Как изменилась роль россии в международной жизни после революции 1917 года
Обновлено: 17.05.2024
Россия оказалась в международной изоляции. И СССР проводили двойственную внешнюю политику, С одной стороны, она была направлена на защиту гос. интересов, но с другой-отражала курс правящей ком партии на мировую революцию. Это в 20-е годы, а сразу от России все бывшие союзники в первой мировой войне от неё отвернулись, началась интервенция.
Кормушка для всего Западного мира, исключение оставляет только время правления Сталина и некоторые другие моменты.
Вопросы и задания к 4 главе по истории 11 класс
2. Почему мировой кризис не коснулся СССР!? Как вы думаете является ли тот факт доказательством преимущества социалистической экономики над капиталистической?
3.Что общего и в чем заключались различия между тоталитарными режимами в Европе и Сталинским режимом в СССР?
4.Чем отличались международные отношения в начале XX века и в 20-30-е годы? Какие новые факторы мировой политике стали действовать после Первой мировой войны?
Почему в 1930-е гг. не сложилось прочной коалиции, которая могла бы противостоять агрессии со стороны Германии, Италии и Японии?
Нужен подробный ответ.
Вторую мировую войну развязала Великобритания при поддержке семитского капитала США. Ей надо было устранить континентальных конкурентов: Германию, Францию и СССР. Чего она, в общем-то, и добилась.
1917 год: Как Россия изменила мир
Год 1917-й стал поворотным не только в истории России. О том, какое влияние оказали события февраля-октября на ход мировой истории, рассказывают известные немецкие историки.
Октябрь 1917 года
Какую роль можно отвести революционным событиям в России в феврале-октябре 1917 года, как их можно оценить с высоты дня сегодняшнего, а также о том, какое влияние оказали они в целом на ход мировой истории, рассуждают известные немецкие историки - авторы монографий, специалисты по истории России.
Доктор исторических наук, профессор Хельмут Альтрихтер (Helmut Altrichter):
Доктор исторических наук Хельмут Альтрихтер
В Европе все еще бушевала война. И именно весной 1917 года произошло событие, изменившее ее ход: в России пришел конец династии Романовых, правившей 300 лет, и в стране были провозглашены демократические свободы. У России появился шанс пойти по пути демократического развития, но ей нужно было время. И ей нужен был мир, а не война. К войне, в которую ввязался царь в 1914 году, Россия была не готова ни экономически, ни морально. Положение к 1917 году было настолько плачевным, что массовых протестов уже было не избежать: настолько велико было недовольство. Автократический режим подтвердил свою нежизнеспособность: государство не было в состоянии ни выиграть войну, ни накормить население, ни удовлетворить другие требования, предъявляемые властям.
Большевики в начале 1917 года ничего особенного из себя не представляли. Если бы кто-то в тот момент высказал предположение, что они осенью придут к власти, этого человека просто подняли бы на смех. Но большевики с Лениным во главе умело использовали в своих интересах ошибки Временного правительства и борьбу различных политических группировок. Основная ошибка Временного правительства - продолжение войны. Поскольку новые власти не смогли привести Россию к победе и прекратить, наконец, военные действия, они фактически унаследовали все те проблемы, которые привели к свержению самодержавия.
Доктор исторических наук, профессор Манфред Хильдермайер (Manfred Hildermeier):
Доктор исторических наук Манфред Хильдермайер
С отречением Николая Второго в марте 1917 года пришел конец правлению династии Романовых. Кроме того, завершился недолгий период фактического существования в России конституционной монархии. С отречением многие связывали надежды на то, что Россия станет демократической страной. После Февральской революции в России утвердился либерально-демократический режим - единственный раз в ее истории. Но просуществовать ему пришлось недолго, всего лишь до октябрьского переворота. К концу 1917 года на карте мира впервые появилось государство, провозгласившее себя социалистическим, государство с претензией на то, чтобы считаться страной, где идеи Маркса претворены в жизнь.
Невыученные уроки
Второе. Подрыв и уничтожение колониальной системы - тоже результат существования СССР и его попытки обеспечить равноправие всех народов.
Третье. Внедрение цивилизационных институтов и цивилизационных форм жизни в Центральной Азии. Практически безвозмездно СССР осуществил грандиозную цивилизационную миссию в этом ранее абсолютно отсталом регионе и превратил его в несколько экономически приличных государств с развитым для того времени образованием, здравоохранением, наукой и культурой.
Четвертое. Китай. Сегодня он все больше будет определять повестку жизни человечества в целом. Напомню, очень важный факт: СССР практически безвозмездно создал материально-техническую базу экономики Китая в пятидесятые годы, что, конечно, тоже удивительное достижение Советского Союза.
Теперь о невыученных уроках. Как известно, российская интеллигенция страдает некими пороками, которые не удалось изжить за эти сто лет, и сегодня наши беды - и экономические, и социальные - можно связывать исключительно с этими, можно сказать, генетическими особенностями. Одна из них - онтологизации теоретических схем. На простом языке это означает, что мы свято верим во всемогущество теорий и, если представляется такая возможность, пытаемся внедрить их в жизнь, несмотря на сопротивление несогласных с ними. Я это называю принуждением к счастью. В сущности, речь идет о том, что в 1917 году мы взяли курс на справедливость. Тогда вся планета была беременна спросом на справедливость, и ужасающая капиталистическая действительность того времени требовала ее. Россия и совершила скачок к этой справедливости, полностью, повторяю, проигнорировав свободу, хотя марксизм уже претерпел к тому времени заметную эволюцию. Все большее влияние получали в начале XX века его отдельные течения, указывавшие на возможность мирного врастания капитализма в социализм. Но у нас, как правило, побеждают крайности. Вот и в данном случае в октябре 1917 года победила крайне левая доктрина в мировоззренческом арсенале Запада, воплотившись в России в форме отвергающего коммерческие отношения "военного коммунизма".
Нечто подобное произошло и в начале 90-х, когда после семидесяти лет коллективного молчания мы, получив свободу практически из рук одного человека, ошибочно решили, что она и есть справедливость, и восприняли ее как необходимое и достаточное условие сытой и цивилизованной жизни, по-ребячески уверовав в то, что колбаса вырастает прямо из свободы. Это, конечно, было большой ошибкой, ставшей следствием до сих пор не изжитой склонности к онтологизации теоретических схем.
Не можем мы до сих пор избавиться и от нетерпения в русском демократическом движении, которое берет начало еще от народовольцев, а отчасти и от декабристов. Нам кажется, что справедливое общество можно создать одним махом.
Нельзя не сказать и об абсолютно ненормальном отношении к Западу, которое можно кратко охарактеризовать как смесь комплекса неполноценности и мании величия. Сплошь и рядом россияне воспринимают Запад только в черно-белом формате или в бинарной логике "любовь-ненависть". Непредвзятое сбалансированное деловое отношение к нему редкость. Мы, например, в конце восьмидесятых годов безоговорочно принимали все рекомендации, которые давал Запад, причем выполняли то, что они говорят, а не то, что они делают, хотя между первым и вторым была большая разница. Наш капитализм оказался особенно зверским, поскольку принял установку на демонтаж всего того "социального", что было при советской власти. Казалось, что самодеятельность народа приведет к цивилизованному развитию общества, на самом деле она вылилась в простой хаос, а в результате народ через некоторое время после начала очередной смуты устал от свободы и предъявил спрос на "закон и порядок".
Еще один порок нашей ментальности - тотальное отсутствие договороспособности. Как и в 1917 году не было стремления найти точки соприкосновения различных политических сил, так и сегодня у нас экспертные сообщества носят абсолютно сектантский характер. Культура диалога, культура компромисса, культура консенсуса практически на нуле. Отсюда совершенно естественна тоска по твердой, сильной руке, которая только и может решить проблемы развития страны. И вот здесь таится большая угроза: если авторитаризм продолжается достаточно долго, то стабильность превращается в застой. Это константа российской истории. Автократия приносит какой-то порядок, проходит время - она надоедает, возникает стремление к разного рода либеральным перестройкам. А когда побеждает либеральная доктрина, в результате ее реализации страна впадает в очередной хаос, и тогда опять возникает тоска по сильной руке - и все начинается сначала.
Эту дурную бесконечность необходимо преодолеть. И здесь велика ответственность не только власти, но и общества. При этом найти выход можно только на основе объективных научных и общественно-научных дискуссий, обеспечив прозрачность и качество принятия решения, что возможно только через механизмы демократических институтов.
Читайте также: