Чтоб увидеть жену молодую и обнять престарелую мать песня

Обновлено: 04.07.2024

Мается сердце неясной тоскою,
Что-то не так в нашей жизни с тобою,
Пыль улеглась над дорогою долгой,
И высоко в небе птица умолкла.
Вроде бы годы встречаем, как прежде,
Вера в нас есть и любовь, и надежда,
Только все чаще охота, хоть плачь,
Свистнуть в два пальца да тройку запрячь!

ПРИПЕВ:
Застоялась, братцы, тройка у крыльца,
Не допета наша песня до конца!
Обними жену и , дому поклонись,
Позади пол неба, впереди – вся жизнь!
Над широким полем виден солнца край,
Вольным будет воля, а спасенным – рай!
Неоглядной далью распласталась высь
Позади пол неба, впереди вся жизнь!

Спляшем еще и споем, и сыграем,
Эх, накопытим еще, наломаем!
И от тоски в наших душах невольной
Выйдем за правду под звон колокольный!
Что завтра будет – никто не расскажет,
Много ли, мало ли – время покажет,
Но остается душа молодой
Если гремит бубенец под дугой!

В камере тесной, сырой и холодной, Спит на соломке сырой Приговоренный наутро к расстрелу Этот матрос молодой. Был тот матрос на все руки способен, В бой шел всегда впереди. Красненький орден за храбрость и муки Честно носил на груди. Три года в армии, два в каземате – Пять лет не видел он мать. Приговор дали суровый: к расстрелу, Он не хотел умирать. Щелкнул замок –дверь темницы открыта, И голос был слышен: «Вставай!» Ждет тебя батюшка, ждет, причащаться. На вот, белье пердевай!» Взял он белье, от попа отказался, Что шел его душу спасать,– Сам же, бродяга, вчера расписался, Чтобы его расстрелять. Снова открылась дверь камеры тесной. Старший смотритель вошел. Что–то по–своему, сволочь, промолвил, Взял за плечо и повел. Ночь была светлой, морозная, лунная, Месяц на небе сиял. Наголо шашки, полроты с винтовками, Строгий конвой провожал Сзади на саночках еле тащился, Поп жирный ехал с крестом; С ним генерал и подпрапорщик юный С детским невинным лицом. Был он пред ямой поставлен глубокою. Чуть золотился восток. Юный подпрапорщик подал команду, Щелкнул зловеще курок. Выстрел раздался, упало в канаву Тело, как срезанный стог. Слезы текли по лицу прокурора, Только доволен был поп. Лишь поздним утром той казни позорной Царская милость пришла. Но было уж поздно; матроса не стало, Там его жизнь отошла.

Зачем я встретился с тобою? Зачем я полюбил тебя? А мне назначено судьбою Пойти в далекие края. Вот скоро, скоро снег растает, В полях цветочки расцветут, А мне, несчастному, в то время Железом ноги закуют. Вот приведут меня в участок, Начальник спросит: «Чей такой?» А я скажу, что я бродяга, Не помнил родины своей. Придет цирюльник с бритвой острой, Обреет правый мне висок, Иметь я буду вид ужасный От головы до самых ног. Вот скоро, скоро поезд грянет, Город Иркутск невдалеке. А чья–то, чья–то дорогая Стоит и плачет в стороне.

Отворите окно, отворите, Мне недолго осталося жить! Еще раз на свободу пустите Не мешайте страдать и любить! С гор вода показалась весною, Хорошо на родимых полях. Будет солнце сиять над могилой, А могила утонет в цветах. Из темницы меня отпустите, Вынесите на свет, на простор, Где поют перелетные птицы И шумит зеленеющий бор. Выше, выше, смолистые сосны, Что растут под сиянием дня! Уж как эти мне цепи несносны, Как бы сбросить мне их поскорей. Где–то песня вдали прозвучала, Что в неволе родимая мать! Холодеет усталое тело, Гаснет взор, мне недолго страдать. Отворите окно, отворите, Мне недолго осталося жить! Еще раз на свободу пустите, Не мешайте страдать и любить!

СМЕРТЬ АРЕСТАНТА В палате, в тюремной больнице, На жесткой постели, в цепях, С трудом открывавши ресницы, С безжизненным взглядом в очах, Дрожит, умирая, бедняжка, Покинутый всеми, один. Лишь мрачные стены палаты Смертельно глядят перед ним. Но кто же поможет? Служивый? Он спит и не слышит его; И только угрюмые стены Смертельно глядят на него. И вот далеко за церковью Раздался таинственный звон, Он, тихий и нежный, печальный, В палату ворвался, как стон. Вот скрипнула (малый одетый) Железная дверь на цепях, Забегали тени от света На мрачных и страшных стенах. Только часовыми окруженный, С молитвенным взглядом в очах, Вошел, сединою покрытый, Тюремный священник в очках. Он старческой мелкой походкой К больному тогда подошел И, склонившись к его изголовью, Потихоньку молитву прочел. И вдруг, прижимая рукою Свою наболевшую грудь: «О, миленькая мама родная, Приди ты на сына взглянуть. Я сын твой, тобою рожденный, Я детище, мама, твое: Прости ты мой грех, присужден мной, Прости преступленье мое! Я жду, ожидаю, родная, Тебя перед смертью обнять, Ах, если бы, мама, ты знала, Как трудно в тюрьме умирать».

Скоро буду в окружном судиться, На скамье подсудимых сидеть, С недовольной душою и сердцем На присяжных я буду смотреть. Прочитают мое обвиненье, К заключению судьи придут. Кому год, кому два с половиной, А мне каторги вечной дадут. За тюремной кирпичной стеною Молодой арестант умирал. Он, склонившись на грудь головою, Потихоньку молитву шептал: «Ах, Всевышний Господь, дай мне силы Подышать еще несколько дней. Прежде чем отойти мне в могилу, Дай увидеть родных и друзей. Дай увидеть жену молодую И обнять престарелую мать. Перед смертью тяжелые цепи Помогите мне с ног моих снять. Меня рано с семьей разлучили, Посадили в сырую тюрьму, Меня судьи неверно судили Скоро, скоро я, бедный, умру». И упал головой на подушку, Тяжело он три раза вздохнул. Не увидел свою мать старушку И навеки бедняга заснул. Тут явился кузнец надзиратель С молотком и зубилом в руках: «Ну, протягивай ноги, приятель, Будет, ты походил в кандалах» Разлетелись тяжелые цепи От удара привычной руки. Эти жертвы по тюрьмам нередки. Так погибнем мы все, бедняки.

Составление, подготовка текста

А. В. КУЛАГИНОЙ, Ф. М. СЕЛИВАНОВА

Иллюстрации и оформление

Иллюстрации и оформление, 1997

Минувших дней очарованье

Мы то и дело спрашиваем себя, что с нами происходит (публици-стику отбрасываю: там еще размышляют, что делать и кто виноват). А про-исходит вот что.

Собираемся на свадьбу, на именины, на вечеринку. Как хорошо, если ты не одинок. А мы не одиноки: застолье, шутки, шумная разноголосица; и подходит неуловимое для описания словами мгновение, когда ясно всем вдруг захотелось спеть. И раз все без уговоров согласны, начинается это очень легко. Тут все заодно и каждый свободен (свободен так, что даже не знаю, удачное ли это слово); все единогласны но без приказов и раз-нарядок; один басом, другой дискантом, вплоть до почти разнобоя, но это не раздражает и ни одного-то среди нас как оно там ну, «конформиста» или «винтика». Хорошо, хотя и не хор Пятницкого. Однако не успеем по-настоящему начать а начав, можно было бы и совсем спеться, как эх. а слова-то забыли.

Эта книга ее будущим сознательным обладателям пригодится не меньше, чем насущный хлеб. Ведь людей, для которых русская песня еще нужна, как хлеб и воздух, все-таки много.

Народные городские песни

«Без песен мир тесен». Это давно поняли наши предки. Песня живет рядом с человеком от его первых дней до последних, и все надежды и чаяния, все горе и вся радость изливаются в песне.

Многие песни из нашего сборника знакомы читателям. Некоторые из них они слышали по радио или на грампластинках, другие пели или поют сами. Такие песни, как «Златые горы» или «Степь да степь кругом» в исполнении замечательной русской певицы Лидии Руслановой, стали национальным достоянием России.

Но мало кто из наших (особенно молодых) читателей слышал эти песни в исполнении деревенского хора: сейчас их почти уже не поют. Тот же, кому посчастливилось услышать «Чудный месяц», или «Ваньку-ключника», или «Ехали солдаты» в исполнении русского многоголосого хора (который был в каждой деревне), никогда не забудет того непередаваемого эстетического наслаждения, даже потрясения, вызванного их красотой и гармонией.

Поэзия возникла из песен, в которых слово и напев неразрывны. Стихи как самостоятельные произведения словесного искусства появляются уже при выделении литературы из фольклора.

Особенность развития русского литературного стихотворчества состоит в том, что на первых стадиях своего развития оно не опиралось на песенно-ритмическую народную речь. В XVII первой трети XVIII в. господствовали вирши (под влиянием польского стихосложения), сначала с неравносложными, затем с равносложными (силлабическими) стихами, с тяжеловесным искусственно-книжным языком. Эти вирши часто обрабатывались для пения (канты духовные, затем светские, панегирические и на любовные темы), но, культивируемые в духовной и придворно-светской среде, широкого распространения не получали, были недолговечными. После реформы русского стихосложения В.К. Тредиаковского и М.В. Ломоносова (30-50-е годы XVIII в.), узаконившей силлаботоническую систему (равноударность, равностопность и равносложность строк или их сочетаний), более близкую к русскому песенному стиху (тоническому, равноударному в музыкальных периодах), стихи поэтов в качестве песен стали более или менее популярными в мелкопоместной и чиновничьей среде. Наиболее ранними, получившими здесь распространение, стали пасторальные (пастушеские) песни, в которых изображались влюбленные пастухи и пастушки, беззаботно резвящиеся на лоне природы. И в наше время остается распространенной одна из таких песен «Сережа-пастушок». Однако до принятия народом новых стихов в качестве своих песен было еще далеко.

В конце XVIII начале XIX в. поэты всех направлений (сентименталисты, романтики, реалисты), используя фольклорные сюжеты и песенные лирические ситуации, создают народные песни, героями которых становятся добрые молодцы и красные девицы. При этом их создатели опирались на народную (или близкую к ней) символику, на композиционные, стилистические и лексические особенности народной песни. В истории литературы за песнями первой половины XIX в., создаваемыми поэтами, закрепилось название «русская песня». Сами авторы считали, что они пишут именно их: появлялись сотни стихов с названиями «песня», «русская песня». Ряд произведений из авторских русских песен дошел в устном бытовании до нашего времени. Это целая серия песен о ямщиках, песни А.Ф. Мерзлякова («Среди долины ровныя»), Н.Г. Цыганова («Не шей ты мне, матушка, красный сарафан»), Ф.Н. Глинки («Завеянные следы») и других поэтов первой половины XIX в. Достигнув высшей стадии развития в поэзии А.В. Кольцова, «русская песня» как целенаправленная авторская тенденция постепенно сходит на нет. Стихи более поздних поэтов часто становились песнями независимо от желания их создателей.

Авторские песни в XVIII первой половине XIX в. распространялись преимущественно в городской среде, более грамотной, нежели сельский мир. В то же время в мещанской среде наблюдается стремление создавать новые песни, «похожие» на литературные. Такие песни П.В. Киреевский и другие собиратели первой половины середины XIX в. называли «лакейскими» и, пожалуй, справедливо это были неуклюжие рифмованные поделки. Крутой поворот в расширении репертуара новых песен совершается во второй половине XIX в. В это время создается основной состав песен, написанных известными и неизвестными авторами, на это же время приходится всплеск творческой активности снизу. Безвестные авторы, более или менее усвоившие нормы литературного стихосложения, включаются в процесс создания новых песен. Литературный и народный потоки песнетворчества получают поддержку в новых способах распространения песен.

Если во второй половине XVIII - первой половине XIX в. песенники издавались для относительно образованной публики (дворянство, студенты, разночинная интеллигенция), часто с нотными приложениями (в ро-мансовой обработке), то с середины XIX в., особенно к концу его, преобладающее место в популяризации песен нового типа заняли так называемые лубочные сборники. Это были дешевые маленькие книжечки (16-32 стр.), печатаемые массовыми (для того времени) тиражами в Москве, Петербурге и в провинции, затем распространяемые в городах и селах офенями (бродячими торговцами). В них печатались песни авторские (как правило, без указания на авторство) и анонимные, ставшие популярными или становящиеся таковыми. Песенники часто назывались по одной из печатаемых в них песен: («Бывали дни веселые», «Златые горы», «Маруся отравилась» и т. п.), иногда получали интригующие названия («Полночный ужас на кладбище у могильного креста»). Исследователи насчитывают до 1000 лубочных песенников, изданных до 1917 г.

Другой канал популяризации песен - эстрада, ресторанные и трактирные сценические площадки, уличные и ярмарочные певцы, «цыганские хоры». С появлением граммофона (конец XIX - начало XX в.) городская песня предельно расширила возможности своего самоутверждения в народном быту, тем более что на грампластинки часто записывали песни в исполнении первоклассных певцов. Например, выдающаяся певица Н.В. Плевицкая исполняла песни «Сухой бы я корочкой питалась», «Маруся отравилась», «ХасБулат удалой» и другие. Эстрадные традиции, сложившиеся в конце XIX - начале XX в., продолжались еще в 20-е годы, но с 30-х годов «мещанский романс», как презрительно поименовали большинство городских народных песен в средствах массовой информации (радио, песенники), с эстрады почти исчезает.

Российский певец Прохор Шаляпин посвятил новую песню и клип к ней скончавшейся от коронавируса супруге.

"Счастье сменила беда": Шаляпин посвятил песню умершей от COVID жене "Счастье сменила беда": Шаляпин посвятил песню умершей от COVID жене

"Тебя обнимал". Посвящается памяти Татьяны Клаудии Дэвис и всех жертв Covid", - подписал выложенное в Instagram видео Шаляпин.

В песне Шаляпин поет, что обнимал Девис так сильно, будто знал, что ее у него отнимут.

"Я так сильно тебя обнимал // Будто кто-то тебя отнимал // Будто нас разделили жестоко // Миллионами матовых стекол", - посвятил певец строки своей возлюбленной.

Ранее Шаляпин ответил на обвинения в пиаре на смерти своей супруги-миллионерши. Артист заметил, что происходящее можно назвать "разборкой с дворняжками", и призвал не распространять слухи и домыслы вокруг его близкого человека.

В смерти жены Прохора Шаляпина увидели инсценировку

* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «ИГИЛ», «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Арестантское уголовное единство» (АУЕ)

Читайте также: