Айзек азимов сами боги о чем
Обновлено: 20.05.2024
В 1988 году в программе "Мир идей с Биллом Мойерсом" вышло интервью с известным популяризатором науки и писателем-фантастом Айзеком Азимовым . В начале и в конце интервью они затронули тему религии и религиозной веры.
Мойерс: Вы враг религии?
Азимов: Нет, я не враг. Я думаю так, как должен думать любой цивилизованный человек, что у всех есть право на исповедование любых религиозных воззрений. Я выступаю только против попытки насаждения одной религии в одном народе или во всем мире.
Мы ругаем Советский Союз за то, что он хочет господствовать над миром посредством насаждения коммунизма. Соединенные Штаты в свою очередь пытаются демократизировать мир. Но я определенно против христианизации мира, исламизации, иудаизации и всего подобного.
Мои претензии к фундаменталистам не в том, что они фундаменталисты. А в том, что они хотят, чтобы я тоже стал фундаменталистом. Они могут возражать, что я верю в эволюцию, что я хочу распространить знания об эволюции. Но я не хочу, чтобы все стали верить в эволюции. Я хочу, чтобы люди сами изучили все, что нам известно об эволюции.
Религиозные люди хотят преподавать в школах креационизм наравне с науками, но они не могут этого сделать, потому что это не наука. Они могут преподавать его в церкви, на курсах богословия. Они ведь сами бы пришли в ужас, если бы я посоветовал им преподавать светский гуманизм как альтернативный взгляд на людей и Вселенную, или эволюцию как альтернативную версию зарождения жизни.
В церкви учат тому, во что они верят. Но в школах мы должны учить тому, что ученые думают об устройстве нашего мира.
Мойерс: Это то, что пугает верующих. Для них наука - это что-то неопределенное, постоянно изменяющееся, то, что всегда пересматривается. Для них наука - это сложная огромная холодная Вселенная, которой управляют случайность и безликие законы. В этом они видят опасность науки.
Азимов: Именно в этом величие науки. Наука сомневается, меняется, не имеет уверенности в окончательном знании. В моем понимании, наоборот, не достойно верить в якобы совершенный набор догм, которые никогда не меняются.
В таком случае люди просто не слушают доказательств. Для них доказательство, подтверждающее их позицию - излишне, а если доказательства противоречит их позиции, то оно ложно. Это легендарный ответ Умара на вопрос "что делать с Александрийской библиотекой?". Он сказал, что если книги согласны с Кораном, то они не нужны и их можно сжечь. Если противоречат, значит они пагубны и их нужно сжечь.
До сих пор есть подобные Умару мыслители, которые думают, что все знания можно уместить в книгу под названием "Библия", и они отказываются допустить, что в ней может быть ошибка. Это гораздо опаснее, нежели неопределенная система знаний.
Мойерс: Видите ли вы возможность примирения этих взглядов на мир: религиозно-библейского взгляда на мир, как на театр Бога, который подвержен его вмешательству, и научного взгляда на мир, который постоянно перепроверяется? Возможно ли примирение?
Азимов: Возможность есть, если люди будут разумны. Есть верующие ученые, и их много. Милликен был верующим. Сотни других авторов великих научных трудов были верующими. Но они не смешивали религию и науку. Они не допускали, что нечто в науке, непонятное их разуму, можно отвергнуть со словами "такова воля Бога" или "это является чудом". Нет. Они знают, что наука - это порождение нашего разума, которое подчиняется законам природы. Религия же находиться за пределами этого и может принимать положения науки.
Если бы вдруг появилось научное доказательство существования Бога, то ученые вынуждены были бы признать этот факт. С другой стороны, фундаменталисты не признают доказательств, например, существования эволюции. Потому что любое доказательство они отвергают, ибо оно противоречит их "слову Бога". Поэтому возможность компромисса есть только с одной стороны, и он вряд ли будет достигнут.
Мойерс: Может ли быть такое, что вы страдаете избыточным доверием к рациональности?
Азимов: Не получится просто так ответить. Может быть оно избыточно, но чему мы еще можем доверять? Я не могу представить. Спрашиваешь себя: если не можешь руководствоваться разумом, то чем тогда нужно руководствоваться?
Что касается разума, то мы имеем способ передачи, доступный всем: система разумных аргументов, которые подчиняются законам логики. С этой логикой все соглашаются. С помощью разума мы можем приводить убедительные доказательства. То есть, если я обнаружу определенные доказательства, и даже если люди будут сначала не согласны со мной, то они должны будут согласиться, потому что я приведу доказательства.
Если мы выйдем за пределы разума и обратимся к вере, то убедительных доказательств мы не получим. Даже если человек испытает откровение, то это будет только его откровение. Как он передаст его другим, докажет истинность своего откровения? Каким образом?
Мойерс: Значит для вас надежда в разуме?
Азимов: Да, и будет весьма хорошо, если каждый станет разумным, и тогда может мир станет лучше.
Краткое содержание Азимов Сами боги
В первой части романа человечество открывает способ добычи изотопа плутония-186. Суть такой добычи заключается в обмене стабильного вольфрама-186 на нестабильный изотоп плутония. Экономическая выгода от такого обмена в том, что из крайне нестабильного изотопа человечество получает дешевую энергию в огромных количествах. Люди полагают, что обмен изотопами происходит с параллельной вселенной, ведь по законам нашего мира, плутоний-186 не может существовать.
Открывший этот обмен радиохимик Хэллем купается в деньгах, пожиная плоды своего открытия. Внезапно разбогатевшего радиохимика совершенно не волнует, что постоянный обмен изотопами через «Насос» приближает гибель Вселенной. По мнению оппонентов Хэллема, произойдет это из-за того, что вследствие этого обмена нарушается ядерный баланс в обеих вселенных. Один из оппонентов Ламонт пытается связаться с жителями параллельного мира, но выясняет, что они никак не могут уничтожить «Насос».
Сами боги
Земля. Вторая половина XXI в. Довольно заурядный молодой радиохимик Фредерик Хэллем случайно обнаруживает, что в запылённой колбе с этикеткой «Вольфрам» вдруг оказалось какое-то другое вещество. Спектрометрический анализ показывает, что это изотоп плутония, который теоретически не может существовать, вдобавок выясняется, что радиоактивность вещества постоянно возрастает и оно испускает позитроны, несущие необычно высокую энергию. Хэллем предлагает единственно возможную гипотезу: если вещество, которое не может существовать согласно физическим законам нашей вселенной, все-таки существует, следовательно, прежде оно находилось в параллельной вселенной, где эти законы иные. Через некоторое время становится ясно, что жители параллельной вселенной — паралюди — сознательно осуществляют обмен веществом между вселенными, который может происходить бесконечно с выделением энергии в обеих вселенных. Таким образом, Земля получает источник необыкновенно дешёвой, безопасной и экологически чистой энергии, получивший название Электронного Насоса, и Хэллем становится благодетелем человечества, которое и не подозревает, что основная часть как теоретической, так и практической работы была проделана другими учёными.
Но через несколько десятков лет молодой историк науки Питер Ламонт приходит к выводу, что работа Электронного Насоса представляет колоссальную угрозу для нашей вселенной. Подобно тому как температуры двух тел выравниваются вследствие второго закона термодинамики, работа Электронного Насоса ведёт к выравниванию свойств двух вселенных, основное отличие которых состоит в величине сильных ядерных взаимодействий: в нашей вселенной они гораздо слабее, чем в параллельной, и постепенное их возрастание в конечном счёте должно привести к взрыву Солнца и всей нашей ветви галактики. Ламонт бросается со своими идеями от Отца Электронного Насоса, который, в сущности, вышвыривает его за дверь, к высокопоставленным чиновникам, но никто не хочет видеть того, чего видеть не хочет.
Тогда Ламонт пытается вступить в контакт с паралюдьми и убедить их остановить Насос. Из паравселенной несколько раз поступали куски фольги с символами и чертежами, которые не поддавались расшифровке — слишком различны способы мышления землян и паралюдей. Ламонту помогает Майрон Броновский, известный переводом этрусских надписей. Они отправляют в паравселенную послания на земном языке, надеясь отыскать ключ к парасимволам, и в конце концов Броновский получает ответ — написанное корявыми земными буквами слово «страх», а вскоре вслед за этим два других послания, из которых следует, что Насос действительно несёт в себе опасность, но паравселенная не может его остановить. Ламонт, который уже сам не понимает, что для него важнее — спасти человечество или просто доказать свою правоту, доказать, что Отец Электронного Насоса — дутая величина, не может использовать эти послания как свидетельства — его неминуемо обвинят в подделке. Его единственный союзник выходит из игры, подытожив все происходящее цитатой из Шиллера: «Против глупости сами боги бессильны».
На одной из планет паравселенной, в мире, непредставимом для землянина, обитают два типа живых существ — Жёсткие и Мягкие.
Жёсткие имеют постоянную форму тела, состоящего из плотного вещества, и непрозрачную оболочку. Ткани Мягких сильно разрежены, форма тела изменчива, они умеют струиться, выбрасывать протуберанцы, расстилаться и утолщаться — все это потому, что они живут в мире с большой величиной межатомного взаимодействия, поэтому атомы, составляющие их тело, могут находиться на большом расстоянии друг от друга. Мягкие непременно должны существовать триадами, в которых каждая из составляющих — рационал, пестун и эмоциональ — обладает определёнными качествами, обеспечивающими гармонию и функцию триады. Рационал (левник) — носитель интеллекта, эмоциональ (серединка) — чувств, пестун (правник) — инстинкта заботы о потомстве. Части триады периодически вступают в процесс, называемый синтезом, в котором их тела разреживаются, материя перемешивается, происходит обмен энергией и сознанием. Все трое при этом становятся единым целым, чувства и сознание растворяются в чистой радости бытия. Синтез длится много суток, потом каждый из троих снова становится самим собой. В некоторых случаях во время синтеза происходит размножение — завязывается почка. Каждая триада должна произвести на свет троих детей, которые почти не отличаются друг от друга в раннем возрасте, но потом приобретают свойства рационала, пестуна и эмоционали. Повзрослевшие дети расстаются с родителями (до этого момента они находятся под неусыпным наблюдением пестуна), а потом комбинируются в новые триады. Триада кончает своё существование в процессе, который называют «переходом».
И Мягкие и Жёсткие живут в пещерах и питаются, поглощая энергию в форме теплового излучения. Жёсткие, у которых есть машины, приборы и библиотеки, обучают рационалов, а пестуны и эмоционали в обучении не нуждаются.
В отличие от остальных эмоционалей Дуа, серединка триады Уна (рационала) и Тритта (пестуна), умеет по-настоящему мыслить, её интересует то, что эмоционалей интересовать не должно — это даже считается неприличным. Необыкновенно развитая интуиция помогает ей понять многое, недоступное аналитическому разуму рационалов. Она узнает от Уна, что Насос, дающий энергию её миру, грозит гибелью другой вселенной. Но Жёсткие не собираются останавливать Насос, планете не хватает энергии, а Насос представляет опасность только для Земли, а для их мира работа Насоса ведёт лишь к ускорению остывания и без того давно остывающего солнца. Дуа не может смириться с этой мыслью. Она ненавидит Жёстких ещё и потому, что приходит к ужасному выводу: Мягкие — это просто самовоспроизводящиеся машины, созданные Жёсткими для развлечения, а переход означает смерть. Она проникает в пещеры Жёстких, неуловимая, поскольку может проникать в камень, растворяться в его материи, и находит послания с Земли. Она так же неспособна расшифровать их, как и Жёсткие, но она улавливает заключённые в символах эмоции. Именно Дуа и отправляет на Землю те послания, которые получают Ламонт и Броновский. Она едва не гибнет от истощения, но ee спасают, и тут она узнает, что ошибалась — Мягкие не машины, а начальная стадия развития Жёстких. Переход — это последний синтез, в результате которого формируется триединая особь Жёсткого, и чем незаурядней составляющие, тем более выдающаяся личность получается в процессе синтеза. Ун, Тритт и Дуа синтезируются в последний раз.
С группой туристов на Луну прилетает Бен Деннисон, который когда-то подавал большие надежды как учёный, но имел неосторожность пренебрежительно высказаться о будущем Отце Электронного Насоса, чем и обрёк себя на безвестность. Так же как и Ламонт, он пришёл к мысли об опасности Насоса. Деннисон летит на Луну в надежде возобновить исследования в области паратеории. Он знакомится с Селеной Линдстрем, которая оказывается не просто гидом, а интуисткой — человеком с необычайно развитой интуицией, — работающей вместе с известным физиком-лунянином Невиллом. Селена даёт идеи, а Невилл разрабатывает их и держит уникальные способности Селены в тайне, потому что страдает паранойей и боится землян. Несмотря на то что лунная колония образовалась сравнительно недавно, между Луной и Землёй существует некоторый антагонизм. У жителей Луны уже сформировался определённый физический тип, они стареют гораздо медленнее, чем земляне, которых они презрительно называют «земляшками». Большинство лунян не испытывают ни ностальгии, ни почтения к прародине и стремятся к полной независимости от Земли — ведь Луна способна полностью обеспечить себя всем необходимым. Деннисон с помощью Селены начинает эксперименты, результаты которых избавляют человечество от нависшей над ним опасности, подтверждают блестящую идею и заодно реабилитируют опального Ламонта. Суть идеи Деннисона в том, что существует бесчисленное множество вселенных, поэтому среди них нетрудно найти такую, которая противоположна по свойствам пара-вселенной. Эта антипаравселенная должна представлять собой то, что называют «космическом яйцом» с очень слабыми ядерными взаимодействиями и неимоверной плотностью. Деннисону удаётся, изменяя массу пимезонов, «просверлить дыру» в космовселенную, из которой тут же начинает просачиваться вещество, несущее энергию, которую можно использовать. И если Земля начнёт получать энергию двойным способом — с помощью Электронного Насоса и протечек из космовселенной, то физические законы в земной вселенной останутся неизменными, они будут меняться только в паравселенной и космовселенной. Причём и для той и для другой это не представляет опасности, потому что паралюди будут получать энергию от Насоса, компенсируя ускорение остывания их солнца, а в космовселенной жизни быть не может.
Итак, человечество преодолевает очередной кризис. Питер Ламонт наконец обретает заслуженную славу, Деннисону предлагают любое место в любом земном университете или учреждении, но он остаётся на Луне и принимает предложение Селены стать отцом её ребёнка.
Пересказала И. А. Москвина-Тарханова. Источник: Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Сюжеты и характеры. Зарубежная литература XX века / Ред. и сост. В. И. Новиков. — М. : Олимп : ACT, 1997.Часть 3. «…Бороться бессильны»
В третьей части описывается жизнь в колониях ну Луне. Прибывший туда бывший радиохимик Денисон, которого без работы оставил Хэллем, проводит исследования. Он узнает, что предположение об опасности «Насоса» правдиво.
Радиохимик приходит к заключению, что вред, наносимый обменом изотопами, можно компенсировать за счет обмена с разными вселенными. В таком случае, изменения обнулятся в каждой из вселенных, и человечество сможет не беспокоится о конце своего существования.
Азимов донес до читателя мысль, что человечество погубит культ потребления, жадность и собственная глупость, против которой сами боги бороться бессильны.
Можете использовать этот текст для читательского дневника
Часть 2. «…Сами боги…»
Вторая часть романа описывает жизнь в параселенной. Существа, живущие там, собираются в триады – местный аналог семьи, но состоящий из трех членов. У каждого члена триады есть свои функции, предписанные с рождения. Повествование крутится вокруг триады, состоящей из рационала Уна, эмоционали Дуа и пестуна Тритта.
Существа в этом мире делятся на Мягких и Жестких. Мягкие не имеют формы, общаются телепатически. Жесткие же имеют гуманоидный вид, напоминают людей.
Дуа узнает о существовании «Насоса» и о планах Жесткого Эстуолда. Он желает, чтобы вселенная людей была уничтожена взрывом Солнца. Энергией Солнца он мечтает обеспечить жителей своей Вселенной, которые погибают из-за ее нехватки. Дуа поражена эгоизмом Эстуолда. Она не желает такой судьбы для людей. Эмоциональ находит способ связаться с Ламонтом и отправляет ему отчаянное послание, умоляя остановить «Насос».
Понравился ли пересказ?
Ваши оценки помогают понять, какие пересказы написаны хорошо, а какие надо улучшить. Пожалуйста, оцените пересказ:
Научная фантастика как она есть. Роман "Сами боги" Айзека Азимова
Айзек Азимов - один из «китов», на которых держалась (да и держится до сих пор) вся научная фантастика мира. Кто из любителей фантастики не зачитывался приключениями Лакки Старра, не путался во временных парадоксах «Конца Вечности» или не знает о трех (плюс один) законах роботехники? Невероятная работоспособность Азимова наградила нас огромным литературным наследием (четыре с половиной СОТНИ книг!), изрядную часть из которого составляют не художественные, а научно-популярные книги.
Иллюстрация из одного из советских изданий романа. Концептуальненько. Иллюстрация из одного из советских изданий романа. Концептуальненько.Поэтому отнюдь не удивительно, что один из лучших романов Азимова, «Сами боги», представляет собой на редкость «твердую» научную фантастику, настоящий алмазный стандарт. Почему я так уверенно говорю про «один из лучших»? Ну, во-первых, так считал сам Азимов, а во-вторых не так уж часто научно-фантастические произведения делают «хет-трик» самых престижных премий: «Хьюго», «Небьюла» и «Локус».
Название книги отсылает нас к цитате из Шиллера - «Против глупости сами боги бороться бессильны». Азимов разбивает эту фразу на три фрагмента, озаглавив ими части книги:
Против глупости.
. Бороться бессильны?
И этими заголовками сказано многое.
Фактически роман представляет собой условный «научный детектив», историю поисков решения научной проблемы. Почти все главные герои — ученые (включая и обитателей иной Вселенной). Весь сюжет разворачивается вокруг уникального устройства, Электронного Насоса, позволяющего обмениваться веществом с этой самой иной Вселенной, получая в качестве бонуса огромное количество практически дармовой энергии. Настоящий рог изобилия, оборачивающийся на поверку шкатулкой Пандоры, поскольку вместе с веществом из иной Вселенной в нашу поступают и ее физические законы, и грозит это проникновение подлинным Армагеддоном космологических масштабов взрывом Солнца, а, возможно, и всего рукава Галактики…
Должен заметить, что для того, чтобы оценить всю прелесть романа в полной мере, читателю настоятельно рекомендуется как следует освежить свои знания в области физики — в первую очередь ядерной, сильных и слабых взаимодействий и тому подобном. Азимов жонглирует установленными фактами, теориями и самыми парадоксальными гипотезами с легкостью циркового артиста на разминке. Жители иной Вселенной с принципиально отличными от наших законами даны им в духе импрессионизма, несколькими яркими решительными мазками, но при этом Азимов сумел создать существ, настолько отличных от человека, что совершенно нелепыми звучат обвинения недалеких критиков в его адрес: мол, почему такие необычные создания на страницах книги думают и ведут себя столь по-человечески? Да очень просто: потому, что невозможно описать человеческими словами и в человеческих понятиях нечто бесконечно далекое от нашего понимания.
Нашел такую прекрасную картинку - очевидно, с израильского издания книги. Нашел такую прекрасную картинку - очевидно, с израильского издания книги.Вместо этого Азимов сделал выигрышный, как мне кажется, ход: использовав принципы жизни жителей паравселенной в качестве образца непостижимости и чужеродности, он одновременно сделал их своего рода психологическими отражениями процессов, которые параллелельно разворачиваются в нашей родной Вселенной: великого марша самоуверенности, себялюбия и нежелания принимать к сведению неприятные факты, закручивающегося в тугой клубок интриги.
Многие также попрекают роман третьей частью — дескать и противостояние лунян и землян выглядит надуманным, и любовная линия за уши притянута… На самом деле ничего надуманного и притянутого в них нет, просто они выглядят такими на фоне длиннющих диалогов на сугубо научные темы, которые ведут персонажи. Именно третья часть больше всего смахивает на слегка беллетрезированную научно-популярную книгу (как это было с предыдущим романом Азимова, «Фантастическое путешествие»), и создается ощущение, что Азимов специально украсил ее легким флером шпионской интриги и скромной романтической линией, чтобы не было чересчур сухо…
И тем не менее роман «Сами боги» я лично смело отношу к шедеврам научной фантастики. Повторюсь — так считал и сам автор, а кто я такой чтобы спорить с его мнением?
Азимов. Все произведения
Что скажете о пересказе?
Что было непонятно? Нашли ошибку в тексте? Есть идеи, как лучше пересказать эту книгу? Пожалуйста, пишите. Сделаем пересказы более понятными, грамотными и интересными.
Лучшие книги Айзека Азимова
Писатель-фантаст Айзек Азимов – многократный лауреат премий «Хьюго» и «Небьюла». Некоторые термины из его произведений – роботехника, позитронный, психоистория – прочно вошли в английский и другие языки. В англо-американской литературной традиции Азимова вместе с Артуром Кларком и Робертом Хайнлайном относят к «Большой тройке» писателей-фантастов. За свою жизнь фантаст написал более 500 книг. Какие же из них главные, самые титулованные, нашумевшие и культовые? Какие произведения Азимова стоит прочесть обязательно? Разобраться поможет рейтинг ReadRate.
«Я, робот» – это собранные под одним переплётом знаменитые рассказы Азимова о роботах, которые можно смело назвать классикой высшей пробы.
В романе «Конец вечности» Азимов поднимает множество ключевых вопросов – выбора, воли, добра и зла. В книге повествуется о некой вневременной структуре, носящей название «Вечность», в которую входят специально обученные и отобранные люди из разных столетий. Задачей «Вечности» является корректировка судьбы человечества.
Серия романов Foundation ( «Основание» , также это название переводилось как «Фонд», «Фундамент», «Установление» и «Академия») – пожалуй, самый известный цикл Азимова . Он рассказывает о крушении галактической империи и рождении нового общественного строя. Именно здесь писатель ввёл понятие «психоистория».
Этот цикл выиграл премию «Хьюго» в номинации «Лучшая серия научной фантастики всех времён».
Сами боги. Картинка к рассказу
Сейчас читают
Волшебное кольцо - это сказка о том, как доброта и честность всегда возвращается в тройном размере тому, кто ее не пожалел. Сказка начинается с рассказа о том, как простой парень Ванька спас от мучений трех животных
Валька был в пионерском лагере «Рассветный». Каждый год в начале каждой новой смены барабанщики всех отрядов поднимались до восхода солнца, и все вместе шли встречать рассвет на берег реки
В данном рассказе повествуется об офицере в отставке. Этот человек ехал в поезде. Дорога была длинною. Он решил рассказать свою историю проводникам. Проводники с радостью решили его выслушать.
Действие происходит в индейской стране Оджибуэев и вся песнь основана на их легендах и верованиях. Племена индейцев враждуют между собой и это расстраивает Творца Гитчи Манито
Знойным летним днём герои возвращаются с охоты. В непроходимых зарослях кустов решают поохотиться на тетеревов. Как только прозвучал выстрел, откуда ни возьмись, появился человек.
Читайте также: