Почему встреча с реальным миром вызывает у блока отвращение к жизни

Обновлено: 03.07.2024

Серьезный звонок на этой неделе прозвенел и для всего цифрового мира. Масштабный сбой Facebook, Instagram и WhatsApp. Популярные соцсети и мессенджер, которыми пользуются миллиарды людей по всему миру, были недоступны несколько часов.

Многие уже настолько привыкли быть онлайн, что восприняли технические проблемы как глобальную катастрофу. Facebook вообще последнее время преследуют неприятности.

Шесть часов без Facebook, Instagram и WhatsApp. Как выяснилось, для современного мира – это серьезное потрясение. Падение гиганта потянуло цепную реакцию, другие сети начали притормаживать, когда обездоленные пользователи Facebook массово ринулись в них. Впрочем, с наплывом там справились быстро, получив немало приятных бонусов от провала конкурента. В компании Цукерберга вскоре объяснили причину сбоя: «Специалисты нашей техслужбы выяснили, что изменения в конфигурации магистральных маршрутизаторов, которые координируют трафик между центрами хранения и обработки данных, вызвали проблемы, прервавшие коммуникацию. За отключением не было никакой вредоносной активности, его причиной было неправильное изменение конфигурации с нашей стороны».

Из-за неверной настройки стали недоступны DNS-серверы Facebook, если говорить совсем просто, «они сами себя сломали».

Кандид Вюст, вице-президент исследовательского центра киберзащиты ACRONIS: «DNS, система доменных имен, это что-то вроде телефонной книги, легко запоминающиеся имена она переводит в IP-адреса, которые используют компьютеры. Ну или как почтовый индекс и адрес, по которому почтальон узнает, куда доставить ваше письмо».

Питер Трэн, эксперт по кибербезопасности: «Это, фактически, транспортная система интернета. Служба DNS соотносит, что вы выбираете в браузере и куда вы должны попасть. В данном случае сама служба доменного трафика была повреждена».

Гарвардский IT-эксперт Джонатан Зиттрейн резюмировал кратко и образно: «Поразительно, Facebook, по сути, запер собственные ключи в машине».

Ключики обошлись в десятки миллионов долларов прямого убытка (точно еще предстоит подсчитать), и в пять процентов биржевой капитализации, а это уже миллиарды, из которых более шести с половиной личные деньги Цукерберга. Глава корпорации вылетел из пятерки богатейших людей планеты. Естественно, когда происходит такой тектонический сдвиг, простого объяснения «это инженеры накосячили» для многих бывает недостаточно.

– Мы до сих пор точно не знаем, из-за чего обрушились коммуникации Facebook. Однако уже цветут теории заговора. Одна из них саботаж, совершенный кем-то внутри компании.

– Я работаю в глобальной интернет-компании, и тут шепчут, что через 15 минут начнется массовое отключение интернета. Для начала рухнут все соцсети.

Сергей Голованов, главный эксперт «Лаборатории Касперского»: «Если бы это была, например, хакерская атака, то она была бы с территории какой-то страны, и это влияло на пользователей одной какой-то страны. Но, к сожалению, эта штука влияла на всех и сразу. Проблема именно в офисе, в конкретном адресе и в конкретном сотруднике, который что-то сделал не так».

Куда жизнеспособней оказалась версия заговора против Facebook. Неудивительно, за корпорацией тянется шлейф скандалов: от утечек личных данных до обвинений в том, что просмотр Instagram вызывает у подростков депрессию.

На неделе масла в огонь плеснула Фрэнсис Хауген. В прошлом аналитик Facebook, увольняясь, она тайно скопировала тысячи страниц внутренних документов. Суть ее откровений: в компании поняли, что негативные эмоции лучше продаются, и в погоне за прибылью тиражируют агрессивный контент.

Фрэнсис Хауген, бывшая сотрудница Facebook: «Исследования показывают, что намного проще вызвать в людях злость, чем другие эмоции. Facebook понял, что если он сделает выбор в пользу более безопасных алгоритмов, люди будут проводить в соцсети меньше времени, меньше смотреть рекламу, и доход упадет».

Пока непонятно, как связаны между собой откровения Хауген и сбой 4 октября, но факт остается фактом: в последнее время проблемы у Facebook идут как-то слишком кучно.

После откровений Хауген Facebook обвинили в разжигании ненависти, сама она выступила в Конгрессе, и там теперь призывают провести в отношении компании расследование. Интернет, в порядке домыслов, отозвался такой версией, будто бы, опасаясь этого расследования, Facebook мог подчищать какие-то улики, вот и сбой якобы призван их замаскировать. Последовавший вечером в пятницу второй сбой подогрел слухи; впрочем, эксперты все же склонны считать, что все гораздо проще.

Сергей Голованов, главный эксперт «Лаборатории Касперского»: «Если мы говорим, что это внутренний саботаж какой-то, что кто-то пытался уничтожить какие-то там данные внутренние, зачем надо было обрушить весь интернет? Просто одну кнопочку нажимаешь и все, файлов нету. Обрушать интернет при этом совершенно не обязательно. Если есть две теории, одна конспирологическая, другая объясняется человеческой глупостью, то чаще всего сталкиваешься именно с некомпетентностью и ошибками».

Андрей Масалович, эксперт по кибербезопасности: «Для того, чтобы это произошло, между нами, достаточно двух криворуких админов. Facebook в данном случае, с моей точки зрения, сгубила гордыня. Они никогда не проводили стресс-тестов, испытаний, что будет, что будет, если попытаться таблицы маршрутизации на лету попереписывать. Они не сообразили, что это, во-первых, займет несколько часов. Во-вторых, сервисы начнут каскадом отключаться. Не надо думать, что раз вы такие крутые, то вас все эти проблемы сами обойдут. Не обойдут».

К слову о гордыне. Не секрет, что неподотчетность и неуправляемость могучих IT-гигантов сильно беспокоит уже и американскую администрацию. Бигтех де-факто существует по собственным законам, а недавно Цукерберг и вовсе замахнулся на лавры творца, анонсировав создание на мощностях Facebook цифровой Метавселенной, глобального пространства дополненной реальности, виртуального мира, охватывающего и подчиняющего себе реальный.

Джон Бамбенек, старший эксперт по ликвидации компьютерных угроз NetEnrich Corp: «Причина, по которой мы все это обсуждаем, это невероятная монопольная мощь Facebook. На самом деле эта компания простирает свои щупальца не только в наше общество, но и во многие другие».

Последние события намекают, что желающих укоротить эти щупальца предостаточно. Вот влиятельный журнал Time отзывается на сбой 4 октября вот такой обложкой и вот такими словами: «Ясно, что политики и СМИ недооценили опасность, которую представляет Facebook, поверив сладкоголосым заявлениям об объединении мира. Конгрессу пора привести антимонопольное законодательство в соответствие с реалиями XXI века. Шестичасовое отключение Facebook, Instagram и WhatsApp продемонстрировало темную сторону монополии: абсолютную зависимость от их услуг».

Ключевое слово – зависимость. Потому-то вокруг так много конспирологии. Иначе придется признать, что столь серьезное потрясение вызвала не война, не пандемия, а всего-то полдня без соцсети, причем отключили ее не какие-то мировые суперзлодеи, а кривые руки офисного работника.

Сбой Facebook показал сетецентрическому человеку, как он уязвим.

Цукерберг потерял миллиарды, но ведь миллиарды потеряла и мировая экономика, люди, виновные лишь в том, что слишком доверились сетям.

Соцсеть сегодня — это не просто виртуальное общение, это целый сегмент экономики: терабайты рекламы, онлайн-ритейл, стримы; мессенджеры, такие, как WhatsApp, используются для деловой коммуникации. А еще это элемент зоны комфорта. Для многих войти в соцсеть — такое же само собой разумеющееся действие, ну, скажем, как дышать. Сбой 4 октября стал неприятным сюрпризом: словно вдохнув, вдруг обнаруживаешь, что кислород в воздухе превратился в аммиак.

Джон Бамбенек, старший эксперт по ликвидации компьютерных угроз NetEnrich Corp: «Реальность такова, что интернет — это нечто собранное при помощи дешевого скотча и жвачки. Эта конструкция просто обречена развалиться! Людей, занимающихся этим всю жизнь, удивляет только одно: почему оно вообще еще работает?».

Есть повод задуматься. Наша, реальная жизнь, и без того такая хрупкая. Стоит ли безоглядно доверять ее еще более хрупкому и такому ненадежному виртуалу?

Анализ цикла «Страшный мир» Блока А.А.

Тревожным ожиданием «неизвестного», ощущением трагически нарастающего в мире напряжения проникнуты и стихи сборника «Ночные часы» (1911). Вошедшие в собрание сочинений поэта, выпущенное символистским издательством «Мусагет» в 1911—1912 гг., в виде заключительного третьего тома, они явились вершиной лирики Блока. Здесь запечатлены итоги пройденного им пути, который, как писал поэт А. Белому 6 июня 1911 г., привел «к рождению человека „общественного”, художника, мужественно глядящего в лицо миру». В годы общественной реакции, когда, по свидетельству современницы Н. Я. Мандельштам, значительной части интеллигенции были свойственны «снисходительность к себе, отсутствие критериев и не покидавшая никого жажда счастья», позиция поэта резко выделялась своим «морализмом», который, как писал в рецензии на «Ночные часы» Николай Гумилев, «придает поэзии Блока впечатление какой-то особенной… шиллеровской человечности». В речи «О современном состоянии символизма» (1910), полемизируя с некоторыми новыми литературными течениями (в первую очередь с акмеизмом), Блок говорил: «…Нам предлагают: пой, веселись и призывай к жизни, — а у нас лица обожжены и обезображены лиловым сумраком» (образ, выражавший смутную и противоречивую атмосферу эпохи революции и сменившей ее реакции).

«Страшный мир», как назван один из важнейших циклов поэта, — это не только окружающая «объективная» реальность, отобразившаяся в знаменитых стихах «На железной дороге», «Поздней осенью из гавани» и др. В лирике Блока преобладает «ландшафт» современной души, беспощадно правдивый, во многом исповедально окрашенный. Брюсов писал, что Блок «с бесстрашной искренностью черпает содержание своих стихов из глубины своей души». Сам поэт впоследствии с явным сочувствием о близкого ему писателя — Аполлона Григорьева: «Если… идеалы подорваны и между тем душа не в силах помириться с неправдою жизни… то единственным выходом для музы поэта будет беспощадно ироническая казнь, обращающаяся и на самого себя, поколику в его собственную натуру въелась эта неправда…»

Само выражение «страшный мир» впервые возникает в «песнях личных» (как ни условно их отделение в блоковской лирике от «объективных»):

Страшный мир! Он для сердца тесен! В нем — твоих поцелуев бред, Темный морок цыганских песен, Торопливый полет комет! («Черный ворон в сумраке снежном…»)

Стихотворение «На островах» начинается полной поэзии картиной любовного свидания:

Вновь оснеженные колонны, Елагин мост и два огня. И голос женщины влюбленный. И хруст песка и храп коня.

Но вскоре обнаруживается, что и любовь «обезображена», подлинное чувство подменено «обрядом», низведенным почти до автоматизма, холодного расчета:

…С постоянством геометра Я числю каждый раз без слов Мосты, часовню, резкость ветра, Безлюдность низких островов.

А в стихотворении «Унижение» смелая метафора (эшафот, шествие на казнь) беспощадно характеризует сцены «продажной» любви, усиливаясь выразительной звукописью, достигающей высокого драматизма: «Желтый Зимний Закат За окном… на казнь осужденных поведут на Закате таком… Только губы с Запекшейся кровью / на иконе твоей Золотой / разве это мы Звали любовью? / преломились безумной чертой?»

Тома лирики А.Блока. Эволюция лирического героя.

А.Блок – человек и поэт утончённый. Но в отличие от других утончённых натур, он всегда болезненно тянулся к познанию грубой земной реальности: народного миропонимания, ощущения Родины, жизненной дисгармонии и даже социальной несправедливости. Он рождён быть поэтом вечности, но стремился стать поэтом своего времени. Именно в этом движении от вечности, космоса, небесного идеала к жестокой реальности, преходящему – суть эволюции лирического героя Блока и причины его человеческой и творческой трагедии.

Путь к принятию революционной необходимости, характерной для простонародья упрощённости чувств, права тёмных масс на возмездие приводил его к измене себе, подмене нравственных ценностей и неразрешимым противоречиям.

Почти всю свою лирику сам Блок разделил на 3 тома и назвал эту трёхтомную книгу лирики «трилогией вочеловечения». Под «вочеловечением» он понимал спуск с небес на землю, дорогу от поисков неясного высшего идеала через познание реальности (которую он назвал «страшным миром» или «болотистым лесом») к простым земным истинам. Это путь от высоты эстетического идеала – к земле и народу, ещё более упрощённо – от мечты к реальности.

В 1 том (примерно 1897 – 1904 годы) входят циклы «Стихи о Прекрасной Даме» и «Распутья». Здесь поиск неясного идеала в образе Прекрасной Дамы – Владычицы Вселенной, Души Мира. Реальные чувства и отношения с Л.Д.Менделеевой – лишь повод к обобщению, взлёту в эфирное пространство, приближению к Деве Света, рыцарскому служению мечте – по всем канонам символизма.

Во 2 томе (1904 0 1908) – циклы «Пузыри земли», «Ночная фиалка», «Город», «Снежная маска», «Фаина», «Вольные мысли». Вторгающиеся в сознание поэта события реальной жизни вступают в конфликт с идеальной Душой Мира. Жизнь является в стихиях природы, города и земной любви. Мир предстаёт в дисгармонии, усиливаются гражданские чувства, но сам поэт, принимая веяния новой жизни, себя в неё вписывать не спешит. Стихи начинают строиться на оксюморонах, контрастах, парадоксах, на противоречии прекрасного и отталкивающего. Прекрасная Дама жила в нереальном придуманном мире, а Незнакомка (героиня 2 тома) почти неосязаемо является в мир торжества пошлости. Позиция лирического героя 2 тома – попытка отстоять свою свободу, своё право на мечту и на поэзию в обывательском мире: «В моей душе лежит сокровище / И ключ поручен только мне…» Согласие с «пьяным чудовищем» в конце «Незнакомки» не буквальное («…Я знаю: истина в вине!»), потому что и вино в стакане поэта совсем не то, что в стаканах «пьяниц с глазами кроликов»; это скорее вино мечты, свободы, творчества, которое поможет поэту существовать в этом мире.

В 3 томе (1908 – 1917) – циклы «Страшный мир», «Возмездие», «Ямбы», «Кармен», «Родина». Здесь после идеалов 1 тома и антиидеалов 2 тома – попытка синтеза, нахождения своего места в грубом мире. Звучат мотивы омертвения мира городской цивилизации («Ночь, улица…»), ощущения безысходности, торжества зла («Голос из хора», «Два века»), грехопадения («Грешить бесстыдно, беспробудно…»), принятия грядущего Возмездия за измену идеалу. Главной темой становятся Россия и ценности народной жизни. К ним теперь поэт идёт как к спасению от страшного мира, но – «ценой утраты части души»: «…За мученья, за гибель – я знаю, - / Всё равно: принимаю тебя!».

Загадочная и неосязаемая Незнакомка 2 тома теперь превращается в приземлённую женщину из ресторана, привлекательную и порочную одновременно. Подлинная глубина чувств сменяется театральной игрой в чувства, и поэт принимает правила этой игры.

Загадочная и противоречивая Русь 1 и 2 томов (девушка, жена) теперь предстаёт Россией как ареной вечной борьбы двух взаимоисключающих и одинаково враждебных русской природе стихий – западной (цивилизация, порядок, культура, организованность, разум) и восточной (дикость, необузданность, широта эмоций) – в стихотворениях «Россия», «Река раскинулась…», «Коршун» и др.

Грядущие революционные потрясения вызывали у Блока восторг и страх одновременно. Поэт признавал право тёмных масс на возмездие, но понимал, что это ведёт к исчезновению из жизни гуманистических начал (по сути дела – об этом поэма «Двенадцать»).

Сам Блок высказался о «трилогии вочеловечения» так: «От мгновения слишком яркого света – через необходимый болотистый лес – к отчаянью, проклятиям, «возмездию» и… - к рождению человека «общественного», художника, мужественно глядящего в лицо миру… - ценой утраты части души».

Анализ стихотворения А.А.Блока «О, весна без конца и без краю…»

О, весна без конца и без краю –

Без конца и без краю мечта!

Узнаю тебя, жизнь! Принимаю!

И приветствую звоном щита!

Принимаю тебя, неудача,

И удача, тебе мой привет!

В заколдованной области плача,

В тайне смеха – позорного нет!

Принимаю бессонные споры,

Утро в завесах тёмных окна,

Чтоб мои воспалённые взоры

Раздражала, пьянила весна!

Принимаю пустынные веси

И колодцы земных городов!

Осветлённый простор поднебесий

И томления рабьих трудов!

И встречаю тебя у порога –

С буйным ветром в змеиных кудрях,

С неразгаданным именем бога

На холодных и сжатых губах…

Перед этой враждующей встречей

Никогда я не брошу щита…

Никогда не откроешь ты плечи…

Но над нами – хмельная мечта!

И смотрю, и вражду измеряю,

Ненавидя, кляня и любя:

За мученья, за гибель – я знаю –

Всё равно: принимаю тебя!

24 октября 1907

В 1906 – 7 годах А.А.Блок находится в особо тяжёлом состоянии духа: рухнули надежды на счастливую семейную жизнь с Л.Д.Менделеевой, как, впрочем, и надежды русской интеллигенции, к которой Блок принадлежал, связанные с революцией. «Страшный мир» как образ-монстр засасывает поэта: буржуазность, разврат, мещанство, которые поэт ненавидел, становятся отчасти и его средой. На этом фоне разворачивается его стремительное увлечение актрисой театра Комиссаржевской Натальей Николаевной Волоховой. Именно ей посвящены циклы второго тома лирики Блока «Снежная маска» и «Фаина».

Стихотворение «О, весна…» открывало в цикле «Фаина» группу стихотворений под общим заглавием «Заклятие огнём и мраком». Горькая парадоксальность, характерная для Блока, видится уже в этом названии-оксюмороне. Здесь, после сладкого обмана «снежно-белого забытья», появилось нечто горько-смятенное и отчаянно-раздольное (как раз в это время и происходит больно ужаливший поэта разрыв с Волоховой).

В первой строфе стихотворения – мажорное приятие жизни: восклицания, звонкое звучание согласных, прямые излияния лирического героя, светлый лексический ряд (весна – мечта – жизнь). Но в последней строке – первый тревожный сигнал: «приветствую звоном щита!» - то есть получается, что герой готов к защите, к бою с этой, как только что казалось, безоговорочно принятой жизнью. Эта двойственность, воспринятая Блоком не только от Н.А.Некрасова, но и от Ф.М.Достоевского (вспомним исступлённые слова Дмитрия Карамазова: «…клянусь, я тебя и ненавидя любил»), характерна и для всего стихотворения. С одной стороны, восторженный, страстный тон, преобладание восклицательных знаков, светлая экспрессия лексики (принимаю, привет, взоры, весна, осветлённый простор поднебесий, с буйным ветром, хмельная мечта); с другой стороны, полноценному, без разбора, приятию жизни словно мешают образы с негативной экспрессивной окраской: «утро в завесах тёмных окна», взоры – «воспалённые», «колодцы земных городов», «томления рабьих трудов» (совсем некрасовское!), - контрастирующие с «пустынными весями» и «осветлённым простором поднебесий». У жизни-женщины «змеиные кудри» (эпитет «змеиный» всегда у Блока несёт негативную окраску), «холодные и сжатые губы» и, наконец, сама встреча названа «враждующей» - очередной оксюморон. Отсутствие божественности жизни («с неразгаданным именем бога») ведёт к приятию жизни без разбора, что называется, в полном объёме, тогда как у Достоевского Иван Карамазов отказывался принять мир, если будет пролита одна невинная слеза ребёнка.

Очевидно, что неразборчивость Блока – только кажущаяся. Понять это помогает второй раз встретившийся в стихотворении образ щита. Оказывается, что лирический герой принимает жизнь как достойного соперника в борьбе, при этом отчётливо сознавая, что ему этот бой не выиграть:

За мученья, за гибель – я знаю –

Всё равно: принимаю тебя!

Любовь-вражда лирического героя А.Блока сродни некрасовской «любви-ненависти». Но есть и существенная разница. У Некрасова это парадоксальное сочетание ставится в заслугу лирическому герою («как много сделал он, поймут и как любил он – ненавидя»), а у Блока любовь-вражда – наказание, голгофа, своего рода сознательная жертвенность. Раздвоенность приобретает отчаянно-мученическую, трагическую окраску, так как за безраздельное приятие жизни следует жестокая и неминуемая расплата – «мученья» и «гибель».

Мотивы цикла

Мотивы страшного мира чаще всего трактуют как олицетворение буржуазного общества. Но это лишь та часть зловещего айсберга, которая на поверхности. Есть и другая, скрытая его часть: человек, погрузившийся глубже, испытывает вредоносное влияние мира. Особенно пагубно он воздействует на общепринятые нормы нравственности и морали.

Внутреннее противостояние прекрасного и порицательного доведено в цикле до высшей точки. Автору больно осознавать причастность ко всей этой скверности. Он глубоко переживает чувство собственной греховности и душевной замкнутости.

Тема страшного мира звучит в третьем томе стихотворений А. Блока, в одноименном цикле(1910-1916). Но эта тема является сквозной в лирике поэта-символиста. Она присутствует и в первом, и во втором томе. Часто эти мотивы трактуют как обличение буржуазного общества, но это не совсем верно. Это лишь внешняя, видимая сторона «страшного мира». Глубинная его суть намного важнее для поэта. Человек, живущий в страшном мире, испытывает его тлетворное влияние.

Тематика стихотворений меняется в корне по сравнению с начальным этапом творчества поэта. Блок затрагивает здесь проблему города, его бездуховности, тему социальных противоречий. Стихия, губительные страсти овладевают человеком. В стихотворениях, посвященных теме «страшного мира», ощущается опыт личной судьбы Блока. Постепенно углублялся трагический тон произведений. Герой словно вбирал в свою душу трагические диссонансы, уродливые изменения окружающего мира. Внутреннее столкновение чистоты и красоты с последующим «поруганием» всех заветов доведено здесь до предела. Поэтому цикл открывается огненными строками «К Музе», совмещающими в себе несовместимое: чудо и ад, «проклятье красоты» и «страшные ласки».

Поэт исходил в своих произведениях из чувства неудовлетворенности: «Душа хочет любить одно прекрасное, а бедные люди так несовершенны и так мало в них прекрасного». Иногда стихотворения этого цикла воспринимаются как отдельные, самостоятельные главки в целостном произведении: «Пляски смерти», «Жизнь моего приятеля», «Черная кровь». Последовательность их размещения логична: в первой – картина бессмысленного существования «страшного мира», во втором – судьба одного человека, в третьем – внутреннее состояние опустошенной личности. Сильное впечатление производит это стихотворение Блока. В нем исступленный монолог человека, раненного плотской, низменной страстью – «черной кровью». Это история двух героев. Каждое из стихотворений передает крутые переломы в развитии их отношений. Перед нами девять сцен – девять вспышек в противоборстве с темным инстинктом. Конец стихотворения трагичный, кровавый – убийство возлюбленной. Блок воплотил здесь не столкновение чистоты с пороком, а постепенное отравление «черной кровью».

В «страшном мире» гаснут все человеческие проявления. А поэт всем сердце жаждет возрождения личности. Душа лирического героя трагически переживает состояние собственной греховности, безверия, опустошенности, смертельной усталости. В этом мире отсутствуют естественность, здоровые человеческие чувства. Любви в этом мире нет. Есть лишь «горькая страсть, как полынь», «низкая страсть» («Унижение», «На островах», «В ресторане», «Черная кровь»).

Лирический герой цикла «Страшный мир» растрачивает сокровища своей души: он – то лермонтовский демон, несущий гибель себе и окружающим («Демон»), то – «стареющий юноша» («Двойник»). Прием «двойничества» лег в основу трагико-сатирического цикла «Жизнь моего приятеля» (1913-1915). Это история человека, который «в сумасшествии тихом» тусклых, безрадостных будней растратил богатства своей души. Трагическое мироощущение большинства произведений этого цикла находят крайнее выражение в тех из них, где законы «страшного мира» приобретают космические масштабы. Мотивы безысходности, рокового круговорота жизни звучит в стихотворениях «Миры летят. Года летят, Пустая», «Ночь, улица, фонарь, аптека…»).

Один из ведущих мотивов у Блока – омертвление мира городской цивилизации. Лаконичный выразительный образ этой цивилизации предстает в стихотворении «Фабрика», даже цвет («жолты») здесь символизирует однообразие и безумство мира. Мысль о роковом круговороте жизни, о ее безысходности удивительно просто и сильно выражена в известном восьмистишии «Ночь, улица, фонарь, аптека» (1912). Этому способствует его кольцевая композиция, точные, емкие эпитеты («бессмысленный и тусклый свет»), необычная смелая гипербола («Умрешь – начнешь опять сначала»).

Поиски личного счастья лирический герой осознает как греховные. Ведь счастье в «страшном мире» чревато душевной черствостью, моральной глухотой. Одно из наиболее показательных стихотворений в этом плане – «Незнакомка»(1904-1908). Жанр этого произведения – рассказ в стихах. Сюжет – встреча в загородном ресторане. При этом все зримые образы материального мира у Блока обретают символический подтекст. Повествование о ресторанной встрече превращается в рассказ о человеке, угнетенном пошлостью окружающего мира, его стремлении освободиться от этого. Поэт ярко описывает социально-бытовой фон ресторана: «женский визг», «пьяницы с глазами кроликов». Деталей немного, но они выразительны. Они служат средством раскрытия души лирического героя. Детали быта сопрягаются с пейзажем («весенним тлетворным духом»). Это своеобразный символ темного начала, которое туманит сознание человека. Все это рождает чувство разлада, дисгармонии бытия. С приходом Незнакомки человек забывает о страшном мире, и ему открывается «берег очарованный». Однако страшный мир не исчезает. Раздвоенность сознания, двоемирие, в котором оказывается герой, делают стихотворение трагичным.

Тему страшного мира продолжают циклы «Возмездие» и «Ямбы». Многие стихотворения «Возмездия» отражают конкретные события и душевные потрясения поэта («О доблестях, о подвигах, о славе», «На смерть младенца»).

Говоря «нет» темному настоящему, А. Блок убежден в том, что крушение старых устоев жизни неизбежно. Он не признает торжества «страшного мира» над людьми и не капитулирует перед ним. Не случайно поэт говорил: «Трудное надо преодолеть. А за ним будет ясный день». Таким образом, тема «страшного мира» является важным этапом творческого пути А. Блока. Эта тема отразила острые социальные противоречия того времени, глубокие философские противоречия эпохи.

Список сочинений

Весь «страшный мир» в творчестве блока можно увидеть в сравнении с идеалами писателя. Некоторые произведения основаны на вечной любви и знакомстве с девушкой. Казалось бы, это прекрасное чувство, но все же описание обстановки и концовка подтверждают названия сборника. В самом цикле «Страшный мир» содержится 28 стихотворений. Вот несколько из них:

«В ресторане» — сцену любви омрачает пение цыганки, игра на скрипке. Главная героиня закована в условности. Она печально смотрит на поэта, но другие рассматривают ее взор как насмешку.
«Авиатор» — описывается трагедия, а именно смерть пилота разбившегося самолета. В конце стихотворения поэт обращается с риторическими вопросами к погибшему капитану.
«Униженье» — это произведение, основанное на рассказе о притоне и встрече поэта с «ангелом». Но все ассоциации, которые видит герой кажутся грязными.
«Песня ада» имеет основные черты, а именно притворство, лесть, пошлость и мерзость.
«Демон». В этом повествовании некое существо, питается страхами людей. Оно обращается к своей жертве и грозит заколдовать ее.
«На островах». Поэт пишет о любви и о чувствах, которые преследуют его, но в них он давно разочаровался. Все путешествие герою, казалось привычным и обыденным он не чувствовал адреналина, и это наводило грусть.
«Пляски смерти». Произведение раскрывает тему смерти, а именно писывается мертвец, который пытается отравить существование и совратить обывателей.
«Голос из хора». В этом стихотворении описываются жалкое отношение к жизни, а также затронута тема будущих дней. Лирик говорит о том, что смерть далеко и нужно радоваться каждому моменту.
«Как растет тревога к ночи!». В этом разделе автор описывает чувства человека, который не хочет жить в неспокойном мире у него нет сил. Разочарование в своем существовании приводит к тому, что герой пьет вино со лживой улыбкой. За ней он пытается скрыть свой страх попасть в могилу.
«Как тяжело ходить среди людей….». Писатель рассказывает о мертвой душе, которая притворяется живой.

Кратко рассматривая эту тему, можно понять, что сборник является неким творческим этапом Блока. В своем конспекте он отразил все острые противоречия времени и эпохи в целом так, как представлял и видел это.

Блок, лирика Особенности трагического восприятия жизни

Александр Блок был поэтом, который не отделял свою жизнь от творчества. Он писал в порыве вдохновения, но через душу Блока прошли все потрясения его времени. Лирический герой его произведений заблуждался, радовался, отрицал, приветствовал. Это был путь поэта к людям, путь к воплощению в своем творчестве человеческих радостей и страданий, трагедия “вочеловечения”.

Создав в юношескую пору восхитительные по своей идейной целостности “Стихи о Прекрасной Даме”, где все овеяно атмосферой мистической тайны и совершающегося чуда, А. Блок покорит читателей глубиной, искренностью чувства, о которой поведал его лирический герой. Мир Прекрасной Дамы будет для поэта той высочайшей нормой, к которой, по его мнению, должен стремиться человек. Но в своем стремлении ощутить полноту жизни лирический герой А. Блока спустится с высот красоты и окажется в мире реальном, земном, который назовет “страшным миром”. Лирический герой будет жить в этом мире, подчинив свою судьбу законам его жизни. Рабочим кабинетом А. Блока станет город — петербургские площади и улицы. Именно там родятся мотивы его стихотворения “Фабрика”, которое прозвучит неожиданно остро даже для самого поэта, являющего мир социальной несправедливости, мир социального зла. Оттуда, из “желтых окон”, “недвижный кто-то, черный кто-то людей считает в тишине” и, подобно купринскому Молоху, поглощает их. Впервые в своем творчестве А. Блок так резко, недвусмысленно заявил тему народного страдания. Но перед нами не только угнетенные люди. Эти люди еще и унижены: “Ив желтых окнах засмеются, что этих нищих провели”.

Тема униженного обездоленного человека получает свое дальнейшее развитие в стихотворении “На железной дороге”. Железная дорога здесь — образ символический. Перед нами железная дорога жизни, путь, лишенный доброты, человечности, духовности. По этой дороге едут люди, мелькают в окнах вагона их лица — “сонные, с ровным взглядом”, безразличные ко всему. А “под насыпью, во рву некошенном”, лежит женщина, раздавленная “любовью, грязью иль колесами”, раздавленная жизнью. Вот эволюция, которую претерпевает образ женщины в лирике А. Блока — от возвышенной Прекрасной Дамы до существа, уничтоженного “страшным миром”.

Картины бездуховного мира проходят перед читателем в стихотворении “Незнакомка”: “пьяные окрики”, “испытанные остряки” в котелках, пыль переулков, “сонные лакеи”, “пьяницы с глазами кроликов” — вот, где приходится жить лирическому герою. Все это туманит сознание человека и правит его судьбой. И лирический герой одинок.

Вглядываясь в Незнакомку, лирический герой хочет понять, кто перед ним, он пытается разгадать ее тайну. Для него это означает познать тайну жизни. Незнакомка здесь — некий идеал красоты, радости, а поэтому преклонение перед ней означает преклонение перед красотой жизни. И лирический герой видит “берег очарованный и очарованную даль”, то, чего жаждет его душа. Но стихотворение заканчивается трагично: поэт понимает всю иллюзорность своей мечты: Незнакомка существует только в его душе.

В стихотворениях поэта звучат “песни ада”, вокруг героя стихов — бесовские “пляски смерти”, вселенная пуста, а люди превратились в маски, потерявшие “невзначай” душу.

“Страшный мир” не только вокруг, он и в душе лирического героя. Но поэт найдет в себе силы, чтобы прийти к пониманию своего пути в жизни. Об этом его поэма “Соловьиный сад”. Как жить, куда идти? “Наказанье ли ждет или награда?”

Последней трагедией в жизни лирического героя Блока, да и самого поэта, становится революция, которая выпускает на волю все те стихийные начала, которые не могут быть подвластны человеку. Мир рушится, и как бы ни хотел Блок увидеть впереди Христа, он лишь безнадежно вглядывается в мрачную тьму метели. Стремление Александра Блока постичь “страшный мир” привело поэта к трагическому финалу.

Поэзия Блока трагична, и герой этой поэзии — трагический герой, болезненно переживающий трагедию раздвоения ("И отвращение от жизни, и к ней безумная любовь. "). Но трагическое мировоззрение не имеет ничего общего с пессимизмом, беспросветным отчаянием, "отрицанием жизни" и т. п. Оно всегда обращено к 6удущему и не только не отрицает жизнь, но, напротив, преисполнено пафосом героического утверждения жизни в ее идеальной форме. Трагедийное всегда мужественное. Трагический герой не склоняется покорно перед "роковой судьбой", но, руководимый волей к подвигу, мужественно борется с "роком", и в этом единоборстве раскрывается смысл трагедии. Пусть герой погибает в неравной борьбе за свою "мечту", подчас и не достигая цели, все равно сама гибель его героична, потому что освещает путь следующим поколениям.

Александр Александрович Блок — поэт-символист. Своими произведениями заставляет читателей задуматься о смысле жизни. То, как он выражает чувства и эмоции позволяет полностью проникнуться и понять, что хотел сказать автор. Тема страшного мира в лирике Блока показывала двойственность человеческой натуры. В своих сборниках поэт описывал судьбы людей, которые ради удовольствий теряли душу и смысл жизни.

Образы героев

Анализ цикла страшного мира Блока указывает на то, что некоторые его стихотворения воспринимаются как отдельные части, собранные воедино. К таковым вполне можно отнести «Пляски смерти», «Жизнь моего приятеля», «Чёрную кровь». Последовательность их имеет неслучайный характер. Она наделена вполне логичным смыслом:

в первом — картина бессмысленности бытия;
во втором — предопределение человеческой судьбы;
в третьем — внутренний мир личности.

Яркое впечатление оставляет после прочтения стихотворение Блока «Чёрная кровь». Оно являет собой монолог несчастного человека, глубоко поражённого страстью, которая впоследствии стала причиной страшной трагедии. Очень хлёсткий образ цивилизации обрисован в стихотворении «Фабрика». Мысль о роковом жизненном круговороте весьма проницательно передана в одном из самых узнаваемых произведений автора «Ночь, улица, фонарь, аптека».

Обзор всех стихотворений позволяет выделить тот факт, что даже попытки обрести своё личное счастье лирический герой отождествляет с греховностью. Так, в строках своей «Незнакомки» Блок наделяет художественные образы символическим подтекстом.

Произведение представляет собой рассказ о человеке, которого гнетёт грязь окружающей его действительности.

Читайте также: