Ведьмак владычица озера цитаты
Обновлено: 05.07.2024
При переходе из Скеллиге в Цинтру Вильгефорц намеревался втянуть корабль магическим насосом, когда тот будет проплывать над Бездной Седны. Я, Паветта и Цири должны были предварительно запереться в специально защищенной каюте и выжить. А экипаж… – Выжить был не должен, – докончил ведьмак. – Так начался твой путь по трупам
. А меж тем Калантэ внимательно, очень внимательно следила за моими руками. – Она никогда тебе не доверяла. – Знаю. Думаю, что-то знала о той ворожбе. И сделала бы все, чтобы мне помешать, а в Цинтре я был в ее власти. Значит, необходимо было вернуться в Нильфгаард, но так, чтобы никто не догадался, что я – Дани, а Цири – моя дочь. Развязку подсказал Вильгефорц: Дани, Паветте и их ребенку предстояло умереть. Сгинуть без следа.
Пришла пора Дани – лжепринцу из Мехта и липовому цинтрийскому герцогу – напомнить о своих правах на трон.
Эмрейс – кровь от крови Эмрейсов, собственной персоной, мне предстояло стать чем-то вроде знамени революции. Меж
Мои сторонники обретали все большее влияние; наконец, поддержанные группой линейных офицеров и кадетским корпусом, они решились на государственный переворот. Однако для этого был необходим я. Законный наследник престола и короны Империи, истин
Вильгефорц тайно навестил меня в Цинтре вскоре после рождения Цири. Назвался агентом людей, которые в Нильфгаарде были мне по-прежнему верны и скрывались от узурпатора. Он предложил помощь и вскоре
Из страны мне пришлось бежать. А то, что освобождения от чар мне надо было искать на Севере, за Марнадальскими ступенями, вычитал по звездам один чуточку спятивший астролог по имени Ксартисиус. Потом, уже став императором, я подарил ему за это башню и оборудование. До того ему приходилось работать на взятом напрокат инструментарии.
Обернуться Железным Йожем, – начал спокойно и тихо император, – был единственный способ принудить моего отца сотрудничать с узурпатором. Все происходило после переворота. Отца – низложенного императора – арестовали и пытали. Однако он не позволил себя сломить. Тогда испробовали другой метод: на глазах отца нанятый узурпатором чародей обратил меня в чудище. Чародей немного добавил по собственной инициативе. А именно – юмора. Эмгыр – на нашем языке значит «Еж», или, как ты меня называешь, – «Йож». Отец, как я сказал, не дал себя сломить, и его убили. А меня под насмешки и хохот выпустили в лес и натравили собак. Жизнь я сохранил, меня не очень активно преследовали, поскольку не знали, что чародей работу спортачил и по ночам ко мне возвращался человеческий облик. К счастью, я знал нескольких человек, в преданности которых мог быть уверен. А было мне тогда, к твоему сведению, тринадцать лет.
Всё уже когда-то было, всё уже когда-то случилось и всё уже когда-то было описано.
Всему своя цена. Война требует жертв. Мир, оказывается, тоже.
Любой сон, если он затягивается надолго, превращается в кошмар.
Прогресс — навроде стада свиней. Так и надо на этот прогресс смотреть, так его и следует расценивать. Как стадо свиней, бродящих по гумну и двору. Факт существования стада приносит сельскому хозяйству выгоду. Есть рульки, есть солонина, есть холодец с хреном. Словом — польза. А посему нечего нос воротить потому, мол, что всюду насрано.
Кости брошены. Позади останется мое прошлое, впереди раскинется мое будущее.
При виде твоей кислой физиономии придорожные грибы сами маринуются.
«Прости, Фрингилья», — повторила она, яростно кривя губы. — Как кратко, как экономно, как просто и без претензий, какая забота о чистоте стиля.
. уродливы только шрамы на чести…
Трудотерапия. Спасительное влияние профактивности на психику.
Императоры владеют империями, но двумя вещами владеть не могут: своим сердцем и своим временем. И то, и другое принадлежит империи.
Разбитое сердце хоть и болит долго, гораздо дольше, чем сломанная рука, но срастается гораздо, гораздо быстрее.
Битва еще не окончена. Битву закончит смерть, все остальное лишь перерыв в битве. Передышка.
Политика — та же война, только малость по-иному ведущаяся. Должен понимать и то, что переговоры — тот же торг. У них одинаковый самодействующий приводной механизм. Достигнутые успехи обусловливаются уступками. Здесь выгадываешь — там теряешь. Иными словами, чтобы одних можно было купить, других необходимо продать.
Нам не нужны ни почести, ни троны,
Нам не милы поблажки королей,
А нам нужны за нашу кровь и стоны
Дукаты, те, что солнца посветлей.
Штандарты не целуем мы и руки,
Нам почести и слава ни к чему,
Мы терпим боль, презрение и муки,
Лишь поклоняясь злату одному.
Любовь без комплиментов отдает физиологией, а физиология плоска.
— Но я не хочу! — заорала Цири так, что кобыла заплясала под нею. — Не хочу, понятно тебе? Не хочуууу. Мне отвратительна сама мысль о том, что мне присадят какого-то дерьмового паразита, меня тошнит при одной мысли, что этот паразит будет во мне расти, что…
Она осеклась, видя лица эльфок. На двух рисовалось безбрежное изумление. На третьем — безбрежная ненависть.
Любовь смеется над рассудком. И в этом ее притягательная сила и прелесть.
При виде твоей кислой физиономии придорожные грибы сами маринуются.
Месть, – сухо проговорила чародейка из Ковира, – есть наслаждение для умов заурядных, слабых и мелочных.
Все уже когда-то было, все уже когда-то случилось и все уже когда-то было описано.
С любовью, – медленно проговорила Фрингилья, – все обстоит так же, как с почечными коликами. Пока не схватит, даже не представляешь себе, что это такое. А когда об этом рассказывают – не веришь.
Потому что тот, кто однажды не переборол в себе трусости, будет умирать от страха до конца своих дней
я знаю, ты натура глубокая и душа у тебя возвышенная, но не выдавай, прошу тебя, такие хи
Еще посмотрим. – А никто тебя и не просит. Однако скажу, что у Ласочки доброе и всепрощающее сердечко. Правда, ее малость занесло, когда она прихватила меня с юной баронессочкой Никой… Но теперь уже наверняка охолонула. Поняла, что мужчина не создан для моногамии. Простила меня и наверняка ждет…
Все уже когда-то было, все уже когда-то случилось и все уже когда-то было описано.
Сейчас она тоже умирает от страха. До конца жизни она будет умирать от страха. Потому что тот, кто однажды не переборол в себе трусости, будет умирать от страха до конца своих дней».
– А что есть истинная мужественность, – она кокетливо наклонила голову, – если не смешанные в нужной пропорции класс и сумасбродство.
Все уже когда-то было, все уже когда-то случилось и все уже когда-то было описано. Высогота из Корво
тот, кто однажды не переборол в себе трусости, будет умирать от страха до конца своих дней».
Прогресс – навроде стада свиней. Так и надо на этот прогресс смотреть, так его и следует расценивать. Как стадо свиней, бродящих по гумну и двору. Факт существования стада приносит сельскому хозяйству выгоду. Есть рульки, есть солонина, есть холодец с хреном. Словом – польза! А посему нечего нос воротить потому, мол, что всюду насрано.
Ты женщина, о которой мужчина может только мечтать. Я виноват лишь в том, что мечтать не способен.
Я рыцарь странствующий, но не странный. Во всяком случае, не настолько странный, чтобы оказаться сумасшедшим.
Сон, коий снится сейчас ведьмаку, признаю́ это с поклоном, есть сон волшебный и прекрасный. Чарующий. Но любой сон, если он затягивается надолго, превращается в кошмар. А от такового мы пробуждаемся с криком
Не брюзжи, Геральт. И перестань дуться. При виде твоей кислой физиономии придорожные грибы сами маринуются.
Читайте также: