Игра в плену любви чем закончится
Обновлено: 05.07.2024
Утро выдалось солнечным. От предыдущих пасмурных дней не осталось и следа. Солнце припекало все больше и больше. На станции жизнь просто бурлила. Скот уже разместили в вагонах. Отовсюду слышалось мычание коров. Солдаты грузили последние мешки с продуктами. В здании станции начали собираться первые добровольцы и провожающие. Через некоторое время в распоряжение Нортемберга поступило два взвода солдат для перегона военнопленных. Вскоре подъехал и Эрих.
– Господин Нортемберг, указанная территория обнесена колючей проволокой. Сейчас занимаются установкой огневых вышек.
– Эрих, разыщите лейтенанта Ланге. Возможно, он еще не проснулся. Срочно ко мне. Он займется пленными.
– Слушаюсь, господин майор, – ответил солдат и поехал на квартиру лейтенанта.
За время службы в тылу, Райнер уже привык к тому, что офицеры позволяли себе распущенность и злоупотребление спиртным. Сам он придерживался других моральных принципов, которые считал правильными на момент военного времени.
– Галя, вы с этим русским начинайте проверять списки людей для работ в Германии, – сказал Райнер, указывая на Кривенко.
– Хорошо, господин майор.
Нортемберг направился к вагонам посмотреть, как идет погрузка. Там его нашел Эрих и лейтенант Ланге. По его внешнему виду можно было только догадываться, как он провел ночь.
– Господин лейтенант, выводите пленных и гоните за город. Их вчера кормили?
– Нет, господин майор. Я не успел распорядиться.
Судя по внешнему виду, лейтенанту было плохо. Он, наверняка, еще и туго соображал. Райнер посмотрел на него сверху вниз.
– Я надеюсь, что сегодня вы успеете распорядиться. Устроите их сегодня в лагере. Завтра часть людей оставите на постройку барака, часть пойдет на вырубку леса, который сосредоточите в районе станции. Вам понятен приказ?
– Да, господин майор, – ответил Ланге и направился к командирам взводов.
Райнер наблюдал за действиями лейтенанта. Солдаты построились в две шеренги по бокам ворот ангара. Ланге открыл ворота, и пленные стали выбегать наружу, пытаясь прорваться через окружение немцев. Несколько выстрелов остановили русских военнопленных. Лейтенант Ланге, краснея от злости и негодования, на ломаном русском языке объяснил, что любая попытка выйти из оцепления закончится для них расстрелом. Райнер слышал, как люди просили есть. Игнорируя их крики и просьбы, немцы погнали людей в сторону лагеря.
– Господин майор, кто это? – спросила Галина, подходя к немцу, не отрывая глаз от жуткого зрелища.
В сопровождении немцев и овчарок медленно двигались изнеможденные люди с впалыми голодными глазами. Все как один были босиком. Одежда, если ее можно было так назвать, оставляла желать лучшего. Грязные порванные нательная рубаха и штаны. Пленные были вымотаны переездом и голодом. Некоторые не могли идти сами и пользовались поддержкой товарищей.
– Это пленные, Галя. Вы что-то хотели?
– Да. Время приближается к обеду. А пришли меньше половины. Кривенко спрашивает, как быть, – спросила Галя дрожащим голосом, наблюдая за красноармейцами.
– Галя, согласно приказу Кенинга, не явившимся и их семьям грозит расстрел.
Галя и Райнер продолжали наблюдать за удаляющейся колонной людей. Они видели, как, поравнявшись с небольшой группой женщин, русские солдаты протягивали руки и просили поесть. Женщины достали из узелков какие-то продукты и пытались передать в толпу. Немцы всячески их отгораживали и натравливали собак. Мирные жители бросали продукты в толпу. Голодные пленные кидались, вырывая друг у друга хлеб, создавая, таким образом, свалку. Выстрелы в толпу заставили продолжить пленных свой путь. На дороге осталось лежать несколько трупов.
– Галя, что вы стоите? Идите работать дальше, – сказал Райнер застывшей на месте девушке.
– Что с ними будет, господин офицер?
– Они будут жить в лагере, за городом, и заниматься заготовкой леса.
– Они же еле ходят от голода!
– Там их будут кормить, Галя. Сегодня я решу сам этот вопрос.
Девушка в недоумении, как так можно обращаться с людьми, ушла в здание вокзала сверять списки с вновь прибывшими людьми. День пролетел незаметно. К вечеру эшелон весь был укомплектован и готов к отправке на Германию. На станции было очень много провожающих. Женщины плакали. Старухи молились, чтобы все сложилось у детей и внуков. Состав тронулся и медленно стал отходить от станции. Многие побежали вслед, выкрикивая для кого-то последние прощальные слова.
В плену любви — Конец одиночества
Место, в которое Крис притащила меня в этот раз, понравилось мне намного больше. В просторном зале играла приятная музыка, похожая на джаз, люди вокруг выглядели приличными и хорошо одетыми. Я с удовольствием откинулась в кожаном кресле, листая меню.
Крис жаловалась на свою работу. Она работала на ресепшене в салоне красоты, и ей часто приходилось сталкиваться с хамоватыми клиентами. Я слушала в пол-уха, задумчиво рассматривая список салатов.
Внезапно мое внимание привлек парень за дальним столиком, смутно напоминающий Майкла. Мое сердце беспокойно екнуло.
- Не понимаю, почему нас до сих пор не обсужили? – мрачно поинтересовалась Крис. Проследив за направлением моего взгляда, она одобрительно кивнула, - Да, я тоже отметила того симпатичного парня.
- Слушай, мне показалось, что это мой сосед…
- Что? Тот пьянчуга? Я тебя умоляю. Вряд ли он ходит по подобным заведениям, - подруга насмешливо фыркнула, закатывая глаза.
- Да, ты права, - парень за дальним столиком перевел на меня глаза. Наши взгляды встретились, и он едва заметно мне улыбнулся. Я поспешно уставилась обратно в меню.
- Ты уже выбрала, что хочешь заказать? Я думаю подойти к барной стойке, мы умрем с голоду, пока дождемся официанта, - Крис снова скосила глаза на парня в конце зала.
- Прекрати туда пялиться, - возмущенно прошипела я.
- А ты прекрати думать о своем придурке соседе. Иди лучше к барной стойке и закажи нам что-нибудь.
Я швырнула меню на столик, и поднялась на ноги. В этот момент я почти жалела о том, что отклонила предложение Алана о встрече. С Крис было намного веселее, чем с ним, но иногда ее поведение выводило меня из себя.
Подойдя к барной стойке, я замерла в нерешительности. Бармен весело болтал с миловидной девушкой, совершенно игнорируя меня. Я замерла с мрачным видом, уставившись на него и ожидая, когда он обратит на меня внимание.
Внезапно раздавшийся голос рядом со мной, заставил меня подскочить на месте. Я повернула голову, и увидела того самого парня, который сидел в конце зала.
Внешне он действительно чем-то напоминал Майкла – он был высоким, темноволосым и привлекательным.
«Только гораздо ухоженнее», - закралась в голове мысль.
- Привет, - улыбнулась я, слегка растерянная его неожиданным появлением возле меня.
- Я видел тебя, - он кивнул на столик, где сидели мы с Крис, - Ты пришла с подругой? А я как раз ожидаю приятеля. Только он придет с женой, иначе пригласил бы вас присоединиться к нам.
Этот парень был вежливым и очень приятным. Я смотрела на него, очарованная, и глупо кивала головой.
- Меня зовут Итан, - парень улыбнулся.
- Дженнифер, - отозвалась я.
- Красиво имя. Как и его обладательница.
Итан был уверен в себе и явно умел знакомиться и находить общий язык с людьми. Я снова и снова невольно сравнивала его с Майклом, прекрасно понимая, что последний явно проигрывает.
Мы поболтали еще пару минут, пока бармен не соизволил обратить внимание на меня. Перед тем, как отпустить меня обратно за мой столик, Итан взял мой номер телефона. С замирающим сердцем я вернулась обратно к Крис, чувствуя, что вечер прошел не зря.
- Вот видишь, а я говорила! – назидательно заявила подруга. Ночь постепенно перерастала в утро, пока мы весело брели по городу домой. Я с наслаждением вдыхала воздух, понимая, что сейчас я абсолютно счастлива. Как жаль, что подобные моменты были редкими в моей жизни. Но возможно, это и заставляло меня ценить их так сильно?
- Я не уверена, что с ним что-то выйдет, Крис, - отозвалась я через некоторое время. Эйфория постепенно отпускала меня, уступая место беспокойству. Мне же дико не везет в личной жизни. Скорее всего, и этот парень исчезнет, бросив меня в черный список.
- Не узнаешь, пока не попробуешь. Общайся, дальше будет видно.
Мы погуляли еще немного и попрощались. Я брела в одиночестве домой, наблюдая как небо постепенно светлеет.
Добравшись до своей квартиры, я со злостью обнаружила, что спокойно поспать мне вряд ли удастся.
- Чертов Майкл, - прошипела я, вслушиваясь в доносившуюся из-за стенки музыку. Идти к нему сейчас мне совершенно не хотелось. Увидеть его – значило испортить себе настроение окончательно.
Я принялась злобно барабанить по батарее. Это слабо помогло. Завернувшись с головой в одеяло, я улеглась в постель.
В голове вертелось все то, что происходило со мной за последние несколько недель. Мое тотальное одиночество переросло во что-то интересное. Но надолго ли?
Поворочавшись немного, я провалилась в сон.
Продолжение следует
Дорогие друзья , спасибо, что читаете меня!
Поставьте лайк и подпишитесь на мой канал! Также жду ваших комментариев.
Игра в плену любви чем закончится
Получив разрешение, Эрих вышел из дома, помог Галине сесть в машину и повез ее домой, мучаясь воспоминаниями о полицейских. Девушка первая нарушила тишину:
– Эрих, ты сегодня не в духе? Что-то случилось?
– Да, Галя, случилось. Девушка, которая мне нравится, не обращает на меня внимания. Зато позволяет провожать себя полицаям.
– Эрих, ты что, ревнуешь? – спросила Галя, тихо посмеиваясь.
– Представьте себе, Галя! – серьезно сказал немец.
– Но Эрих! Ты шутишь! Я русская, ты немец? Ничего общего, – развела руками Галя.
– Галь, неужели событие на площади как-то повлияло на твое отношение ко мне?
Галя стала серьезной.
– Эрих, спасибо тебе за помощь, спасибо за папу, но ты должен понимать, что мы с тобой враги. У нас не может быть отношений. Я не смогу забыть тех убитых людей на площади. Не смогу.
Девушка отвернулась, сдерживая слезы. Эрих остановил машину. Взял ее за руку. Галя сделала попытку отдернуть руку, но немец твердо держал ее в своей руке.
– Галя, посмотри мне в глаза.
Девушка сидела, отвернувшись в окно. Эрих взял ее за плечи и развернул к себе. На него смотрели глаза, полные слез, отчаяния и боли.
– Галя, значит, ты поцеловала меня только ради своих друзей?
– Да, – тихо сказала девушка и опустила голову.
– Ты врешь, Галина! Ты была тогда искренна в своих чувствах. Я немец, ты – русская. Так что? Мы не люди? Мы не можем испытывать друг к другу чувств? Я тебе не враг, Галя. Ты мне тоже. Или ты хочешь сказать, что, если бы тебя попросили меня расстрелять, ты бы это сделала? Что молчишь? Отвечай?
– Нет, не смогла бы, – ответила Галя, обняла немца за шею и расплакалась на его груди.
– Вот видишь, Галь! Ты мне нравишься, я хочу о тебе заботиться. Я думаю о тебе каждую минуту. Война – она не вечна. Все скоро закончится, и нам придется как-то жить дальше. Мы уедем в Германию. Галя, все будет хорошо. Поверь мне, – шептал на ухо немец, покрывая поцелуями ее волосы.
Эрих нежно взял ее заплаканное лицо в ладони и с любовью посмотрел в глаза.
– Я верю тебе, Эрих, – ответила Галя и поцеловала немца.
– Галя, не торопишься домой? – с надеждой в голосе спросил немец.
Так молодые люди просидели еще несколько часов в машине, заехав в закоулок, чтобы скрыться подальше от людских глаз. Галка положила голову на плечо солдата. Эрих обнял ее. В тот момент они были по-настоящему счастливы, без умолку вспоминая довоенную жизнь. Провожая Галю домой, Эрих взял с нее обещание, что никакие обстоятельства, связанные с войной, не повлияют на их отношения. В этот вечер чувства, вспыхнувшие между молодыми людьми, перерастали из маленького тлеющего огонька в яркий огонь, который разбудил в их душах любовь. Любовь, которую уже не в силах были заглушить ни война, ни Гитлер, ни Сталин.
Когда Тася вернулась в дом, Райнер уже заканчивал работу с документами. Отпустив Эриха провожать Галю, он запер дверь и наконец-то обнял свою русскую красавицу. Тася нисколько не сопротивлялась. Целый день она мечтала оказаться в его крепких надежных объятиях. Он разбудил в ней любовь и страсть. Он разбудил в ней женщину. Всю ночь они провели в любовных ласках. Она была послушной и прилежной ученицей. В какой-то момент даже пыталась взять инициативу в постели в свои руки. Райнер был счастлив. Находясь рядом с ней, он чувствовал душевное умиротворение и спокойствие.
– Таисия, я надеюсь, что осенью война закончится и я увезу тебя домой в Германию, в свое родовое поместье.
– Осенью? – встрепенулась Тася. – Откуда такая уверенность?
– Дорогая, я ни в чем не уверен, но Гитлер сейчас готовит решающий удар на Сталинград и Кавказ. А там и Москва. Я надеюсь, что все скоро закончится. И через год-другой мы будем мирно сидеть на лужайке, играть с нашим сыном и даже не вспомним кошмары войны.
– Райнер, как просто ты об этом говоришь! А что будет с остальными людьми?
– Как что? Таисия, будут жить и работать, как раньше, но только на благо Германии.
– Но не все ведь останутся жить, Райнер! Кто-то уже никогда не испытает счастья любви и материнства, – сказала Тася, вспоминая о Зине.
– Любимая, поцелуй меня, – прошептал Райнер, – давай думать только о нас.
Таисия с жаром поцеловала немца. Он подмял под себя свою возлюбленную, и они со страстью окунулись в мир любви и наслаждения.
Утром, наспех выпив кофе, Райнер вместе с Галей поехал на станцию. Кривенко уже был там, в ожидании распоряжений. Уэндэл Ланге еще не появился.
– Эрих, вы с Галей сейчас едете за город и доложите мне ситуацию с концлагерем. Надо срочно гнать туда пленных. Скоро здесь будет совсем жарко. Передайте мои распоряжения в комендатуру. Пусть пришлют взвод солдат. Можете выполнять.
Игра в плену любви чем закончится
Шел 1942 год. Второй год Великой Отечественной войны. Это было время, когда гитлеровский фашизм черными тучами сгустился над Советским Союзом с целью порабощения народа этой Великой державы. Это было время, когда в сердцах многих людей царил хаос в неведении, чем закончится эта мировая схватка. Кто-то переступал через черту свой совести, теряя человеческий облик в сотрудничестве с гитлеровской Германией и ее союзниками. Кто-то сражался до последнего вздоха в надежде и уверенности в непобедимости советского народа. Это был год, очень тяжелый для всей страны. В городах, не захваченных немцами, все делалось для того, чтобы оказать максимальную помощь бойцам Красной Армии на фронте.
Так и в небольшом городке, Солнечном, какими была усыпана территория Советского Союза, все предприятия, согласно директивам советского командования, по возможности переоборудовали с осени 1941 года для производства боеприпасов и оружия. «Все для фронта! Все для победы!» Именно с этими мыслями трудились почти по 24 часа в сутки в основном подростки и женщины, оставшиеся в тылу.
Было уже семь часов вечера. «Шевелитесь, мать вашу! Не сегодня так завтра немец здесь будет! Или вы хотите, чтобы вашими бомбами ваших же отцов и братьев убивали?» – ревел Садовников, как бык.
Наконец-то все, что могло представлять собой ценность для фашистов, было погружено. И уже поздно, ночью, когда от станции отошел последний эшелон с оборудованием, Алексей Иванович снял кепку, вытер ей пот, струившийся по лицу и шее, и, присев на какой-то сломанный ящик, облегченно вздохнул. Теперь надо было подумать о людях, но это завтра. Думать уже не было никаких сил. Он думал, как добраться до кровати и поменять свежую рубашку. По последним сведениям, фашисты должны были подойти к городу дня через три-четыре. «Завтра с утра займусь эвакуацией людей», – подумал про себя Садовников и, отпустив всех отдыхать, медленно побрел домой, планируя завтрашний день.
Тася, Зина и Галка тоже поволокли ноги домой. А на завтра договорились встретиться около почты и пойти на речку. Завод эвакуировали. На работу идти не надо было. Поэтому девушки решили провести время на речке, где до войны очень часто купались и загорали в жаркие летние дни.
Таисия проснулась около 10 утра. Солнце уже вовсю светило, девушка минут пять еще нежилась в его теплых лучах, потом резким прыжком вскочила с постели и, напевая мелодию, поскакала на кухню умываться. Бабушка хлопотала около плитки, готовя внучке завтрак.
– Тася, непоседа! Че не спится-то? Выспалась бы хоть что ль сегодня-то. Никуда ведь не надо. Посмотри, синячищи-то под глазами какие! Худая вся стала! Кожа да кости! – проворчала Пелагея Семеновна, увидев внучку.
– Бабушка, ну не ругайся, – ласково проговорила Тася, подошла сзади и обняла свою любимую бабулю. Любимую и единственную. Семь лет назад, когда девочке исполнилось 10 лет, ее родители утонули. Совершенно нелепо, совершенно бессмысленно. Они очень любили друг друга, все свободное время проводили вместе. Вместе и погибли. «Это судьба!» – спустя уже много времени после их смерти, сказала бабушка. Поэтому уже семь лет она воспитывала Таисию одна и всячески старалась заменить ей мать и отца.
Читайте также: