На территории каких советских республик действовала националистическая группировка лесные братья

Обновлено: 05.07.2024

Журналиста и его единомышленников возмутила негативная реакция российского МИД на появившийся 11 июля в сети ролик НАТО, который прославлял латышских «лесных братьев». Официальный представитель МИД России Мария Захарова тогда назвала их «организацией, созданной на основе фашистских недобитков».

14 июля МИД России опубликовал на своих страницах в соцсетях данные о жертвах антикоммунистического подполья в трёх республиках Советской Прибалтики в 1944—1953 годах. Среди бесславных деяний «братьев» значилось и убийство 53 человек в разгар зимних праздников в 1947 году в Литве. Пятеро убитых были детьми.

В свою очередь, литовское внешнеполитическое ведомство 13 июля заявило, что «Советы воевали на стороне нацистов», обвинив СССР в поддержке нацистской Германии на начальных этапах Второй мировой войны. Кроме того, литовский МИД на своей официальной странице в Twitter подчеркнул, что «лесные братья» не могли быть нацистскими пособниками, так как война с фашизмом закончилась в 1945-м, а антисоветское сопротивление в Литве добили только в 1950-х.

Через два дня с акцией в поддержку странной аргументации своего МИД выступил Тапинас. Впрочем, его сторонники также не затрудняли себя попытками привести хоть какие-то доказательства, опровергающие данные российской стороны. Тексты, как правило, копировались друг у друга и состояли из антироссийских лозунгов. МИД Литвы поддержал действия интернет-вандалов.

«В 2016 году журналистка Рута Ванагайте выпустила в Литве книгу «Наши» об участии литовцев в массовых убийствах евреев. Литовское правительство объявило книгу «проектом Путина» и «угрозой национальной безопасности», самой Ванагайте поступали угрозы физической расправы», — приводит МИД России пример того, как воспринимаются руководством Литвы факты, подрывающие его националистическую мифологию.

Убийцы или борцы за свободу?

«Цель понятна: вымарать из национальной истории тот неприглядный факт, что в 1944—1952 годах одни литовцы (откровенные душегубы и террористы, называвшие себя «лесными братьями») с животным остервенением, не жалея ни детей, ни стариков, резали по хуторам других литовцев, которые всего лишь хотели спокойной, мирной жизни в составе СССР», — объяснило российское внешнеполитическое ведомство действия литовской стороны по защите имиджа «лесных братьев».

Преступления тех, кого в Литве сейчас называют героями, кому ставят памятники, мемориальные доски, в советское время были тщательно задокументированы. Продолжались исследования и в постсоветский период.

Согласно опубликованной в 2011 году Книге памяти жертв партизанского террора, от рук литовских «борцов за свободу» погибли не менее 25 тыс. человек, из них около 1 тыс. — дети, 50 — младенцы.

«На мой взгляд, отрезать голову живому человеку или забить представителей другой национальности ломом и гордиться, обсуждать с соседями, у кого какой счёт, — это не борьба за свободу и уж тем более не достижение демократии», — прокомментировал RT методы литовских «лесных братьев» президент Российской ассоциации прибалтийских исследований Николай Межевич.

Вооружённые силы НАТО сымитировали блокаду Калининградской области России в случае военного конфликта. Это лишь один из эпизодов.

По его словам, именно в Литве действия антисоветских партизан отличались особой жестокостью.

«Самые кровавые, страшные и жуткие преступления, находящиеся за пределами всего человеческого, — это именно Литва, а не Эстония и Латвия», — заявил политолог.

Литовские «лесные братья» были хуже, чем латышские, отметил в интервью RT директор фонда «Историческая память», научный сотрудник Института российской истории РАН Александр Дюков.

«Они были в меньшей степени связаны с нацистами, зато по масштабам террористической деятельности по отношению к мирному населению превосходят всех других «лесных братьев» прибалтийских республик», — пояснил историк.

Соучастники холокоста

По мнению Межевича, одна из причин особой жестокости именно литовских «лесных братьев» заключается в том, что в Литве антисоветские националисты не были оформлены в легионы СС, как в Латвии и Эстонии. Парадоксально, но эсэсовская дисциплина ограничивала преступное рвение коллаборантов, отмечает эксперт.

В СС литовцев не брали, считая недочеловеками, и литовские коллаборанты служили в полицейских частях или на мелких должностях в местной администрации.

Сильны были антисемитские и антипольские настроения. Частично они находили выход в сотрудничестве местного населения с немцами, особенно в деле уничтожения евреев. Всего за годы войны погибло 96% еврейского населения Литвы. Однако и без немцев литовские партизаны-националисты уничтожали евреев и поляков.

«В Литве ещё до прихода немецких войск начались мятежи, имевшие как антисоветский, так и антиеврейский, и антипольский характер. По принципу уничтожения всех чужих. К свободе это не имеет никакого отношения», — подчеркнул Межевич.

Речь идёт об июньском восстании 1941 года. 20 июня 1941 года подготовленные в Германии формирования националистического Фронта литовских активистов начали мятеж в Литовской ССР. Они же 22 июня 1941-го провозгласили независимость Литвы. В 2000-м году парламент Литвы признал эту декларацию правовым актом современной Литовской Республики, тем самым подтвердив свою приверженность установившемуся тогда режиму националистов. Ещё до вступления в Литву немецких войск Фронт литовских активистов начал казни и грабежи еврейского и польского населения.

«Ещё в 1940-м году литовские подпольные националисты просили немцев дать им деньги, чтобы начать резню евреев, — рассказал RT научный сотрудник Центра североевропейских и балтийских исследований МГИМО Владислав Воротников. — Литовские наци бежали впереди паровоза и предлагали свои услуги ещё до того, как немцы были к этому готовы».

Ровно 75 лет назад в оккупированной Норвегии местные коллаборационисты жестоко расправились почти с тремя сотнями югославских.

Эксперт отметил, что коллаборационисты составили значительную часть будущих «лесных братьев».

«В основном это были уклонисты и дезертиры, среди дезертиров было много тех, кто поучаствовал в неблаговидных делах во время войны, были ещё и те, кто участвовал в подпольном восстании Союза польских активистов 20 июня 1941 года», — пояснил Воротников.

Офицерство было настроено довольно скептически по отношению к немцам, часть его даже оказалась в немецких концлагерях — правда, в сравнительно неплохих условиях, подчеркнул эксперт, однако тренировали партизанские отряды против наступающей Красной армии именно немцы.

«Лесные братья» начинались как подготовленные немцами диверсионные подразделения», — отметил историк.

Выстрелы в своих

Если сравнивать то, как литовские «лесные братья» боролись с советской властью и немецкими оккупантами, разница заметна сразу, заявляют эксперты.

«Литовское сопротивление можно разделить на три этапа, — рассказал Межевич. — Первый — момент вступления в Литву в июне 1941 года немецких войск и ухода Красной армии. Тогда действительно имело место незначительное сопротивление немецким оккупантам, которое быстро закончилось, потому что в Литве коллаборанты поняли, что легче присягнуть Гитлеру. Затем — незначительное виртуальное сопротивление немцам до конца 1944 года. И третий — долгий, кровавый и страшный этап — послевоенный».

По мнению эксперта, те, кто действовал в 1940-х — начале 1950-х годов в Литве, — не борцы за свободу.

«Большинство жертв литовских бандитов — это литовцы, причём как раз те, кто не имели при себе ППШ и не могли ответить выстрелом на выстрел, — утверждает Межевич. — Практически это были элементы гражданской войны, потому что в ответ другие литовцы — «красные литовцы» — убивали так называемых борцов за свободу».

Воротников отметил, что отношение к советской власти раскололо литовскую деревню. Местная беднота поддерживала Советы, так как надеялась получить землю и улучшить своё социальное положение. Из этих людей и создавались «истребительные отряды».

Нос по ветру

По словам экспертов, прибалтийские «лесные братья» ориентировались на бывших союзников СССР во Второй мировой войне — Великобританию и США. Они получали инструкции из Лондона и Вашингтона.

«Стабильная ситуация и стабильное развитие Советского Союза не устраивали наших заокеанских соседей и бывших союзников», — объяснил Межевич мотивы помощи Запада антисоветским вооружённым формированиям в СССР.

Сейчас, по мнению аналитиков, образы борцов за свободу необходимы националистическим режимам Прибалтики для мобилизации собственного населения и постоянного напоминания Западу о «русской угрозе».

«Есть категории малых стран, которые хотят стать большими не за счёт достижений в науке, искусстве, культуре, на худой конец экономике, а за счёт постоянного педалирования, позиционирования своих исторических бед, проблем, комплексов — гипотетических и реальных», — утверждает Межевич.

По мнению Воротникова, новая волна антироссийской истерии в Прибалтике и поднятие темы «лесных братьев» связаны с рядом факторов. Один из них — стремление напомнить о себе Западу за счёт конфронтации с Россией и выбить какие-то преференции, субсидии. Именно использование мифа о «российской угрозе» помогло прибалтам затормозить принятие квот на перераспределение беженцев в рамках ЕС. Другой фактор — психологический. В 1940 году, когда все эти страны вошли в состав СССР, они фактически сдались без боя. Теперь этот исторический комплекс поражения даёт о себе знать в постоянном страхе перед Россией. Страны Балтии «готовятся к прошедшей войне», подчёркивают в своих доктринах необходимость ухода в леса в случае оккупации, постулируют незыблемость основных положений своих Конституций, как будто бы на дворе 1940 год. Наконец, третий фактор — «циничная эксплуатация» комплексов, из которых современные правящие элиты Литвы, Латвии и Эстонии извлекают политические дивиденды.

«Их армия в 1940-м ничего не сделала, и теперь они ищут какие-то положительные образцы», — объяснил Воротников причины обращения к образам «лесных братьев» в Литве.

В сочетании с антироссийской медийной кампанией в западных СМИ прославление «героев»-головорезов ведёт к тому, что градус враждебности к России растёт.

«Всё это перешло в фазу национальной истерии, возгонки, — отметил эксперт. — Они уже ментально с нами воюют».

Всего два дня, 22 и 23 мая, потребовалось Министерству государственной безопасности СССР, чтобы в 1948 году депортировать из Литвы почти 40 тысяч человек. Кроме литовцев в ходе операция «Весна» были высланы также местные поляки и белорусы. Это были люди, которых обвинили в сотрудничестве с антисоветским подпольем — «лесными братьями». «Неблагонадежных» и членов их семей отправили в районы Крайнего Севера, но партизанское движение в республике сохранилось, и вооруженные столкновения продолжались вплоть до начала шестидесятых. «Лента.ру» вспомнила историю литовских «лесных братьев», которых в Советском Союзе называли предателями, а сейчас на родине считают борцами за независимость.

Красная Армия заняла территорию Литвы в октябре 1944 года. В республике сразу же развернулось антисоветское партизанское движение. Хотя Великая Отечественная война подходила к концу, освобождение от нацистов не принесло мира на западные рубежи СССР. Прибалты продолжали воевать с советской властью с особой ожесточенностью. Среди них были как деятели периода независимости, так и пособники нацистов, не сложившие оружия. По мере усиления сталинских репрессий тысячи жителей Латвии, Литвы и Эстонии уходили в сельскую и лесную местность, которая использовалась для создания убежищ и баз для вооруженного антисоветского сопротивления.

Если в боях с Украинской повстанческой армией (УПА, запрещена в России) погибло около 10 тысяч человек, то в послевоенных столкновениях за Прибалтику — более 25 тысяч, в том числе мирных граждан

Подразделения «лесных братьев» отличались по размеру и составу — от индивидуально действующих партизан, вооруженных в первую очередь для самообороны, до крупных и хорошо организованных воинских формирований. Советская власть столкнулась с яростным сопротивлением националистов, которые умели воевать, убивать и запугивать. На пике «освободительной борьбы», в 1946 году, во всех трех прибалтийских республиках действовало около 60 тысяч антисоветских партизан, 30 тысяч из них — в Литве. Этому способствовало несколько факторов. Во-первых, местность в Литве хорошо подходила для партизанской активности. Много лесистых участков, уединенные хутора. А во-вторых — только там националистам удалось создать разветвленную организацию с отлаженной структурой и дисциплиной.

Колонна еврейских женщин под конвоем литовской «Самообороны», служившей на стороне вермахта (1941 год)

В Армии свободы Литвы (АСЛ) была установлена жесткая субординация, система штабов. Новобранцы обучались централизовано, существовала эффективная система связи, снабжения медикаментами и боеприпасами. Основу АСЛ составили те, кто до войны прошел подготовку в Союзе стрелков, но она быстро пополнялась бывшими служащими немецкой оккупационной власти и самоуправления, дезертирами из «охранных батальонов» и РККА. Со складов отступавшего вермахта литовцы смогли добыть легкую артиллерию и минометы.

Материалы по теме

«Ненавижу социалистический строй»

Литва полвека боролась с СССР. Ради независимости люди убивали себя на улицах

В 1944-1946 годах войну даже сложно было назвать «партизанской». Армия свободы Литвы активно шла на прямые боестолкновения с советскими солдатами, рассчитывая на то, что страны Запада будут давить на Иосифа Сталина с целью непризнания пакта Молотова — Риббентропа и восстановления независимости Латвии, Литвы и Эстонии. На борьбу с «лесными братьями» пришлось бросить целую дивизию НКВД, которую дополнительно усилили тремя полками пограничников.

К примеру, в мае 1945-го в Кальнишкском лесу на юге Литвы военнослужащие Красной армии окружили отряд из 90 боевиков. У литовцев не было артиллерии, только стрелковое вооружение, однако они трижды пытались идти на прорыв. Пограничному полку НКВД пришлось запрашивать помощь авиации и бронетехники, лишь после массированного обстрела сопротивление «лесных братьев» удалось подавить. Они потеряли убитыми и захваченными в плен 71 человека, а остальным удалось раствориться в лесу.

Надежды на помощь стран Запада не оправдались, и после 1946 года «лесные братья» перешли к активной партизанской войне против СССР. Теперь они не атаковали войска напрямую, а занимались информационной борьбой, разрушали инфраструктуру, устраивали диверсии и убивали советских активистов. Изменилась и тактика советских войск. Они перешли к агентурной работе, старались прежде всего уничтожить лидеров боевиков и создавали истребительные батальоны из партийцев.

Литва существовала на осадном положении. Засады, атаки на хутора, отдельные террористические акты и убийства в городах. В ответ на это — облавы и аресты. Взаимное ожесточение сторон росло. Для борьбы с «лесными братьями» советской властью применялись самые жесткие методы борьбы: сжигали, взрывали или минометным огнем истребляли усадьбы партизанских семей и их сторонников, публично оскверняли тела погибших на площадях городов и деревень, готовили провокации агентов-боевиков.

За два месяца, что я успел послужить в военкомате, мне пришлось шесть раз попасть в партизанские засады! Из руин в нас стреляли почти каждый день. Дойти до работы было все равно что на передовой из штаба батальона до первой траншеи добраться. Ушло почти полгода времени, пока в Вильнюсе стало можно ходить днем, не сжимая пистолет в руке и не оглядываясь по сторонам каждую секунду. А ночью продолжалась настоящая война

Со временем «лесные братья» отошли от нападений на военнослужащих. Советские солдаты приобретали опыт, совершенствовались протоколы безопасности. Тогда начался террор против лояльного советской власти мирного населения. «Первых участников голосования задерживать, допрашивать и выяснять, как они голосовали. Всех, кто голосовал по собственному желанию, расстреливать на месте», — говорилось в директиве одного из партизанских соединений, выпущенной в период подготовки к выборам в Верховный Совет СССР в 1946 году. К сочувствующим коммунистам относились с особой жестокостью — вырезали на телах жертв звезды, снимали со спин полосы кожи, заворачивали людей в колючую проволоку, бросали в колодцы, сжигали. «За каждого вывезенного уничтожить не менее одной семьи большевика, убить всех членов семьи. По возможности — не расстреливать, а всех повесить», — такие указания давали своим бойцам командиры подполья.

Отряд «лесных братьев» летом 1946 года неподалеку от Каунаса

Об одном из нападений подробно рассказала жительница деревни староверов-колонистов Опшрутай Елена Кашаускене. «Мы, дети, перед сном молились, когда неожиданно разбилось окно и в комнату влетела граната. Мама успела выскочить с детьми во двор. А я осталась под железной кроватью. В дверь вломилась банда вооруженных людей. Они застрелили отца. Я от страха сжалась в комок. Когда они ушли, я в окно увидела, что горят сарай и хлев. А потом и дом подожгли. Мы не были активистами, оружия тоже у нас не было», — вспоминала она.

из 2 731 человека убитых «лесными братьями» в 1947 году были гражданскими

Долго ехали на поезде, помню эти бесконечные крики солдат: «По вагонам!» Запомнилось, как в Челябинске повели всех в баню для дезинфекции — мужчин и женщин вместе

депортированный из Литвы в 12 лет Витаутас Эндзюлайтис

В первой половине 1950-х годов советскими правоохранительными органами были выявлены и уничтожены ключевые лидеры литовского подполья. В 1951 году при задержании застрелили Юозаса Лукшу. В 1952 году арестовали бригадного генерала АСЛ Йонаса Витаутаса. Отдельные вооруженные партизаны (в основном те, кто совершил военные преступления и не мог рассчитывать на снисхождение и амнистию) действовали до конца 1960-х годов. Одним из последних литовских партизан считается Костас Люберскис-Жвайнис. Он жил в тайнике под печкой в доме шурина, в 1965 году погиб в бою со специальной группой КГБ.

Именно члены Союза стрелков стали основой националистического подполья после присоединения Литвы к СССР в 1940 году. Они быстро наладили контакты с разведкой Третьего рейха и рассчитывали поднять вооруженное восстание в момент нападения Германии на СССР. На Берлин ориентировались и эмигрантские структуры, например, Фронт литовских активистов (ФЛА). Его возглавлял бывший посол Литвы в Германии Казис Шкирпа, сотрудничавший с абвером. ФЛА с помощью немцев создал повстанческую «Гвардию обороны Литвы», через которую рассылались директивы о плане действий после нападения вермахта. С августа 1940-го по июнь 1941-го советские органы безопасности разгромили 75 подпольных групп, однако полностью уничтожить организацию им так и не удалось.

Литовские дипломаты посещают штаб-квартиру фюрера в 1939 году. Слева направо: посол Литвы Казис Шкирпа, генерал Валентин фон Массов и генерал-полковник Рудольф Шмидт Фото: ullstein bild / ullstein bild via Getty Images

С началом войны подконтрольные ФЛА группы тут же подняли восстание. К ним присоединялись бывшие офицеры и солдаты Вооруженных сил Литвы, теперь служившие в Красной армии. Так, из 16 тысяч этнических литовцев, числившихся в РККА, дезертировало или перешло на сторону немцев около 14 тысяч человек. Начальник штаба 29-го стрелкового (литовского) корпуса генерал-майор Йонас Чернюс дезертировал в первом же бою, а полковник Масюлис вообще оказался агентом абвера. На улицах литовских городов развернулся настоящий террор. Хватали советских и партийных активистов, евреев.

Фактически Фронту литовских активистов удалось захватить власть в республике. 23 июня националисты провозгласили в Каунасе создание Временного правительства. Его должен был возглавить Шкирпа, но лидера Фронта арестовали в Германии. Позднее немцы так и не признали Временное правительство, но в современной Литве не ослабевает стремление задним числом объявить его единственной законной властью на территории республики в 1941 году. Так или иначе, 5 августа правительство окончательно разогнали, его глава Юозас Амбразявичюс бежал на Запад. В Литве установилась германская оккупационная администрация.

Материалы по теме

«Немцы были очень довольны»

Пособники нацистов убили в Литве 200 тысяч евреев. Теперь с них снимают ответственность за холокост

Из литовцев немцы начали формировать вспомогательные и полицейские части (для создания полноценных национальных боевых соединений вермахта или СС литовцев признали недостаточно «арийскими»). Уже 24 июня 1941 года в Каунасе заработала литовская комендатура (затем Штаб охранных батальонов) под началом бывшего полковника литовской армии Юргиса Бобялиса. Всего было создано от 22 до 24 батальонов численностью 13 тысяч человек. Командовали ими немецкие офицеры. В бою они не использовались, зато сполна смогли «проявить» себя в убийстве евреев. Так, в одном только городе Мажейкяй на севере Литвы были убиты четыре тысячи евреев. Всего же за время немецкой оккупации было уничтожено от 190 до 210 тысяч евреев.

Сохранились жуткие свидетельства казней. «Едва рассвело, мы пошли в форт и окружили яму, где держали заключенных. На склонах стояли два или три легких пулемета. По команде начался расстрел. Расстреливаемые стали кричать, метаться по яме, но убежать никуда не могли, везде их встречали пули. После расстрела солдаты выбирали себе одежду получше. Я брал только золотые зубы», — рассказывал на суде в 1962 году участник убийств в каунасском гетто Пранас Матюкас.

В современной Литве «лесных братьев» считают национальными героями и борцами за независимость государства со звероподобными советскими оккупантами. Правительство ведет целенаправленную политику по их героизации. В честь партизан устанавливают памятники, называют улицы. Бывшие члены подполья регулярно получают премии от парламента и правительства Литвы. Более того, несколько бывших сотрудников советских спецслужб были осуждены в независимой Литве за участие в операциях по ликвидации «лесных братьев».

Материалы по теме

«В Литве кнут бил больнее, чем в России»

Диссидент и друг Бродского — о развале СССР, национализме и ненависти литовцев ко всему советскому

Отрицание героизации подполья и оскорбление «лесных братьев» теперь приравнивается к уголовному преступлению. К примеру, в ноябре 2019-го в Клайпеде прошел суд над депутатом городского совета Вячеславом Титовым. Он как парламентарий выступил против установки мемориальной таблички в честь Адольфаса Раманаускаса, местного полевого командира и участника холокоста.

Титов заявлял, что Раманаускас несет ответственность за массовые убийства евреев и мирных жителей, лояльно относившихся к СССР, поэтому советский суд в 1957 году и постановил его расстрелять. Прокурор запрашивал для Титова тюремный срок, однако в итоге суд приговорил политика к штрафу в размере 12 тысяч евро. Впрочем, после процесса коллеги лишили парламентария депутатского мандата, а местные историки до сих пор утверждают, что Раманаускас в период немецкой оккупации не имел никакого отношения к холокосту.

Открытие в Вильнюсе памятника командующему литовскими партизанами Адольфасу Раманаускасу в 2020 году

«Лесные братья» стали одной из важнейших составляющих национального строительства в Литве и плотно вошли в пантеон борцов за независимость. Дело в том, что новейшая история самостоятельной Литвы не так уж велика. Стране нужно не только средневековое обоснование собственной государственности, поэтому вооруженное движение за независимость становится важнейшей частью исторического мифа. Даже если его члены участвовали в военных преступлениях против собственного народа и холокосте.

Кроме того, выбор антисоветского подполья в качестве национальных героев хорошо обосновывает для населения страны текущий внешнеполитический курс республики. «Лесные братья» становятся системным элементом государственной идеологии в Литве. Их история помогает мобилизации населения и постоянно напоминает о «русской угрозе». А неудобные моменты, связанные с тем, что «герои сопротивления» убивали, как правило, «неправильных» своих, этот миф, в общем-то, не рушат.

После окончания Великой Отечественной войны в западных районах Советского Союза активизировались партизанские движения: бандеровцев — в Галиции, «Железной гвардии» — в Молдавии, «Лесных братьев» — в Прибалтике. Противостояние с последними было наиболее кровавым: если количество жертв Украинской повстанческой армии во второй половине 1940-х годов составило порядка 10 тысяч человек, то в ходе столкновений с «Лесными» погибло около 25 тысяч.

В ЛЕСАХ И БОЛОТАХ

Образ «лесного брата» своими корнями уходит в легенды о благородных разбойниках, которые присутствуют в фольклоре практически всех европейских народов. Действительность, как обычно, мало походит на миф. Отряды «лесных», впервые массово появившиеся в Прибалтике во время Первой русской революции 1905-06 годов, за неполные 2 года сожгли 57 помещичьих усадеб, убили десятки царских чиновников и присвоили несколько миллионов рублей в ходе экспроприаций (проще говоря — ограблений банков). С подавлением революции их разгул также сошёл на нет.

Куда более массовый характер движение приняло по окончании Великой Отечественной войны как реакция на не всегда гармоничную интеграцию прибалтийских республик в социалистическую систему. При легко доступных в местах недавних боёв запасах оружия, лесистые болотистые местности на стыке Литвы, Латвии и Белоруссии с немногочисленными уединёнными хуторами — стали питательной почвой для всевозможных парамилитаристских формирований. В их составе были и бывшие «национальные кадры» из территориальных батальонов СС, понимавшие, что после установления личности в лучшем случае ждёт отправка в Сибирь; и зажиточные крестьяне, согнанные со своих мыз в ходе коллективизации; и представители интеллигенции, у которых были достаточные основания считать приход Красной Армии оккупацией.

Тактика «Лесных братьев» весьма характерно описана в одноимённой народной песне. В предрассветном тумане пятеро вооружённых автоматами партизан приходят на хутор. Ни красноармейцев, ни милиционеров нет (да и не приставишь их охранять каждую избу). «Братва» демонстративно расстреливает сначала председателя колхоза, потом — русского комсомольца-агротехника, командированного для подъёма сельского хозяйства. А кто это спрятался в стоге сена? Деревенский почтальон. Свой, литовец, но — осведомитель МГБ. Что ж, никто из крестьян завтра не получит писем… Местные (из страха или по доброй воле) снабжают «лешаков» продовольствием, и с восходом солнца те уходят, чтобы залечь в чащобе ещё на несколько недель.
Как видим, «братский» террор был направлен не только против коммунистов и военнослужащих, но часто — и против рядового населения, что отнюдь не добавляло боевикам симпатий со стороны среднего прибалта.

Следует отметить, что сами литовские «Лесные братья» себя так не именовали — использовались названия «Армия Свободы Литвы» или просто «зелёные». Это была единственная из трёх прибалтийских республик, где антисоветские формирования имели единый координационный центр и были настолько многочисленны, что на первых порах, в 1945-47 году, даже нападали на небольшие гарнизоны Советской Армии.

Если же абстрагироваться от террористических методов и явной русофобии «братьев», рассматривая их исключительно как объект военной истории, следует признать: партизанско-диверсионное движение может быть успешным как дополнение к регулярной армии, но не как её заменитель.

Несмотря на поддержку со стороны западных спецслужб (в укромные прибалтийские бухты периодически заходили рыбацкие судёнышки, гружёные оружием и взрывчаткой), — ликвидация «зелёных» была лишь вопросом времени, притом, что советские военные не применяли против них бронетехнику и артиллерию, ограничиваясь «полицейскими» мерами. Приёмы были испытанными: создание широкой сети осведомителей на местах, аэрофотосъёмка, оцепление и прочёсывание лесных массивов, где скрываются диверсанты; арест и ссылка сочувствующих из числа крестьян и горожан.

В этой республике «Лесные братья» в основном состояли из бывших бойцов латышского легиона СС, превзошедших в уничтожении евреев и других беззащитных жертв даже своих берлинских геноссе. Воевали в нацистской униформе и с оружием вермахта, жили в лесу в оставшихся со времён немцев бункерах. Отряды латышских «зелёных» заходили даже в приграничные районы Псковской области.
Борьбой с партизанами занимались не только части НКВД (с 1946 года — МГБ), но и латышские дивизии на службе Красной Армии. Поэтому некоторыми исследователями борьба с «Лесными братьями» рассматривается как заключительный для прибалтийских республик акт Гражданской войны, начавшейся ещё в 1918 году.

Эстонские «братья» были самыми малочисленными — не более 500 бойцов на пике существования (если, конечно, не считать несколько тысяч сочувствующих, помогавших информацией, едой и кровом).
Хотя деятельность «зелёных» сошла на нет уже к началу пятидесятых (в том числе благодаря грамотным контртеррористическим действиям МГБ), именно в этой республике, как считается, дольше всех воевал последний «лесной брат». В сентябре 1978 года сотрудниками советских спецслужб был ликвидирован Аугуст Саббе, пребывавший на нелегальном положении с момента вступления в партизанский отряд в 1950 году. На момент гибели пенсионеру было 69 лет.

СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО

Успешное партизанское движение возможно только при поддержке народа и только при наличии социальной базы для антигосударственного протеста. Между тем непредвзятый анализ показывает, что коммунистическая власть действительно занималась развитием Прибалтики, превратив её из восточноевропейского захолустья, каким являлись «Лимитрофы» до войны, в наиболее зажиточный регион СССР.
Так, население Литвы между 1945 и 1965 годом увеличилось с 2,5 до почти 3 миллионов, причём численность всех этнических групп, как русских, так и литовцев, возрастала примерно в равной пропорции.

В Латвии за послевоенные годы состоялась масштабная индустриализация. Весь Советский союз ездил на электричках Рижского вагоностроительного завода, слушал радиоприёмники рижской фабрики «ВЭФ». В 1946 году вступил в строй Рижский электромашиностроительный завод, поставивший на конвейер первую в Союзе бытовую стиральную машину. В 1949 году — Рижская автобусная фабрика, снабжавшая микроавтобусами «РАФ» целый Восточный блок. Эти и многие другие промышленные предприятия, производившие высокотехнологичную продукцию, дали латышам десятки тысяч рабочих мест.

Эстония лидировала среди всех территорий СССР по объёму государственных вложений в экономику и инфраструктуру на душу населения. Строились дороги, больницы, школы — особенно в слаборазвитых сельских районах.

А сегодняшний интерес жителей Прибалтики к «Лесным братьям», думается, вызван в том числе и затяжным социально-экономическим кризисом, в котором три республики оказались после присоединения к Евросоюзу. Ибо в глубине народной души всегда теплится наивная надежда, что откуда-нибудь из леса выйдет благородный разбойник и искоренит все несправедливости.