел Десмонд. У меня был приступ паники. Со мной такого еще не бывало; я не знала, что делать, и поначалу неверно истолковала его появление. Он мне помог.
– У тебя был приступ?
– Впервые за полтора года. Думаю, для беспокойства нет повода. Вам так не кажется?
Он улыбнулся в ответ, тепло и искренне.
– И Десмонд помог тебе?
– Да. И сидел со мной, пока я не успокоилась.
Десмонд провел со мной всю ночь, даже когда поднялись две отдельные секции стен и его отец прошел по коридору с плачущей Симоной. Иногда, прежде чем убить девушку, Садовник брал ее напоследок. И, думаю, предпочитал делать это в ее комнате, а не в этих секретных помещениях. Дес просидел со мной до утра. Когда двери поднялись, девушки разбрелись по Саду, чтобы вместе оплакать утрату. Десмонд не понимал их – он не знал, что Симона мертва или скоро умрет. Наверное, он думал, что ее прогнали или повели на аборт.
– Десмонда бывает сложно понять.
– Другими словами, вам непонятно, как он отреагировал на нас.
Садовник рассмеялся и кивнул. Потом перебрался ко мне в кресло, одной рукой обнял за плечи и привлек к себе, чтобы я положила голову ему на грудь. Все выглядело так, словно мы, как два самых обыкновенных человека, сидим в кресле и смотрим фильм.
Но, будь мы обыкновенными людьми, у меня по спине не пробегали бы мурашки.
С Тофером у меня такого ощущения никогда не возникало. Или когда мы валялись на диване у Джейсона или Кегса, или еще у какого-нибудь парня с работы. Близость с Садовником была такой же иллюзией, как крылья, нарисованные у нас на спинах. Все казалось противоестественным.
– Он не очень-то охотно говорит со мной об этом.
– Если учесть, что мы тут вроде гарема, было бы странно, если б молодой человек спокойно обсуждал это с собственным отцом. Если у родителей и спрашивают совета, то, как правило, речь идет о знакомстве или о первом свидании. Но тема секса всегда закрыта, даже если человек морально готов к этому.
И вновь Садовник дал понять, что мы не обыкновенные люди. Он просто рассмеялся и поцеловал меня. А я вдруг подумала, что можно ведь пройти к нему на кухню, взять нож и вонзить ему в сердце. Я могла убить его. Но меня останавливала мысль, что Сад перейдет к Эвери.
– Эвери был в восторге, когда я впервые показал ему Сад. Стоило нам остаться наедине, и он снова заговаривал о нем. Может, отцу и не следует знать таких подробностей о сыне… Но Десмонд ничего не делает, просто осматривается.
– Вы разочарованы? – спросила я ровным голосом.
Садовник погладил меня по плечу, потом завел руку за шею и распустил шелковый шнур. Платье медленно соскользнуло мне на талию, обнажив груди. Садовник продолжал, поглаживая мой сосок:
– Он здоровый молодой человек, окруженный красивыми девушками. Я знаю, что Десмонд не девственник, и тем не менее он не пользуется возможностью.
– Может, ему надо освоиться…
– Может. А может, его не устраивает разнообразие, – он приподнял меня и устроился снизу, так, чтобы легче было ласкать мне грудь; потом стянул платье до бедер. – Он разыскивает тебя всякий раз, когда приходит, хоть и не надеется заполучить тебя.
– Должно быть, я слишком прямолинейна, – ответила я сухо и усмехнулась.
– Да, я понимаю, почему он расспрашивает именно тебя. А что если б он захотел от тебя того же, что и я?
– Думаю, мне следовало бы подчиниться, как вам или Эвери. Разве нет?
– То есть ты подпустила бы его к себе? – Садовник наклонился к моей груди, коснулся губами нежной кожи. – Согласилась бы удовлетворить его страсть?
Десмонд не имел ничего общего с отцом.
Но он оставался его сыном.
– Если вы не велите обратного, я сделаю все, что он попросит.
Он простонал и окончательно стянул с меня платье. Швырнул его на пол, и оно черной лужей растеклось рядом с креслом. Губами и ладонями он заставлял мое тело отзываться на ласки. С этой минуты он не произносил ничего, кроме моего имени. Снова и снова оно раздавалось хриплыми криками в тишине.
Есть свойства – существа без воплощенья, с двойною жизнью… Двойное есть молчанье в наших днях, душа и тело – берега и море. Одно живет в заброшенных местах… [10]
Сад бабочек (ЛП) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Сад бабочек (ЛП) - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Дот ХатчисонЯ попросила ее не смотреть в коридор – даже у меня не хватило духу показать ей это в первый же день. Ее комната находилась далеко от моей, в другой части Сада – рядом с комнатой Лионетты. Одной стеной она примыкала к помещениям, куда нам запрещено было входить, и рядом с выходом, которого для нас не существовало. Отсюда можно было увидеть Сад во всем его великолепии: эти буйные заросли, яркие цветы и песчаные тропы, ручей и водопад с прудом, скалу и группы деревьев, и обыкновенных бабочек, порхающих над цветами, и стеклянную крышу, такую недосягаемую.
Лионетта подалась было к ней, но тут же остановилась, сотрясаемая ознобом. Не хватало еще заразить ее, хороший вышел бы прием. А я… мне просто не свойственна такая сентиментальность. И я уже не раз успела это доказать. Я смотрела, как она опустилась на землю и свернулась в клубок, обхватив руками живот, словно могла таким образом уберечься от этого удара.
В конце концов, когда она выдохлась и только поскуливала и судорожно вздыхала, я опустилась на колени рядом с ней и прикоснулась к ее спине, еще чистой.
– Это не самое худшее, – произнесла я так мягко, как только могла. – Но, думаю, самое сильно потрясение ты уже пережила. Теперь ты знаешь, чего ждать.
Сначала мне казалось, что она даже не услышала меня, потому что продолжала скулить. Потом перевернулась, обхватила меня за талию и положила голову мне на колени. И вновь захлебнулась в рыданиях. Я не утешала ее и не гладила, даже не пошевелилась – она еще возненавидит этот жест в исполнении Садовника. Но я не убирала руку с ее спины, чтобы она знала, что я рядом.
– Вы принесли снимки из коридоров?
Вопрос прозвучал так неожиданно, что оба агента вздрагивают. Эддисон протягивает ей стопку фотографий и сжимает кулаки на бедрах, глядя, как Инара перебирает снимки. Она находит нужную фотографию, смотрит на нее секунду-другую, потом кладет перед ними.
– Белянка южная, – она проводит пальцем по белым с черными краями крыльям. – Он назвал ее Йоханной.
Виктор хмурит лоб.
– Не знаю, по какому принципу он выбирал для нас имена и была ли у него какая-то система. Думаю, он просто просматривал различные имена, пока не находил понравившееся. Признаюсь, у меня язык не повернулся бы назвать ее Йоханной, но так уж вышло.
Виктор заставляет себя взглянуть на девушку под стеклом. Инара права, девушка довольно миниатюрная. Но по ее позе трудно определить рост.
– Что с ней произошло?
– Она была… непостоянной. Казалось, она неплохо освоилась, но потом настроение у нее резко менялось, и по всему Саду словно ураган проносился. А потом умерла Лионетта, и Садовник привел новую девушку.
Она замолкает, и Виктор прочищает горло.
– Что с ней случилось? – повторяет он вопрос, и Инара пожимает плечами.
– Чтобы забрать новую девушку на очередной сеанс татуирования, Садовник опустил стены. Но Йохане каким-то образом удалось остаться в Саду. Когда стены поднялись, мы обнаружили ее в пруду, – она плавным движением берет фотографию и кладет лицевой стороной вниз. – Взяла на душу смертный грех.
Виктор кладет перед собой другую стопку фотографий и бумаг и медленно перебирает их, пока не находит то, что ищет. Молодой человек – возможно, чуть старше, чем выглядит. Темно-коричневые, почти черные, волосы причудливо взъерошены. Лицо бледное и худое, глаза бледно-зеленые. Приятно на него смотреть, даже на этой размытой фотографии. Приведи Холи к ним домой такого, он не имел бы ничего против – если судить лишь по внешности. Надо возвращаться к этому парню.
Не сейчас. Чуть позже.
Не совсем понятно, для кого он это делает: ради нее или самого себя.
– Когда он заметил вас на дереве…
– Вы сказали, что он заговорил об этом у кровати новой девушки. Эта девушка была после Йоханны?
Судя по кривой улыбке, ей понравилась такая формулировка.
– Какое он дал ей имя?
Она закрывает глаза.
– Время. Иногда все сводилось только к этому.
Кожа у нее была цвета черного дерева, почти черная на фоне серой простыни. Голова обрита, и лицо такое, что могло бы занять достойное место на стене какой-нибудь египетской гробницы. После смерти Лионетты мне нужно было чем-то себя занять, чем угодно. Но, в отличие от Лионетты или Блисс, у меня не было ни способностей, ни желания что-нибудь мастерить. Я читала, и читала много, но сама ничего не делала. Блисс целыми днями лепила свои фигурки, набивала их в печь, а потом половину из них разбивала в приступах ярости. Я же не могла дать выхода чувствам – ни в созидании, ни в разрушении.
Но через три дня Садовник привел новую девушку, и без Лионетты некому было принять ее должным образом. Остальные не хотели приближаться к ней, пока она не освоится, и я тогда задумалась, как же долго Лионетта этим занималась, в то время как другие даже думать об этом не желали.
Когда Йоханна покончила с собой, я долго думала, не было ли в этом и моей вины. Может, следовало проявить мягкость или сочувствие, осторожнее ввести в курс дела. Может, тогда она ухватилась бы за надежду, о которой толковала ее мама. А может, и нет. Может, в тот момент, когда Йоханна впервые увидела Сад, осознала, что все это реально, – возможно, уже тогда она сделала свой выбор.
Мне не выпало случая спросить ее об этом.
Вот я и сидела с новой девушкой, при этом, насколько могла, была с ней терпелива и воздерживалась от едких комментариев. Правда, она плакала чуть ли не постоянно, и зачастую мое терпение бывало на исходе. Тогда меня выручала Блисс. Нет, сама она не приходила – это была бы не лучшая идея. Но отправляла к нам Эвиту, добрую и искреннюю. Такую хорошую, какой я и не надеялась стать.
На третий день, когда ей делали татуировку, я просидела с ней до вечера, пока не подействовало снотворное, добавленное в пищу. После этого я обычно уходила. Однако в этот раз мне хотелось кое-что проверить, но так, чтобы не встревожить ее. Поэтому следовало дождаться, пока она не заснет покрепче. Она уже расслабилась и дышала ровно и глубоко, но я все ждала, пока снотворное не подействует в полную силу.
Примерно через час я отложила книгу и перевернула девушку на живот. Обычно она спала на спине, но сейчас лежала на боку, чтобы не тревожить ранки от игл. В библиотеке у нас был справочник по бабочкам, и Лионетта подписывала на полях заметки с именем Бабочки и расположением ее комнаты в коридоре. Садовник выбрал для нее Зорьку американскую: крылья почти целиком белые, только верхние кончики оранжевые. Он любил, по некоторым причинам, подбирать белый и бледно-желтые оттенки для девушек с темной кожей. Думаю, он опасался, что более темные цвета смотрелись бы не так ярко. Он уже закончил с оранжевыми кончиками и занялся белыми участками. Но с ними что-то было не так.
Читайте также: